Джордж Локхард
Симфония тьмы
Сегодня я иду на охоту. Луна светит с небес, дует холодный ветер. Ночь прекрасна, она манит и завлекает, она поёт древнюю песнь, способную согреть кровь моим жертвам. Сегодня я иду на охоту.
Я не так часто хожу на охоту, как многие думают. Я в достаточной степени независим. Но я люблю охоту. Лишь тот, кто бродил во тьме под луной, впитывая всей своей сущностью азарт выслеживания, тот кто способен ощутить запахи звёзд и сверкание воды в их холодном свете, поймёт меня. Но таких мало. Я не знаю ни одного, подобного мне. Хотя логика заставляет меня верить, что я не одинок.
Когда я иду на охоту, ночь узнаёт меня. Звёзды приветствуют меня тонким и холодным звоном, луна дарит мне покрывало из ледяных лучей. Холод – мой дом. Я не нуждаюсь в холоде, но он доставляет мне наслаждение. Я люблю холод.
Сегодня я иду на охоту. Я выхожу из дверей своего дома, и медленно иду по ночному городу. Вечером шёл дождь, и влажный асфальт матово блестит в лучах луны. Иногда я встречаю лужи, вода в них отчаяно рвётся к своим родителям – тучам... Я не отражаюсь в воде.
Часто в такие минуты я думаю, кто я такой. Я не знаю, кто я такой. Я – разумное существо. Но я не уверен, что могу добавить к этому определению слово «живое». И ещё я хищник.
Я называю себя Аорт. Это слово ничего не значит. Но мне нравится, как оно звучит. Произнося своё имя вслух, я ощущаю приятное изменение в воздухе, окружающем моё тело. Вероятно, это связано с вибрацией горла при завершающем рычащем звуке. Впрочем, какая разница?...
Иду по тёмной улице, проходя под фонарями. Я знаю, что их свет не несёт тепла. И поэтому я люблю холодный свет ртутных ламп. Хотя, обычно я предпочитаю темноту.
Мои шаги гулко отражаются от каменных стен. Стены... Холодные каменные стены домов, укрывающие тёплые, горячие тела моих жертв. Я никогда не вхожу в дома. Те, кто ночью встретятся мне на пути – моя добыча. Ночь принадлежит мне, звёзды принадлежат мне, ветер принадлежит мне. Тьма принадлежит мне, я принадлежу тьме. Жизнь в домах мне не принадлежит.
Я чувствую взгляды. Люди смотрят из окон, провожая меня взглядами. Они всегда узнают, когда я иду на охоту. Я не знаю, как они узнают, но всегда. Они боятся меня. Они знают, что я никогда не вхожу в дома. Но всё равно боятся.
Скоро мне придётся уехать из этого города. Слишком многие уже поняли, кто я такой. Возможно, мне стоит сменить стиль. Но я не хочу его менять. Я получаю наслаждение, когда иду по ночным улицам города, а холодный ветер развивает мой чёрный плащ, и мёртвый стук моей трости заставляет холодеть кровь в жилах моих жертв. Я люблю холод.
Сегодня особенно тихо. Звонкое эхо шагов разбивается на осколки, впивающиеся в тело ночи, ранящие её нежную кожу. Я иду по пустым улицам огромного города.
Звук. За углом находится живое существо. Я не спешу. Ночь только началась. Поворачиваю за угол, вижу четверых мужчин. Они одеты в чёрные балахоны и держат оружие. Судя по их позам, они только что вышли из машины. Сама машина стоит у тротуара. Тёмно-синий «Линкольн», год выпуска определить трудно. Я втягиваю запах горячей резины, бензина и пота... Они ехали быстро. И они очень взволнованы.
Смотрю на дом, куда хотели войти эти люди. Очень красивый трёхэтажный дом с большими балконами. Наверное, принадлежит богатому человеку. Во дворе замечаю две роскошные машины.
Знакомое чувство проникает в меня. Люди поворачивают головы. Я вижу их глаза сквозь прорези масок, вижу их души сквозь прорези тел. Мгновения текут неслышно. Мы смотрим в глаза враг-врагу. Затем я улыбаюсь.
– Отличная ночь, не так ли, джентльмены? – я спокойно направляюсь к своим жертвам. Я никогда, никогда не спешу. Время не значит для меня ничего.
Они пока не поняли. Продолжают смотреть на меня, медленно поднимают автоматы. Я иду к ним. Ночь охватывает меня шорохом тьмы, звёзды неслышно замирают, желая наблюдать за охотой... Ночь принадлежит мне.
– Кто ты такой? – самый высокий наконец решает спросить. Я улыбаюсь шире, они только теперь видят клыки.
– Меня зовут Аорт. Я намерен вас убить, джентльмены.
Третий слева не выдерживает. Сухой треск разрывает чары ночи, автомат снабжён отличным глушителем. Я ощущаю каждую пулю, вижу, как раскалённые капли мёртвого металла с визгом рвут ткань изумительного ночного воздуха. Пули тоже хищники, как и я. Встреча хищников происходит в серебрянных лучах луны, мы ощущаем друг-друга, мы понимаем одни-другого... Нам незачем враждовать.
Теперь стреляют все. Пули пролетают сквозь меня, выбивают искры из стен, из мостовой... На миг ночная улица заполняется феерическим зрелищем, словно тысячи звёзд танцуют ритуальные танцы над будущей могилой моих жертв. Я иду вперёд, улыбаясь.
Они не могут понять. Давным-давно, в другом городе, в меня стреляли из арбалетов. Тогда люди понимали быстрее, пытались убежать... Эти только отходят, заменяя магазины. Я улыбаюсь. Ещё немного.
Тот, кто спросил меня об имени, понял. Я вижу это по его глазам. Пришло время.
Первым я касаюсь человека справа. Нежно запрокидываю жертве голову, он не сопротивляется. Никто и никогда не сопротивляется мне. Я касаюсь его шеи. Кровь человека горяча. Она бурлит в моих жилах, наполняя их жаром, прогоняя холод. Никакое наслаждение не сравнится с этим чувством. Я пью кровь жертвы, впитывая его жизнь, она присоединяется к моей. Я охочусь!
Тело человека содрогается от ударов пуль. Трое оставшихся кричат, продолжая стрелять. В домах зажигается свет. Смертные... Разве могут они затмить свет Луны?! Я бросаю первую жертву, раскидываю руки и кричу звёздам. Звёзды звенят мне в ответ. Ночь принадлежит мне, я повелитель тьмы, я охотник на жизнь!
Кровь остальных даёт мне меньшее наслаждение. Никогда, никому не понять то чувство, что приходит к вампиру с первой кровью. Иногда я жалею, что одинок. Было бы так прекрасно иметь друга, способного слышать пение капель ночного дождя... Видеть танцы метеоров над колыбелью солнца, слышать песни звёзд, восхваляющих мать-луну!
Охота завершена. Я иду по ночным улицам огромного города, и мёртвый стук моей трости разрывает шёлковый мрак каменных клеток. В жилах бурлит горячая кровь жертв, не давая холоду вновь овладеть моим телом. Это скоро пройдёт. Меня ждёт величайшее наслаждение, сравнимое только с Первой Кровью – когда холод начнёт медленно наступать, безжалостно изгоняя тепло из моего тела. Никто не способен понять меня. Я одинок под луной.
В такие минуты логика начинает подводить. Я теряю веру, что существуют подобные мне вампиры. Я не хочу думать об этом. Логика – моё спасение. Сегодня я буду всю ночь бродить по улицам, дыша ледяным ветром, слушая симфонию Тьмы. Завтра я покину этот город.
