Реакция (СИ) - Олег Валентинович Ковальчук

Я открыл глаза и судорожно втянул воздух. Я будто рухнул в собственное тело с высоты сотни метров. Так бывает когда во сне ощущаешь падение.

Сердце колотилось и явно желало куда-то сбежать.

Подняться с кровати оказалось непростой задачей, я еле оторвал себя от простыни. Всё-таки события прошедшего воскресенья давали о себе знать. Ноги гудели, руки не сгибались. Я даже всерьёз подумал о том, чтобы вообще не идти на работу. Оказалось, что я проснулся за минуту до того, как зазвенел будильник. И стоило ему только пиликнуть, как я по уже устоявшейся привычке сбросил его на пол телекинезом.

Правда, я хотел его отключить, но перестарался. В итоге электронные и не в меру громкие часы разбились вдребезги о твёрдый пол. Но переживать об этом мне сейчас точно не хотелось. Как-нибудь потом разберусь. А будильник… думаю, он уже парень большой, сам как-нибудь справится. Мне сейчас точно не до его проблем.

Однако как оказалось, чувство долга и ответственности во мне сильнее, чем чувство жалости к себе.

Я с кряхтеньем поднялся на ноги и поплёлся на кухню. Там я привычно включил кофейник, затем слегка попятился и заглянул в комнату, чтобы убедиться, что я встал весь полностью и моё тело сейчас снова не лежит в кровати.

Убедившись, что всё в порядке, я сладко потянулся и зевнул, затем направился в ванную, где умылся холодной водой. Зубную щётку притянул к себе телекинезом, при этом опрокинув пластиковый стаканчик в раковину. Всё же способность еще тренировать и тренировать. Чтобы хоть как то отвлечься, появлиась идея попробовать позаниматься оттачиванием навыков. Например, при помощи ментальных рук выдавить зубную пасту на щётку, но, вспомнив о судьбе будильника, решил не рисковать. Зубную пасту не так-то просто оттереть от потолка.

Параллельно заглянул в новостные каналы, и едва сдержался чтобы их не закрыть. Интернет пестрел такими предположениями, что волосы шевелились на голове. Какие там петухи, псы и металлические башни с человеческими головами?

Оказывается нас захватывают пришельцы. Причём не из космоса, а из ада. А путь туда пролил тот самый астероид, вскрыв земную кору. И это самая невинная версия. Было там и про рептилоидов, и про бомбардировку, и про попытку властей очистить сибирь от жителей, чтобы продать потом земли китайцам. В общем истерия и безумие в народе процветали.

В итоге, новости я пока закрыл. Меня и так до сих пор била нервная дрожь после увиденного… Сна? Галлюцинации? Всё-таки, та женщина, которая исчезла прямо передо мной, заставила понервничать. Добавлять себе ещё поводов для переживаний не хотелось. Но нервы нервами, а понедельник и необходимость идти на работу никто не отменял.

В итоге я, обнаружив, что рискую опоздать, быстро мобилизовался, влил в себя залпом чашку кофе, запрыгнул в повседневную одежду инженера-строителя — в клетчатую рубашку и коричневые брюки и, подхватив свой рюкзак, направился на выход.

Офис находился не так далеко от моего дома и порой я добирался туда пешком, но если опаздывал, такси всегда спасало. Благо, работало оно быстро, и путь, который я обычно преодолевал за двадцать пять минут пешком, на такси сокращался до пяти-семи минут.

Доехав до офисного здания, я пулей ворвался в главный вход, добежал до лифтов и полетел наверх навстречу новой рабочей неделе. Я усилием воли отгонял от себя воспоминания о вчерашнем дне.

Без двух минут девять забежал в свой кабинет и на скорую включил компьютер.

Иннокентий Павлович любил, когда люди приходят на работу за десять минут, и всё, что больше, считалось опозданием. Надеюсь, я не попался ему на глаза.

Так, чего-то не хватает. Мне бы сейчас кофе выпить, — стоило только подумать, как тут же раздался звонок офисного телефона.

Я снял трубку. На том конце был мой начальник Иннокентий Павлович. Всё же не миновало?

— Доброе утро. Максим, чего ты ко мне в кабинет не заходишь? Я тебя с раннего утра жду.

— С раннего утра? — удивился я. — Сейчас буду, — пробормотал я, пытаясь сообразить, что могло потребоваться от меня начальнику.

Если уж честно, я напрочь забыл о том, что было в прошлую пятницу. Все события выходных вытеснили, казалось, десять лет моей трудовой практики на ниве инженерной деятельности.

Похватав какие-то бумаги и распечатанный отчёт, который составлял в пятницу вечером, я направился к начальнику Иннокентию Павловичу.

Признаюсь честно, встать я — встал, даже душ принял и кофе выпил, но, судя по всему, так и не проснулся. На автомате прошёл по коридору, поздоровался с Леной, которая отчего-то даже не ответила и демонстративно отвернулась.

Зашёл в кабинет начальнику.

Повисла долгая пауза.

Иннокентий Павлович внимательно смотрел на меня. Я смотрел на него в ответ.

Пауза явно затягивалась.

Наконец-то Иннокентий Павлович нарушил тишину.

— Ну как дела? Как выходные прошли? — спросил он у меня.

Ох, и что ему ответить?

— Насыщенно, — прочистив горло ответил я.

— Даже не сомневаюсь, — настороженно щурясь на меня, ответил мой начальник. — По отчёту твоему пришёл ответ.

— Как, уже? — удивился я. — Мы же его только в пятницу составляли.

— Я решил на выходных поработать. Позвонил паре людей, чтобы ускорили процессы. В общем, турбину починят в срочном порядке, — по-прежнему настороженно, с явным напряжением, читаемым на лице, ответил Иннокентий Павлович.

— Замечательно, — растерянно обрадовался я.

Похоже, я даже в рабочий процесс стал включаться от неожиданности. Раньше такие дела решались месяцами, а то и годами. А тут на тебе. За пару дней всё решилось, да ещё и за выходные. Почувствовал себя не бесполезным. Значит хорошо выполнил свою работу.

Иннокентий Павлович снова замолчал, в упор глядя на меня.

Что он так пялится? Я даже оглядел себя. Может, с одеждой что-то не так? Наверное, кофе пролил утром? Или умыться забыл?

Как бы ненароком провёл рукой по подбородку. Хоть я и был рассеянным с утра, но побриться не забыл. Может, не причесался?

Наконец-то Иннокентий Павлович выдохнул и, будто решившись на что-то, произнёс:

— Не знаю, в что ты там вляпался, Ларионов. Надеюсь, больше эти люди ко мне приходить не будут, — сделав ударение на последнем слове, произнёс он.

— Какие люди? — удивился я.

Иннокентий Павлович напрягся ещё сильнее. Хотя куда ещё больше? Его глаза сощурились так, что он стал похож на очень массивного и внушительного китайца.

— Присядь, — наконец произнёс он, указывая на кресло напротив себя.

Ничего не понимая, я уселся напротив него.

Иннокентий Павлович вынул из стоящего рядом принтера лист бумаги формата А4