Влад Поляков
Варяги: Смута
Октябрь (листопад), 986 год. Переяславль
Хорошо выйти вечерком, прогуляться с девушкой по улицам города. Не обязательно долго гулять, достаточно пройтись пешочком до магазина и обратно, чтобы вернуться к ожидающей нас хорошей компании. И ведь собрались по хорошему, достойному поводу — окончанию универа одного из присутствующим.
Но не все так хорошо, как порой кажется. Вот и сегодня нарвались… На самую классическую неприятность мегаполиса в темное время суток — шпану обычную, беспредельно-обкуренную. Этим шакалам без разницы на кого нападать — вообще без разницы. Лишь бы их было на порядок больше, а жертва не выглядела особо опасной. И программа действий известна — отоварить по башке, потом попинать ногами и обшмонать по полной программе. А если девочка будет… попользуют, суки, если еще не скололись до полной импотенции.
Именно поэтому я стал работать сразу, по самому жесткому раскладу. Карину в сторону — пусть и грубым толчком, ну а сам отоварил первого внешней стороной берца по коленной чашечке. Судя по раздавшемуся вою и падению — как минимум сустав я ему вынес. А при удаче и сама чашка вдребезги, не каждый хирург ремонтировать возьмется.
Минус один, еще трое. На мгновение они опешили, не ожидая подобного поворота событий, но затуманенные наркотой мозги плохо воспринимали угрозу. А это значило, что придется продолжать.
Эх, травматику дома оставил, дурак! Но ничего… Щелкнула, раскрываясь при взмахе, «телескопическая» дубинка. Хорошая вещь! В сложенном состоянии тихо-мирно лежит в кармане куртки, а при угрозе легко разворачивается в легкое, но эффективное ударное оружие.
Обозначить ложный замах в голову, а потом перенаправить траекторию. Попал! Ребра штука хрупкая, а при их переломе у пациента еще и болевой приступ случается. Блокировать удар руки с кастетом, уйти в сторону от второго Разрыв дистанции…
Люблю нариков! У них даже при пригасшем инстинкте самосохранения есть такая штука, как замедленность и неспособность здраво мыслить. А в скоротечной уличной схватке без этих двух составляющих ох как плохо приходится.
Поиграть на ложных выпадах и изматывании? Нет, не стоит затягивать. А то мало ли как и куда ситуация повернется. Бросок вперед, лоу-киком по голени одному, дубинкой в череп другому. Ч-черт, пропустил! Спассировать удар удалось, но левый бок все равно заныл. Добить! Тычок дубинкой в область солнечника, апперкот, а там уже чистое добивание. Ногами, вестимо, благо тяжелые берцы для этого подходят чуть ли не идеально.
Противно мне бить людей, пусть даже жалкое их подобие, как вот в этом случае. Кровь, вопли, стоны — они на меня всегда удручающе действовали. Потом попривык, броня наросла, а все рано осталось ощущение… неправильности подобных ситуаций. Не в смысле моей неправоты, а насчет того, что подобного должно быть куда как меньше, чем сейчас. Эх, мечты мои мечты… несбыточные.
Раздав «всем сестрам по серьгам», то есть по парочке пинков в голову, я уже был готов собираться и сваливать. Бес с ними с сигаретами, тут совсем другой расклад пошел. Да и опасаюсь на ментов нарваться. Их дубинкой по чайникам не отоваришь без тяжелых последствий. Но тут…
Карина, эта вроде бы простая, хотя и интригующая меня девушка… Она стояла и смотрела на все случившееся без тени беспокойства, вообще почти без эмоций. Присутствовал лишь исчезающе легкий интерес. Взгляд же был… оценивающим, словно я экзотический товар на витрине магазина.
Взгляд. Такого я еще никогда не видел ни у человека, ни у зверя. Он был за пределами добра и зла, привычного и естественного. На меня, как выразился один философ: «Неожиданно посмотрела Бездна». Вот только я до этого в Бездну точно не всматривался… наверно. Холодок вдоль хребта, как тогда, полтора года назад, когда пришлось от пары уродов с ножами отмахиваться в темном переулочке. А они ими владеть умели.
Нет, еще сильнее проняло, куда как сильнее. Тогда ситуация была угрожающая, но ясная. Сейчас же… Мистикой повеяло, самой что ни на есть мохнорылой, запредельной. И интуиция вопит благим матом, а я ей привык доверять.
— Ты не Карина! — ошарашено выдохнул я, при всем своем офигении успев заметить, что вокруг нас возник прозрачный, но все же видимый купол. Вовне же… все замерло. Даже листья на деревьях, даже влекомый порывом ветра целлофановый пакет застыл в воздухе. Ограниченное куполом пространство как бы выключили из потока времени. — Кто ты… такое?
— Я… Можешь называть меня как хочешь, все равно это ничего не меняет, — с воистину ледяным безразличием ответило существо. — Зато твои решения, они могут кое-что изменить.
От таких слов я чуть было не подпрыгнул на месте и… проснулся. Млин, приснится же такое! Кошмары, они порой такие кошмары. Замутненным спросонья взглядом обвел комнату глазами и, поняв, что еще только рассветать начало, решил еще поспать. Перевернулся на бок, обнял лежащую рядом и мирно спящую девушку и…
Твою же мать с присвистом в жерло действующего вулкана! Окончательно сбросив туманное состояние. Случающееся сразу после пробуждения, я все вспомнил. Сон был не совсем сон, а скорее воспоминание. То самое, случившееся чуть больше года тому назад. Так что сейчас я не в том городе, где родился и прожил более двух десятков лет. А в совсем другом месте. И времени!
Древняя Русь, Х-й век, куда я попал в тело ярла Хальфдана Мрачного по воле непонятного существа, проводящего эксперимент на предмет влияния отдельно взятой личности на временные потоки. По своей воле попал, как не странно. Почему? Все дело в твердом и подтвержденном общении, что потом, после смерти здесь. я вернусь в привычное мне время. К родным людям. А заодно и увижу те изменения, которые произойдут в результате совершенных здесь действий. Игра без проигрыша, как ни крути. Тут откажется лишь человек, далекий от самого понятия рискованной игры, без авантюрной струнки в душе. Но не я!
Год с хвостиком. И за проведенное здесь время мне удалось не то чтобы многое из задуманного, но вполне достаточное для этого периода. Вырос в числе хирд, куда заботливо отбирались не абы какие воины, а из числа мастеров клинка. Упрочилось влияние, причем заметно. Из второго эшелона вольных ярлов я выдвинулся на первые позиции. Пришлось попотеть, но дело того стоило. Но и врагов нажил — мама не горюй!
Да уж, врагов хватало. И дело не в большом числе, а в значимости. Главными из них были собственно великий князь Киевский Владимир Святославович, и стоящий за его плечом родной дядька, воевода Добрыня. Те двое, кто по сути и правил Русью. Нехорошо правил по моему искреннему убеждению. Потому и получилось, что я и они оказались по разные стороны баррикад, совсем по разные. Линия раздела — отношения с Византией и тесно связанная с этим попытка Владимира поменять веру на Руси.
