Не договорив, господин Амёнда вновь потерял сознание, голова его упала на грудь. Принц поднялся.
— Я ничего не понимаю, — обреченно выдохнул он.
— Так, что у нас здесь? — раздался голос снаружи, и в шлюпке появились несколько человек в белых халатах. Они поприветствовали принца, Алана и Дайо и принялись деловито сновать между рядами, осматривая пострадавших.
— Понятно, трое отравлены, остальные парализованы, — диагностировал через несколько минут пожилой невозмутимый руководитель этого врачебного десанта, — выносите.
— Доктор, — Рилонда поймал его за рукав. — Как насчет отравленных, есть надежда?
— Вполне, — спокойно улыбнулся тот. — Думаю, к вечеру приведем в чувство.
— С господином Амёндой можно будет поговорить?
— Да, Ваша звездность, приезжайте вечером в больницу. А сейчас извините, нам нельзя терять время.
— Да-да, конечно…
Когда всех членов экспедиции вынесли из шлюпки, погрузили в машины и увезли, друзья вышли и остановились посреди посадочной площадки, растерянно глядя друг на друга.
— По крайней мере, он успел сказать, что они живы, — произнес Дайо, но фраза прозвучала как-то беспомощно.
— Это радует, — мрачно ответил Алан.
Липкая смесь тревоги и страха тяжелым, гнетущим комом поселилась внутри. Но самым ужасным, пожалуй, была неизвестность. Энита, Гела, Веланда… Слава звездам, как говорят атонцы, живы, но где они, в каком состоянии? Кто враг, с кем нужно сражаться? Неизвестно. Непонятно, как помочь. Если бы иметь возможность действовать! Было бы гораздо легче…
Похоже, Рилонда и Дайо чувствовали то же самое — на их лицах читалось мучительное недоумение. Наконец Рилонда развел руками.
— Ну что ж, пока мы не выслушаем господина Амёнду, мы все равно ничего не сможем предпринять. Поэтому поедем во дворец… Я буду каждый час звонить в больницу.
Во дворце принц сразу ушел к королю, чтобы поставить его в известность о случившемся. Алана и Дайо один из дворецких проводил в их комнаты — не в гостевом крыле, а рядом с апартаментами Рилонды. Алан бросил дорожную сумку — разбирать вещи совсем не хотелось — и вместе с Дайо, который, по-видимому, поступил точно так же, пошел прогуляться по саду. На какой-то из аллей они сели на скамейку и долго сидели молча. Дайо о чем-то напряженно размышлял, очевидно, перебирал воображаемые варианты, что и как могло произойти с экспедицией в космосе. А Алан погрузился в тоску: нестерпимой болью сверлила мысль, что он должен был сегодня обнять свою Эниту, но теперь уже сделает это, судя по всему, очень нескоро. Что Эните, возможно, сейчас плохо, страшно… А он не может защитить ее, не может бросить вызов тем, кто посмел ее обидеть…
Спустя некоторое время их позвали обедать, но аппетит пропал начисто; однако, зная, что в столовой их будет ждать Рилонда, они все-таки направились туда. Рилонду, наверное, одолевали похожие мысли, потому что за столом он сидел, обхватив голову руками, не обращая внимания на еду.
— Что сказал король? — спросил Дайо.
— Что он может сказать? — уныло отозвался принц. — То же самое — что надо дождаться, когда Амёнда придет в себя…
Следующие несколько часов Рилонда периодически звонил в больницу, и, когда на улице уже начал вступать в свои права мягкий, кроткий летний вечер, наконец, повернул от трубки чуть посветлевшее лицо.
— Врачи разрешили посещение. Едем.
Небольшой летающий автомобиль в считанные минуты доставил их до больницы. Они вошли в просторный холл и остановились, оглядываясь по сторонам.
— Главврач должен проводить нас к Амёнде, — пояснил Рилонда. — Видимо, задерживается. Подождем.
Мимо них сновали врачи и медсестры; но вдруг одна из них, худенькая смуглая девушка лет 20–21, с короткой стильной стрижкой — челка набок — и яркими черными глазами, окликнула принца:
— Рилонда!
Принц тоже узнал ее.
— Айзук! Привет! Ты здесь работаешь?
— Да, уже целый год. Я ведь уже врач, как дедушка!
— Поздравляю, — Рилонда обернулся к друзьям. — Это Айзук, внучка Касинды. А это, — представил он, — мои друзья. Алан, землянин, учится в Эйринской Академии, будет пилотом. Дайо, эйринец, дипломат.
— Дипломат, — презрительно фыркнула девушка, критически оглядев Дайо с головы до ног. — Тоже мне, работа! Что, разве болтовне надо учиться?
Дайо улыбнулся.
— Не только болтовне, — тон его был необычайно любезен. — Но еще и умению улыбаться в ответ на невежливые высказывания.
— Подумаешь, — Айзук скорчила уморительную гримаску.
— Айзук, прекрати, — поморщился Рилонда. — Не говори ерунды, в каждой профессии свои сложности. А ты, Дайо, не обижайся, у Айзук такой характер, она скептик и максималист. Лучше скажи, Айзук, где лежит господин Амёнда?
— Не знаю, я отравленными не занимаюсь. Я хирург, сегодня парализующие пули из ваших ребят выковыривала.
— Как они?
— Все благополучно, уже переводим из хирургии на лечение.
— Хорошо.
— Ваша звездность, — из-за поворота, запыхавшись, выбежал главврач. — Пойдемте к господину Амёнде.
— Он действительно уже в состоянии говорить?
— Да, ему намного лучше. Яд был не смертельный.
Друзья проследовали за главврачом в палату; Айзук, будто это само собой разумелось, присоединилась к ним. На ее симпатичном личике прочно обосновалось выражение крайнего любопытства.
Вид господина Амёнды значительно отличался от утреннего: пилот выглядел практически здоровым. В палате он находился один, возле его кровати стояли несколько стульев, на которые и уселись посетители.
— Добрый вечер, господин Амёнда, как Вы себя чувствуете? — осведомился принц.
— Спасибо, гораздо лучше, — улыбнулся пилот.
— Вы действительно отравили себя сами?
— Да, но я знал, что яд не смертельный. Со стороны, конечно, поступок выглядит абсурдным, но вы все поймете, когда выслушаете меня.
— Именно за этим мы здесь.
— Хорошо, я расскажу все с самого начала. Вот только… Господин принц, будьте готовы услышать кое-что очень неприятное лично для себя. И хотя я дал обещание молчать об этом, но сложившиеся уже после обещания обстоятельства не оставляют мне выбора — Вам необходимо знать.
Принц усмехнулся.
— Говорите все, ничего не скрывайте, и не беспокойтесь за меня.
— Одну минуту, — раздался голос от двери, и в палате появился сам король Гаренда. — Всем добрый вечер. Я тоже хотел бы послушать.
— Конечно, Ваша звездность. — Амёнда чуть наклонил голову в знак уважения. — Пожалуйста, присаживайтесь. Итак, экспедиция стартовала с Атона…