Ознакомительная версия.
— Это же тараканы!
Орчишка подняла на меня голову:
— Это жуки-шапошники.
— Да хоть жопошники, — не унимался я. — Я точно знаю, как выглядят тараканы. А грибы? Ты думаешь я не знаю, что за гриб имеет красную шляпку в белую точку?
— В малых количествах грибоглист используется в целебных отварах, — удивленно пояснила девушка. Судя по выражению лица, она не ожидала возмущений на свое кухарство.
— Это не малое! Малое — это щепоточка! А ты жахнула туда цельный гриб!
Возмущению моему не было предела. Ну не верю я, что оркский организм воспримет эту бурду как лекарство. В лучшем случае притупит боль и подарит глюков на пару часов.
— Ты… — замялась девушка. — Странный.
— О да! — закатил я глаза. — Поэтому давай сразу к делу. Я — будущий вождь клана. Ты же меня знаешь? Отвечай.
Она какое-то время смотрела. Не выдержав моего взгляда, опустила изумрудные глаза.
— Тебя зовут Трайл. Я слышала, что ты заявил на всю орду. Ты планируешь бросить вызов вождю?
— Э-э-э, — протянул я не зная, что ответить. — Я никому не бросал вызов. Наоборот, на меня все быкуют.
— Ты публично заявил, что станешь вождем. Это вызов.
— Ну отец мне ничего не сказал, — начал я нервничать. Вот только боя с этим верзилой мне не хватает. — Я же старший сын. Значит будущий вождь.
— Ты странный, дармак — повторила девушка.
— Да почему, блин?
— Ты обязан понимать, что быть сыном — ничего не значит. Вождем нужно стать, а не родиться.
— Да ну на?
Я четко помню, как двое орков в лесу говорили, что я старший сын вождя, который расстроится из-за моей «голова бо-бо». То есть, это означало, что меня скормят гоблинам, а не лишат наследства?
— Что значит «дануна»? — спросила орчиха.
— Да забей, — вздохнув, махнул я рукой. — Тебя как звать-то как, зелененькая?
— Что забить? Кого? Меня зовут Кая, — представилась девушка и закинула в котелок ингредиент, похожий на поюзанный презерватив.
— Я это пить не буду, — безапелляционно заявил я. — Сама пей.
— Это облегчит боль, — удивилась Кая. — Завтра у тебя будет клут-кан. Воин должен быть сильным.
— И тупым, — буркнул я. — У вас тут все этот отвар пьют?
Девушка замялась.
— Нет, некоторые считают позором глушить боль от ран.
В голове сошелся пазл. Ах вы пидорасы. Специально позориться отправили. Папа почему-то точит на меня клыки и, если бы не клут-кан, убил бы на месте.
— Может магией лучше, а? Целебной? — без особой надежды спросил я.
Кая вздрогнула, отвернула голову в сторону. Ого, похоже я попал в яблочко.
— Орки не могут пользоваться магией, — зачитала она словно мантру.
— Ты как-то не сильно на них похожа.
— Ну…
— Ты полукровка? — догадался я.
— Да, — поникла Кая. — Так уж получилось.
Так вот почему у меня анаконда пробуждается ото сна, а Край считает ее уродкой. По понятным причинам, женственные человеческие черты меня привлекают больше. Что тогда те орки в лесу эльфийку фаршировали, если для них это образ страшнючей бабы? А ведь еще говорили, что она страшненькая. Хотя там девка была у-у-у-ух… Ага, понял. Они оркские извращенцы. А еще ведь меня приглашали, словно я свой в таких делах. Фу, бля. Я — оркский изращенец.
— Ты же знахарка, но не полностью орк — сказал я, в четных попытках отстраниться от своей разоблаченной извращенности. — Должна уметь что-нибудь волшебное для целительства. Я никому не скажу. Сама же видишь, что я странный.
Я попытался улыбнуться, но видимо рожа эта не приспособлена для такой мимики. Получился угрожающий оскал.
— Принятие от меня целебной магии — позор, — сузила глаза Кая. — Ты не отмоешься никогда. Ни один орк не согласится исцелению магией.
— Да срать на ваш позор, — хрюкнул я. Вот ведь идиоты. И ведь до сих пор живут, плодятся. Вот в такое бы тело, да разум эльфов. Но законы фэнтези беспощадны — либо ты тупой, либо красивый, либо сильный, либо орк.
Кая вздрогнула, пискнула и завертела головой во все стороны.
— Ты чего?! — зашипела она. — Нельзя так говорить. Это ваш`рах.
— А? Чего? Ваш`рах? — спросил я и сунул мизинец в ноздрю. — Ну, тогда да. Жопа.
— Я не понимаю…
— Лечи уже меня.
— Я…
— Какого Куя? — рыкнул я на Каю. — Я уже и ваш`рах и позор. Видишь же — потерянный орк. Лечи так, чтобы не было видно, что меня подлатали. Пусть рожа будет как есть — вся в крови, но внутри чтобы не бо-бо и не тошнило. А еще дай какого-нибудь яда быстродействующего.
От такого напора Кая остолбенела.
— Это проверка, да? — сузила она глаза. — Готова ли полукровка стать хранительницей очага?
— Не-а, — оскалился я.
— Ты испытываешь меня, сын вождя Трайл?
— О да, — хмыкнул я. — Я испытываю размер твоих буферов. Нечасто такое встретишь. Особенно настоящие.
— Ч..что? Буферов?
Я специально не смотрел ей в огромной декольте. Пусть думает, что я странный волшебник с кучей ненормированных заклинаний.
— Буфера — это глубина души, — профессорски объяснил я. — Они показывают степень твоего возвышения над другими. Ты — особенная, Кая. Я это вижу.
Как хорошо, что мой лексикон подкреплен килотоннами компьютерных игр, сериальчиков и книжек. Услышав цитаты из них в этом мире, тебя, в лучшем случае, посчитают очень умным, а в худшем — сумасшедшим. Но никак не задротом.
— Я никогда о таком не слышала, — подозрительно сказала Кая. — Зачем ты выдумываешь такие слова?
О, а она умна. Ну, по сравнению со своими зелеными сородичами.
— А еще я могу помочь тебе отсюда выбраться, — улыбнулся я оркской гримасой.
Она попыталась сохранить безразличие на лице, но мои прокаченные красноречие и харизму так просто не обмануть. Я проиграл сотни часов в L.A. Noire, и знаю как разоблачить ложь по дерганью розовых щечек и вздернутым бровям.
Как оказалось, я попал в цель. Каю тут держат рабыней, у которой прав чуть больше, чем у барашка в загоне. Спасают ее только умения знахарства. Да и трудов-то — с умным видом кидать в котелок всякую дрянь, что не убьет орка. Если станет весело или хорошо, значит отвар хорош, а знахарь талантлив. От насилия Каю спасал ее внешний вид. Уж больно она смахивала на зеленокожего человека. Похоже, орки парятся за честь и достоинство только друг перед другом. А где-нибудь в лесу, без свидетелей, можно и кабанчика насадить…
— Ты умрешь, — пожала плечами Кая. — Джумарака многие знают. Он сильный, а ты отказался от оружия. Не думай, что он согласится расстаться со своим. Ты сам выбрал условия и для него нет бесчестья сражаться по ним.
— Да-да. Так яд у тебя есть? — спросил я, пытаясь казаться крутым, но зубы выдавали стрекача. — Прохладно тут у вас.
Блин, может не заметила? Вот лыбится что-то. Черт, значит заметила.
Делая непонятные пасы руками над моей головой, Кая сказала:
— Мы встречались пару раз, Трайл. Ты был другим.
— Каким? — застучал я зубами. Раз уж спалился, дам волю нервяку. — Тупым, грязным, срущим на дороге?
— Ну, ты стал другим…
На этих словах обычно начинается секс.
— Еще умнее и…
— Ой, перестань, — махнул я рукой, чувствуя, как моя зеленая кожа краснеет. Да, мне неловко от женских комплиментов. Мне всего восемнадцать! В моей жизни главным достижением были син сотого лвла и стыренный у соседа по парте промокод к порнохабу. До сих пор стыдно. За сина.
— Так что там с ядом? — кашлянул я.
— Зачем тебе?
— Отравиться хочу в случае чего. Больно тут очково.
— Как это, очково?
— Это когда ты в полном очке, — объяснил я и осекся. — Блин, то есть, когда вокруг страшные опасности и на каждом шагу есть риск попасть к маньяку, некроманту, пыточнику и оркофилу. Хотелось бы иметь последний аргумент.
Девушка задумалась, переваривая мои слова. Даже руки замерли в подозрительный близости к моей промежности.
— Эм-м-м? — поднял я здоровую бровь.
— Ах, да, яд есть, — вышла она из ступора. — И говори проще. Мне тяжело понимать. Откуда все эти слова? Буфера, очково…
Ознакомительная версия.
