им жизнь, поэтому мужиков просто вывели на огород, и буднично, как-то даже привычно, пристрелили.
И даже соседи не всполошились, потому как выстрелы за последнее время стали нормой, да и потемну народ не ходил, предпочитая отсиживаться дома, кто при свечах, а кто и при свете лучины, как в далекие, всеми забытые времена.
Но наверняка, если б даже знали, возражать бы не стали, ведь по сути, мы все оказались на войне, пусть и пока не явной, но всеми уже ощущаемой. Так что действовали мы согласно законам военного времени.
— Револьвер сдавать? — спросил я хмурого зама, когда мы вышли на улицу.
— Оставь себе.
— Замечательно. Спасибо. А патроны где можно получить? — обрадовался я, но, как оказалось, зря.
— Нигде, такого калибра больше нет, только то, что в барабане.
Еле сдержавшись чтобы не сказать ему какую-нибудь гадость, я засунул револьвер за пояс, и дождавшись когда мужики пройдут вперёд, одёрнул Андрея.
— Вот ведь гады, сначала ружье какое-то бестолковое, — но там хоть патроны перезаряжать можно, а теперь что? Семь выстрелов и всё? — мне надо было кому-то выговориться, иначе никак не получалось, напряжение последних дней, нервы на пределе, да ещё проблемы с оружием... Вообщем всё не слава богу.
— Погоди возмущаться. Думаю решим мы эту проблему... — И он, стараясь говорить как можно тише, рассказал мне вот что.
Учитывая страсть завхоза к накопительству, и привычку тащить к себе всё, что только можно, Андрей предположил что должно у него быть ещё оружие, кроме того что в сейфе лежало. И проверить свое предположение он предложил прямо сейчас.
— А давай. Вдруг повезёт. Только где мы искать будем? Наши вроде всё таи перетрясли...
Всё, да не всё. Я ведь, когда ему отопление переделывал, кое-какую странность заметил, спросил тогда ещё, но Иваныч лишь отмахнулся.
Странностью оказалась небольшая кладовка, со спрятанной за шкафом дверью. С трудом отодвинув который, — непонятно как завхоз справлялся один, мы увидели эту самую дверь, и воспользовавшись найденным здесь же ломиком, вскрыли её.
Конечно же сокровищ внутри не оказалось, но то что мы искали, нашлось: Пара гладкоствольных охотничьих ружей, почти даже не пользованных, скромно стояли у стеночки, словно и впрямь поджидая нас.
Патронов к ним правда не было, но зато имелись ещё кое-какие вещи; изъеденная молью шинель, здоровенный штатив от чего-то непонятного, пустой ящик от водки, и самодельный самогонный аппарат.
— Вот это вещь! — обрадовался Андрей. — Я как раз ругал себя что не купил, и так в хозяйстве штука нужная, а сейчас и вовсе незаменимая.
— Что, будешь огненную воду гнать и туземцев спаивать?
— Почти. Спирт. Это ж реальная замена бензину! На инжекторе не знаю как, а вот карбюратор можно настроить.
— Что, серьёзно?
— Абсолютно. Сам правда не пробовал, но вот читал про это много. Вроде бы даже целые страны есть, где на спирту машины ездят, не помню какие, но то что есть, — это точно.
Так что забрали мы наши трофеи, и задвинув на место шкаф, покинули выстуженный уже дом.
Ружья, как и самогонный аппарат, мы тоже решили оставить себе, оно конечно хорошо — общинные отношения, но живущий в душе единоличник, так же требовал внимания.
Ну а что; одинаковые, с длинными вороненными стволами, эти детища Ижевского завода очень нам пригодятся, тем более на фоне револьвера с семью патронами. И вообще, это было обидно.
А учитывая что, кроме присущих новому оружию качеств, припрятанные завхозом стволы оказались многозарядными, — сам бог велел их зажучить.
Следующие пару недель выдались на удивление скучными, тем более что резко потеплело, и передвигаться по раскисшей степи оказалось достаточно сложно даже на внедорожниках, так что всё сводилось к дежурствам и кое какой работе по дому.
Ещё один, повлиявший на это, момент, заключался в осознании непоправимости случившегося, ведь если мы поначалу восприняли всё как некую игру, что-то нереальное, и поэтому временное, то сейчас в полной мере ощутили всю безысходность положения.
Конечно, сказать, что все дружно кинулись рвать на себе волосы, я не могу, но то, что не всё идёт так гладко, как хотелось, было очевидно.
С другой стороны, даже несмотря на всеобщую потерянность, люди работали не покладая рук, многие едва ли не целыми сутками.
А дел было много.
Не считая повседневного обслуживания посёлка, необходимо было позаботиться о будущем, ведь запасы не вечные, тот же порох, на сколько его ещё хватит? А лекарства? Ведь мы, привыкшие к постоянному наличию тех же таблеток от головной и зубной боли, даже не задумывались, как и из чего их делают.
Поэтому, собрав всех кто хоть немного соображал в химии, в школе организовали химическую лабораторию, определив порох и лекарства первоочередной задачей. Любая простуда без антибиотиков вполне может оказаться летальной, не говоря уже о чем-то более серьезном. Ну а с порохом и так всё понятно, будет чем стрелять, сможем и еды добыть и защититься.
Затем выбрали нескольких человек, из тех же учителей, должных перелопатить школьную библиотеку на предмет полезных и нужных книг. Ведь домашняя литература обычного человека практически полностью состоит из книг художественных, полезности в которых, как правило, полный ноль. А в библиотеке имелись справочники, различные журналы, всякого рода пособия, и многое, многое другое.
То же касалось данных записанных на компьютерах, их, в срочном порядке рассортировывали и переносили на бумагу.
Инженерам, и просто разбирающимся в электронике, поставили несколько связанных с компьютерной и бытовой техникой задач, благо ресурсов для этого пока было достаточно.
Бывший главный агроном давно почившего колхоза тоже собрал большой коллектив, ведь учитывая что вокруг нас лишь голая степь, семян, — той же картошки, взять совершенно негде, поэтому очень важно сохранить их как минимум до начала посадки.
Врачи, и те кто имеет хоть какое-то отношение к медицине, собирались в фельдшерском пункте, решая повседневные задачи, и планируя что-то на будущее. Все понимали, делать придется всё то, что раньше ложилось на плечи города, а это и операции, и родовспоможение, и лечение различных болячек. А ресурсов, — тех же обезболивающих, практически не было.
По хорошему бы собрать все имеющиеся у населения лекарства, и сделать нечто вроде общего фонда, но кто же отдаст? Я и сам бы
