шоссе. За ней последовали три машины сопровождения, дожидавшиеся всё это время на стоянке.
— Кто, кроме толстяка и его подружки, знает, что ты в «Апокалипсисе»? — спросила Аяко. — Мы хотим тебе помочь!
В глазах парня мелькнула насмешка. Ого, он даже не был испуган!
— Нафига ты его ошарашил?! — со злостью спросила Аяко Утияму.
Тот отмахнулся.
— Некогда было, говорят тебе!
— Канэко просил, чтобы он сам пришёл!
— Я людей Акайо за ручку, что ли, привёл?! — огрызнулся, выходя из себя, Риота. — Они церемониться не любят: взяли бы твоего парня под локотки и уволокли. Я действовал по ситуации!
Аяко заметила, как аура мага вспыхнула, разукрасившись жёлтыми молниями, и прикусила язык: магом Риота был, конечно, слабым, но в гневе мог убить даже такую девушку, как она. И не важно, что минут десять назад он спас ей жизнь — неуравновешенные люди действуют под влиянием момента, так что лучше сдержаться и промолчать.
* * *
Рыжая сука разыгрывала дешёвую комедию, на которую я даже не подумал повестись. Было до чёртиков обидно, что ей удалось заманить меня на парковку. Если бы меня не наркрыло, я бы ни в жизни не купился. Теперь же меня везли в тачке неизвестно куда! И зачем…
Вдруг перед глазами снова поплыло, мир стал нечётким, как старое фото. Откуда-то ко мне рванулись чёрные змеящиеся щупальца. Они оплели меня, сдавили в чудовищных, липких объятиях. Вокруг них полыхали багровые молнии, пахло чем-то отвратительным, и меня немедленно вырвало всем, что он ел и пил с утра. Я испытал мстительное удовлетворение, глядя на уделанный салон.
— О, чёрт! — крикнула Аяко испуганно. — Риота, это его с твоего колдовства так крючит?!
— Ни фига! Он должен смирно лежать! — блондин перегнулся через спинку сиденья, во все глаза глядя на меня.
Моё тело взорвалось пронзительной болью, из носа и ушей хлынула кровь, глаза едва не вылезли из орбит, а потом закатились так, что я перестал видеть рожи похитителей.
— Да сделай ты уже что-нибудь! — крикнул бугай. — Он же щас дуба даст, нафиг! Ты ведь врач!
— Не могу! — дрожащим голосом проговорила девушка. — Ничего не могу!
— Да почему?! — завопил блондин.
— Он принимает эманацию! — прошептала девушка.
Эманацию?! Какую ещё, к чёрту, эманацию?!
Озему Канэко смотрел на бесчувственное тело, в которое только что вколол несколько кубиков обезболивающего: иногда было проще и быстрее воспользоваться медицинскими препаратами, чем открывать Кава-Мидзу.
— Сэнсей, вы серьёзно?! — ушам своим не верила Аяко. — Хотите его отпустить? Да Акайо Фурукава его вмиг прихватит!
— Спокойно, — проговорил Канэко, стряхивая пепел с сигареты. — Я хочу потерять Навигатора меньше всего. Но нужно, чтобы он пришёл добровольно. А сейчас, извини, мы его похитили.
— Мой косяк, сэнсей, — повесил голову Утияма. — Это я его вырубил. Прошу принять мои извинения.
— Не говори ерунды, — поморщился Канэко. — Ты действовал по обстоятельствам. Медлить было нельзя, и ты сделал то, что требовалось.
Аяко закусила нижнюю губу. Её по-прежнему казалось, что обойтись с Исикавой можно было иначе — не пугая его.
— А как быть с тем, что мы его уже похитили? — спросила она. — Он со мной больше не пойдёт. Я его, вроде как, заманила.
— Правильно, не пойдёт, — кивнул Канэко. — Побежит! Память я ему подлатаю — на этот счёт не беспокойся. Сам же себя ещё будет виноватым перед тобой чувствовать. Детали обговорим потом, а сейчас надо, чтобы он окреп. Как выпустим, возьмём под наблюдение. Акайо не знает, кто Навигатор — ему просто стукнули, что он будет в «Апокалипсисе», я уверен.
— Почему? — спросила Аяко.
Её так и подмывало сказать, что альбинос вёл себя очень странно. Но что у неё было? Впечатления?
— Иначе он бы уже пасся у квартиры Исикавы, взял бы в оборот его друзей и знакомых. А ничего этого нет, мы проверили.
— Я в это не верю! — решительно заявила Аяко. — Никто из наших не может работать на Акайо. Да и зачем? Плевать в собственный колодец?
— Этим мы займёмся потом, — сухо сказал Канэко. — А сейчас бери Минами или ещё кого-нибудь, и пользуйте больного. Чтоб был, как огурчик!
— Слушаюсь, сэнсей, — ответила Аяко, не скрывая скепсиса по отношению к принятому старейшиной решению.
Шпионы Акайо Фурукавы могли видеть Исикаву, могли слышать, как его окликнул толстяк-очкарик. Клану Ки-Тора очень повезло, если они всё это прощёлкали. А насчёт того, что у квартиры альбиноса не пасутся ямабуси Куросай, так это ничего не значит. Возможно, просто не хотят попадаться на глаза. Ждут своего часа.
— Давай-давай! — кивнул Канэко. — Придётся тебе ещё с ним поработать. И не только сейчас, но и когда очнётся.
— Да поняла уже.
— Не слышу энтузиазма в голосе.
Аяко вздохнула.
— Сушаюсь, Канэко-доно!
— Давно бы так, — одобрил старейшина. — А теперь забирайте его, — он указал на Исикаву. — И чтоб к завтрашнему утру парня можно было выпускать на волю!
Едва все вышли, кэндзя уселся в кресло и достал мобильник. Набрал номер.
— Алло! Такаши-сан? Доброй ночи. Простите, что так поздно. Не разбудил? Ну, и славно. Я вот по какому делу. Как там у вашего человека дела продвигаются? Серьёзно? Рад слышать. Да, вы меня очень обрадовали. Завтра, значит? Ну, тогда нашу с вами сделочку и завершим. Ага. Спокойной ночи, Такаши-сан.
Я пошевелился и открыл один глаз. Картинка меня не удовлетворила, и я открыл второй. Меня охватило странное ощущение нереальности происходящего — словно я продолжал спать, и один сон просто сменился другим.
Сев, я протёр глаза руками. Нет, похоже, всё-таки проснулся, причём в собственной постели. Вот только полностью одетым и разбитым. Голова гудела, всё тело ломило, даже к коже было больно прикасаться. Неужели грипп?!
Протянув руку, я взял духи, окрыл и, поднеся к носу, сделал глубокий вдох. Ничего. Ладно…
Я осторожно встал и, покачнувшись, ухватился за край стола. Господи, да что же это такое?!
Медленно-медленно, словно из другой реальности, начали выползать воспоминания: вечер в парке
