фермы. Похожа на электрощитовую; возле его школы была примерно такая, и им всё было интересно залезть и посмотреть, что там. Мечты сбываются, только из интересного тут не осталось ничего. Разведя костер и отужинав, мужчины приготовились отправиться ко сну, но Морф заметил, что Зелон поглядывает на него с каким-то беспокойством.
- Что? – Не выдержал майор, свалив свой вопрос на техника словно кирпич на голову.
- Ничего, - растеряно ответил тот. – Просто я так давно здесь не был, и сейчас пытаюсь понять: это я Зону такой страшной себе в мыслях рисовал или она сама по себе стала спокойнее?
Морф понимал, что ляпнул его товарищ что-то первое на язык пришедшее, но пытать не стал. Захочет – сам расскажет, как настроение будет. Не маленький.
- Может и стала, чёрт её знает. – Несговорчивость друга задушила в нем любую предрасположенность к непринужденной болтовне; ему не нравилось, когда кто-то что-то скрывал. Казалось опасным. Не может же Зелон что-то знать об этом нападении? Хотя, учитывая, что кто-то информацию слил… Морфей остановил себя. Нет уж. Техник был едва ли не единственным его другом и ему незачем вредить институтским делам, и майор надеялся, что прав в этих своих рассуждениях.
На новом месте он всегда спал плохо, беспокойно, а тут совершенно никак не мог расслабиться. То зашуршит чего, то где-то вдалеке собака завоет, то Зелон во сне что-то замычит, а у него – мурашки по загривку, что возле стен зомби шастает. Морф не любил этих существ пуще остальных и причиной нелюбви было одно странное, на первый взгляд, обстоятельство. За годы вылазок в Зону после получения своей человеческой сущности, мужчина заметил, что мутанты его совсем не жалуют, причем настолько, что им проще сбежать куда подальше, нежели напасть. Оно может и хорошо, но напрягало работавших с ним людей, и редко кого забавляло. Ему, в частности, это казалось интересным, но всю малину обламывали кадавры, которые не в пример другим существам, не боялись его и с присущей им охотой ввязывались в драку. Почему так – майор не думал. Может, потому что зомби были некогда людьми? Да какая разница. Плохо ему что ли…
Услышав очередной шорох, мужчина сразу потерял все остатки дрёмы. Он был методичным, тихим, словно кто-то целенаправленно крался, шастал вокруг, но не рисковал пробраться внутрь. Этот кто-то явно не совсем дурак, раз в дверь не лезет, и Морф решил подождать. Интересно всё-таки – сунется приблуда внутрь или нет.
В один момент шорох затих, но мужчина не слышал, чтобы кто-то отходил от постройки, значит неизвестный путник всё ещё здесь. Так прошло некоторое время – в мертвой тишине, прерывающейся только мычаниями Зелона, и к ним в один момент прибавился звук вибрации от его старого ПДА. Морф достал его из кармана и удивленно распахнул глаза – в отправителях значился его бывший командир, Корд. «Ты в Зоне?» - гласило сообщение, и майор удивляясь набирал ответ.
Живой, старик, надо же. Сто лет про него слышно не было, словно давно потерялся здесь и уже никогда не найдется. Не то, чтобы Морфей его целенаправленно искал, но нет-нет да спросит на задании у какого-нибудь сталкеренка про своих старых знакомых. Как говорили, все ушли, кого он называл; меньше – умерло, а Корд значился как пропавший. Отправив положительный ответ, мужчина тут же получил новое письмо: «Возле Темной долины в щетке ты сидишь?» - спрашивал Корд, и Морф уже соображал понемногу, к чему тот ведет. После очередного положительного ответа, майор получил предложение выйти наружу для разговора.
Осторожно, с опаской Морфей выглянул из дверей в холодный ночной воздух – он, может, и хотел бы, чтобы писавший правда оказался его старым другом, но и не отрицал, что кто-то может просто таким образом его выманивать. А он, собственно, и выманивается. Есть ли смысл удивляться, почему ему постоянно достается?
Тем не менее, Корд и вправду оказался собой. Постаревший, осунувшийся, он счастливо улыбался, тряся руку старого знакомого, и всё никак не мог остановиться. Беспокойный какой-то. Они присели возле постройки и закурили; Морф поспешил поделиться сигаретой с бывшим командиром, завидев какую дрянь тот сует себе в рот. Вот тебе и преемственность – в первую их встречу, Корд угощал его куревом.
- Ты как? Вообще выходил отсюда? Говорили, что пропал. – Друг, не друг, но Морфей не спешил делиться с ним своими делами. Кто знает, где он был всё это время и на кого работал. Каким бы простым Корд не казался, майор помнил, что он хитрожопый до невозможности, и старался быть осторожнее в выражениях.
- Нет, я тут был. Знаешь, устроился в одном местечке. – Стакер рассказывал о своей жизни здесь, словно о чем-то обыденном, и майор понимал, насколько стал далек ото всей этой романтики выживания в пожухлом мире.
На ответный вопрос мужчина осторожно поведал и о своих делах. Про семью говорил в основном, своего места работы касался только вскользь – бросится ещё, кто ж его знает. Откровенно, сталкер выглядел не совсем здоровым, и дело вовсе не в болезненной бледноте или куче новых мелких шрамов, помимо старого – глубокого на переносице. Беспокойный взгляд казался Морфею каким-то паническим, опасным, словно изнутри его рвала какая-то болезненная сила, а Корд сопротивлялся ей из своих последних сил. Было бы совсем не странно, сойди он с ума, ведь торчать тут годами безвылазно - очень сомнительное удовольствие, но мужчина надеялся, что его старый друг всё же в порядке.
Когда зашел разговор о Розе и её месте работы, Корд словно приободрился. Глаза заблестели, но блеск был какой-то нехороший, и Морф машинально напрягся, ожидая подвоха.
- Ничего нового про состояние Зоны нет? – Спросил тот, майор отрицательно кивнул. – У меня есть. Она расширяется.
Морфей несколько секунд переваривал полученную информацию. Во-первых – как расширяется, во-вторых – с чего он это взял? Мужчина знал, что за этим строго следят и при первых же каких-то потугах на расширение будут предприняты определенные меры. Они даже возможность нового взрыва отслеживают: черт знает каким образом установили оборудование в Саркофаге станции, но факт есть факт – только попробуй вспыхнуть, сразу заметят.
- Не думаю, мы бы знали. – Майор пожал плечами, не сводя осторожного взгляда со своего бывшего командира. Тот нездорово облизнул потрескавшиеся губы, прищурился.
- Не знаете, а я знаю. Рванет скоро, ты бы предупредил.
- Конечно. – Кивнул Морф, но ясное
