с номером телефона.
— Оу… Какие планы на вечер?
— ЭЙ!!! Какого… — специалистка по жукам шлёпнула меня по пятой точке: — Фу! Даже не думай, Ваше Благородие! Вот, даже не думай…
— Я просто пошутил.
— Шутник, тоже мне… Радуйся, что смог выжить в этой мясорубке! Ну, и дерьмища же здесь… — Гертруда присела на корточки и взглянула на обгоревший труп жука: — Даже боюсь представить, сколько мы будем отчищать всё это… Но материала для изучения много! Меня это радует.
— Я извиняюсь, но допрос окончен?
— Окончен. Больше я тебя не потревожу… По крайней мере — очень в это верю. — недовольно фыркнула она.
Выйдя из ТЦ, я вновь почувствовал приятный осенний ветерок. Правда, на меня тут же со всех сторон сбежались репортёры. По глазам больно ударили вспышки камер, а под нос начали пихать микрофоны.
— Пару слов об этом ужасном инциденте?!
— Скажите, а в чём это ваша одежда?
— Это останки загадочных существ?
— Скажите, а там правда была Саранча?!
— Саранча существует?!
— Скажите, а вы опять решили проблему в одиночку?
— Ох… — я сделал максимально дружелюбное лицо, и взяв первый попавшийся микрофон, заявил: — Ребята! Я хочу от всей души поблагодарить своего брата — Анатолия. Да, ему есть, куда расти… Но сегодня он спас мою жизнь. И жизни всех, кто был со мной в этот нелёгкий момент.
— Ваше Благородие!!!
— ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ!!!
— ГОСПОДИН ДЕМИДОВ!!!
На этом моё интервью закончилось. Я отдал микрофон хозяину и направился к своей машине.
— Без комментариев! Отстаньте от Господина Демидова! — ко мне на выручку пришёл Майор Воскобоин и перетянул всё внимание репортёров на себя. Красавчик! О, и моя прелесть тут. Крис незаметно подмигнула мне. А я кивнул ей в ответ.
Не скучай, прелесть… скоро мы пойдём на второе свидание.
Выйдя из толпы, я направился к «Руссо-Балту». Александр уже стоял возле водительской двери, виновато понурив голову.
— Ты. — холодно произнёс я, и ткнул телохранителю указательным пальцев в грудь.
— Ваше Благородие… — начал было Митрич, но я всем своим видом показал, что не намерен сейчас ни о чём говорить.
— Значит так. Чудом… Понимаешь, Сань? ЧУДОМ мой брат выжил в этом кошмаре. Я не буду ругаться… Не буду говорить о том, что охранник из тебя… Промолчу. Но учти, Сань. Ещё один такой косяк… и ты вылетишь из Дома Демидовых, как снаряд из ста пятидесяти пяти миллиметровой пушки. Понял меня?
— Да, Ваше Благородие! Я осознаю всю тяжесть… — Санёк тут же преклонился: — И готов понести наказание.
— Ребёнка не смог удержать. Тхсь… — я неодобрительно покачал головой: — Вякнешь хоть что-нибудь Аркадию Павловичу — я тебя лично пристрелю. Понял?
— Да, Ваше Благородие!
— Стыдоба… Ладно! Где все остальные?
— В палатке целителя.
— Ох… Ещё их ждать. — обречённо вздохнул я и прислонился к багажнику: — В общем, нам всем сегодня ОЧЕНЬ повезло. Но больше испытывать удачу я не намерен. Так что работаем сла… — печать как будто покрылась льдом и начала замораживать всё моё тело.
— Господин?! — с волнением спросил Санёк и тут же подбежал ко мне: — Вы в порядке?!
— Не очень… — я расстегнул мундир и задрал рубашку. Символ контракта медленно расплылся по коже, а затем и вовсе исчез: — Да, ну… Неужели получилось?
— Что?
— Ничего… Жди в моколе. — я застегнул мундир, и поправив арматуру, направился в сторону медицинского фургона.
Кстати, в Старой Империи холодному оружию очень часто давали имена. Особенно, когда оно вместе с хозяином проходило через ожесточенную битву.
Поэтому, я тут немного подумал и решил, что отныне её будут звать Жекскалибур.
«Жек» — с ириданского переводится, как металл. «Скалий-буар» или «скалибур» — проникновение.
Поэтому — Жекскалибур. Или сокращённо — Жекич. А что? Мне нравится! Гордо и со вкусом. И теперь, когда очередная учёная стрекоза, типа той же самой Гертруды будет спрашивать — ой, а что это у вас такое? Я буду гордо отвечать — её зовут… Жекич. Да.
Открыв дверь, я заглянул в фургон:
— Ну, что там?
— Всё в порядке. Только у Анатолия небольшое растяжение правой кисти. Сейчас быстро поправим. — ответила Матильда.
Растяжение?! С одной руки, что ли стрелял? Вот лопух…
— Не даром говорят, что девчонки самые стойкие. — усмехнулся я и прислонился к дверному косяку.
— Господин Демидов? Могу вас… буквально на пару слов? — ко мне с улицы подошла Софья. Сегодня она была одета в скромное чёрное пальто из натуральной кожи. А вид девушка имела крайне взволнованный и слегка уставший.
— Ну, только если на пару. — отозвался я, и прикрыв дверь, спустился вниз: — Ваше Императорское Высочество…
— Ой, давайте хотя бы сегодня без всего этого пафоса, хорошо? — мне почему-то показалось, что Великая Княжна… испытывает вину. Интересно, что это с ней приключилось?
— Как скажете. — пожав плечами, ответил я.
— Мне очень жаль, что вы попали в такую передрягу… И я искренне счастлива, что вы всё ещё живы!
Конечно, счастлива. Ведь я же тебе для чего-то нужен.
— Приятно слышать. Так… что вы хотели?
— Владимир… — Княжна проникновенно посмотрела на меня. Было видно, что она очень хотела взять меня за руку, но побрезговала прикасаться к засохшим зелёным ошмёткам: — Вы — единственный человек, кому я могу довериться в этой ситуации…
— О, как? Спасибо. — я продолжал отыгрывать дурачка, ибо уж очень интересно, что именно от меня хотят.
— Понимаете… Мне кажется, что люди, которых мы поймали на парковке — лгут нам. Их, якобы, пригласил для массовки некий неизвестный господин… Он утверждал, что здесь будет сниматься реклама торгового центра. А ещё… многие из них утверждали, что видели в «Вавилоне»… Радиона Георгиевича. Скажите — он там правда был?
— Увы. Там был лишь Призыватель Саранчи. Но его лица я не разглядел.
— Почему?
— Оно скрывалось под маской. Да и… сам по себе Призыватель был крайне жутким. Кожа жёлтая… Вся в каких-то чёрных венах. Его Императорское Высочество не болел гепатитом?
— Нет… — удивленно ответила Софья и начала принюхиваться: — Он был здоров, как бык. Да и призывать Саранчу… Немного — не его уровень.
— Да? А почему так?
— Ну… Между нами говоря
