На дежурства Шайтан просыпался только с ним, и никак иначе.
Глава 8
Такие разные свежаки
Шпилька по утрам просыпалась не лучше, чем Шайтан — ночью. А вот Зина, несмотря на пережитое ею потрясение, вскочила ни свет, ни заря, удивив этим сидящего на дежурстве внешника. Фыркая, умылась, поплескав на лицо водой из прихваченной в магазине бутылки, и принялась перебирать банки с консервами.
От шуршания пакетов Шпилька, давно привыкшая спать чутко, и проснулась. Резко села, взглядом выискивая источник подозрительного звука. А когда нашла, не выдержала и выругалась.
Зинаида удивлённо посмотрела на свою спасительницу, не понимая причин гнева. Пришлось объяснять.
— В следующий раз поставлю тебя в ночное дежурство, — пообещала напоследок невыспавшаяся Шпилька. — А утром шуметь начну.
Свежачка претензию, кажется, не поняла, но спорить не стала — в её понимании шорох пакета не был таким уж ужасным шумом. Учить её ещё и учить. И, желательно, побыстрее, пока она не натворила дел, которые в Улье весьма часто заканчиваются трагически, если не сказать — летально.
Вздохнув, Шпилька зевнула и тоже пошла умываться. К тому времени, как она закончила, Зинаида уже приготовила импровизированный завтрак — пооткрывала банки с тушёнкой и консервированными овощами, выложила их содержимое в музейного вида тарелки, взятые из шкафов, забадяжила литр живца и разлила по хрустальным бокалам из того же шкафа.
— Ничего так, да? — подмигнул Шайтан удивлённой Шпильке. — Можно даже представить, что мы дома.
— То есть, ты отправился в Улей, потому что тебе надоело есть с тарелок, принадлежавших какой-нибудь семье Шишкиных-Нарышкиных, и за которые любой музей мира готов был отдать тебе сумму с шестью, а то и больше, нулями в конце? — съязвила Шпилька. — Зачем это всё, не понимаю. Мы в Стиксе, а не дома. Куда, в конце концов, мы будем девать то, что не доедим?
— А ты что, из свиного корыта питалась? — взбеленился в ответ Шайтан. — Хотя от вас, русских, всего можно ожидать. Даже в Улье ведёте себя, как варвары!
— То есть — не позволяем представителям просвещённой Европы и святой Америки разбирать нас на органы, ты хотел сказать, — тут же ядовито уточнила Шпилька.
Шайтан прикусил язык и счёл за лучшее промолчать.
— А недоеденное можно просто выбросить, — несмело подала голос Зина. — Магазинов ведь много перезагружается. В следующий раз надо бы ещё какого-нибудь мяса взять, маринадов. Чай прихватить, кофе. А, ну дров ещё или горелку. А там уж я вам наготовлю всякой вкусноты и…
И осеклась, увидев, как на этот раз помрачнела не только Шпилька, но и Шайтан. И даже Лайма, обычно игнорировавшая человеческие споры, если те не угрожали её хозяйке, не выдержала и рыкнула на глупую свежую.
— Никогда больше, — тихо сказала Шпилька, но таким тоном, что Зинаида резко побледнела и отшатнулась, — даже не заикайся о том, чтоб тратить время на приготовление еды. Запахи привлекают заражённых, а нюх у них как бы не получше, чем у Лаймы. Начнёшь варить суп где-нибудь, кроме стаба, окружённого стенами и охраняемого профессиональными рейдерами — подпишешь смертный приговор и себе, и нам. И вот эта вот красота, которую ты тут натворила — просто перевод продуктов. Городов вокруг много, ты права. Но далеко не в каждый можно так легко попасть и выбраться, как в твой. К мегаполисам я и за километр не приближусь, потому что мне жизнь дорога. Поняла?
— Поняла, — пискнула перепуганная свежачка.
Продолжать Шпилька не стала. Уселась за стол и принялась за обе щеки уминать овощи вперемешку с тушёнкой, причём в таких количествах, словно собиралась наесться на неделю вперёд. Шайтан не отставал. Зинаида же, напротив, без аппетита поковырялась в своей тарелке и отложила вилку.
— Ешь! — приказал ей Шайтан. — Ещё неизвестно, когда в следующий раз удастся перекусить.
Зинаида послушно кивнула, но к еде так больше и не притронулась. Шпильку кольнуло жалостью. Не слишком ли строго они со свежей? Танк с Живом, вытаскивая ничего не понимающую Шпильку с окраины Пекла, относились к ней намного бережнее. Зина ведь только вчера потеряла дом и всех, кого знала. И вроде как старается быть полезной своим спасителям — ну, как умеет.
Возникшую было жалость Шпилька постаралась задушить в зародыше. Она с первого же дня сообразила, что более опытных надо слушать. А со второго — осталась одна и смогла таки выбраться к людям, несмотря на объявленную на неё охоту. А Зинаида, похоже, всё никак не поймёт, что хозяйственность — не главный навык для выживания в Улье.
Так что лучше она прессанёт свежачку сейчас, заставит её осознать реалии её новой жизни, чем та по собственной неосторожности угробит и себя, и спасших её рейдеров.
Но начать необходимый экскурс она не успела, на краю радиуса чувствительности уловив знакомое ощущение чужого Дара.
— Уходим, — бросив вилку, скомандовала Шпилька. — Быстро!
— Что? — коротко спросил Шайтан, поднимаясь.
— Попутчик, — так же коротко пояснила Шпилька.
Зинаида о том, кто этот попутчик, ничего не знала, но собралась в итоге едва не быстрее всех — сказалась, видимо, устроенная Шпилькой минутка воспитания. Приютивший их «Дом артиста» покидали в спешке, но о безопасности не забывали — мало ли кого за ночь могло занести в гости.
На Невский первым выскочил Шайтан с калашом наизготовку. Поводил стволом из стороны в сторону, оценивая обстановку, и резко вжался в стену.
Шпилька, не дождавшись от напарника знака, что путь чист, осторожно выглянула за дверь и остолбенела. В том конце Невского, откуда они вчера приехали, стоял скреббер и смотрел прямиком на рейдеров, время от времени поводя длиннющими то ли усами, то ли жвалами.
— Батюшки, это ещё что за образина? — едва слышно выдохнула Зинаида.
— Потом! — шёпотом бросила ей Шпилька и скосила глаза на собаку.
Лайма почему-то была совершенно спокойна, несмотря на присутствие скреббера. Сидела рядом с дверью, терпеливо ожидая команды двигаться дальше.
Шпильке это показалось… необычным. Собака ведь чувствует скреббера задолго до неё самой. Но в этот раз она не посчитала нужным предупреждать хозяйку о его приближении заранее. Да и сейчас ведёт себя так, словно монстр Улья не представляет никакой опасности для рейдеров.
Поведение собаки было откровенно странным, но Шпилька была уверена в своей питомице. Хотя и предпочла на всякий случай уточнить.
— Думаешь, он не
