Ознакомительная версия.
«Совсем топливо не бережет», — подумал Рик, глядя на это сквозь мелькания рук и шляп возбужденных контрабандистов.
Вскоре темноту распороли новые трассеры, которые послал очередной «поморник». На скале замерли, ожидая, что и теперь катер постоит за себя, однако больше предупреждений сверху не последовало. Полыхнули факелы роторных пушек, и наперерез прыгающему по волнам катеру полились потоки ярко-синего пламени. Они ударили точно в цель, катер вспыхнул облаком искр, которые отнесло ветром на воду.
На скале молчали, не было слышно ни криков, ни рыданий. Многие из контрабандистов видели такое не в первый раз и частенько сами под огнем пушек прорывались к такому желанному континентальному побережью. Теперь не повезло еще одному. Посетители стали возвращаться, садясь на скрипучие стулья и глядя перед собой на недопитые «барбосы».
Дольше всех на скале оставался тот контрабандист, чей напарник был на том катере, но и он в конце концов вернулся на место и сразу получил множество предложений об угощении.
Рик тоже вернулся за свой стол, чтобы не спеша добить оставшуюся в седьмом «барбосе» сахеллу. Случившееся в море не произвело на него особого впечатления, он уже был слишком пьян. Зато этот бой хорошо лег в историю Турио с его шелком, контейнерами и большим наваром. В какой-то момент Рику показалось, что это они с Турио потерпели неудачу, а значит, партия шелка так и не достигла заказчика. Обидно.
— Обидно, — вслух произнес Рик.
Снова подул ветер. Теперь он пришел с востока, пробежав через весь остров и напитавшись множеством запахов. Рик вдыхал его и видел заросли разноцветных петуний в палисадниках, закопченные закусочные с извечной картошкой и рыбой, склад удобрений «Удо Лидберг» и даже общественный сортир напротив пивной на центральной улице. Как-то так получилось, что всего за три года Рик сросся с этим островом, и он казался ему ближе, чем континент, где его часто незаслуженно обижали, да и выпивка там была значительно дороже.
Тем временем потерявший напарника контрабандист двигался от стола к столу, получая от каждой компании по «барбосу». Люди угощали от чистого сердца, желая помочь бедняге, однако такое количество сахеллы не шло ему на пользу.
С трудом оторвавшись от очередного стола, Гарсиа — так звали контрабандиста — потерял равновесие и, попятившись, шлепнулся на стул рядом с Риком.
Минуты две они смотрели друг на друга, теряясь в перепутанных логических нитях. Рик никак не мог понять, почему так изменился Турио и кто в этом виноват — Турио или Рик, допивший свой седьмой «барбос». Между тем у Гарсиа в руках было еще два стаканчика с сахеллой, он не сразу их заметил, а заметив, протянул один Рику, сказав:
— Выпьем…
И только тогда Рик узнал этого человека и вспомнил, что тот пострадал. Он также отдавал себе отчет в том, что Гарсиа протягивает ему восьмой «барбос». Восьмой! Тот самый восьмой, за которым сахелла открывала бездну, а это всегда означало падение и всегда боль, но уже утром.
— Выпьем, — повторил Гарсиа или, может, Рику это послышалось. Он взял протянутый стаканчик и, ни минуты не колеблясь, выпил его до дна.
Так было нужно.
Поначалу ничего особенно не случилось, Рик даже сумел подняться со стула — хотелось убедиться, что он еще в «Синем марлине».
Под зонтиками горели светильники, за стойкой улыбался довольный Лиммен, но, кроме него, в заведении никого не было. Только столы, стулья и вьющиеся над тарелками морские мошки.
Посетителей не было, но Рик знал, что это не так. Ему уже приходилось добираться до восьмого «барбоса», и он помнил, что все сложные зрительные образы исчезали, чтобы человек мог видеть самое главное.
А что самое главное в таком состоянии? Правильно, добраться до дому. Следовало сначала спуститься по восьми высеченным в скале пролетам ступенек, а потом пройти по узкой, петлявшей между кустами магнолии тропке.
Вот для чего требовалось остававшееся под контролем внимание.
«Пойду домой…» — подумал Рик, и эта здравая мысль вдруг прогремела в голове, словно удар грома — «Пойду домой!», «Пойду домой!»
— Сегодня ты меня не обманешь, — сказал Рик и погрозил разливной панели, в котором еще бурлили неисчерпаемые запасы сахеллы. — Я пойду домой и ни разу не упаду!..
Потом, подумав, добавил:
— Ну, может, раза два…
Однако сосредоточиться на процессе ухода домой ему мешало нечто вьющееся вокруг него, словно мотылек вокруг лампы. Что-то живое двигалось совсем рядом и иногда касалось его.
— Лиммен, сколько с меня сегодня? — спросил Рик и удивился тому, насколько звучный у него голос. В следующий раз ему следует говорить тише. В следующий раз.
— Завтра отдашь… — как всегда отмахнулся Лиммен. Он не рассчитывался с пьяными и получал с них деньги, когда те приходили трезвыми.
Неожиданно мелькание рядом с ним прекратилось — это Гарсиа наконец замолчал и перестал двигаться, потому что заснул стоя.
Увидев его, Рик не удивился. Он уже давно пил и мало чему удивлялся. Гарсиа открыл один глаз, потом другой и вполне трезвым голосом произнес:
— Ты мне друг, Рик, и даже больше. Подтверждаешь?
— Подтверждаю, — легко согласился Рик.
— А ты готов на все ради нашей дружбы?
— Готов, — сказал Рик.
— Хорошо. Тогда иди за мной…
Гарсиа повернулся и направился к краю скалы.
— Осторожно, друг, — сказал Рик, заметив, как змеится перед ним предательская тропинка восьмого «барбоса». Вот она граница — у самых ног.
— Ты боишься? — спросил Гарсиа.
— Нет, — ответил Рик. Он был сосредоточен лишь на том, чтобы не провалиться в пропасть, которая пряталась на тропинке. Рик уже ходил по ней и знал, что нужно держать ухо востро.
— Вперед, друг! — закричал Гарсиа, шагнув со скалы, и Рик, не задумываясь, сделал то же. Он летел вниз, чувствуя, как ветер треплет его одежду, и раздумывал о том, насколько тонка грань между извилистой тропинкой и падением в бездну. Как ни старался он быть начеку, сахелла снова обманула его, а значит, будет тяжкое утро.
Никогда сахелла не бывала так жестока, как наутро после восьмого «барбоса».
Неожиданно яркая вспышка осветила все вокруг, заставив мысли Рика изменить направление. Повсюду он видел огонь и всем телом чувствовал, как его поджаривают на ярком гудящем пламени.
«Откуда это? Почему?» — пытался разобраться Рик и вдруг закашлялся, когда попытался вздохнуть.
— Да это же вода! — воскликнул он и стал загребать левой рукой, поскольку правая уже не слушалась, а левый бок продолжал гореть огнем.
Ознакомительная версия.
