Ознакомительная версия.
Они встречались примерно раз в полгода. Случайная встреча – на приеме, где один охотился за контрактом, а другой – за глуповатым адмиралом. В гостинице, рядом с приличным банком. На задворках, в занюханном баре, где собирались профессиональные клепатели поддельных документов. У витрины дорогого магазина, в ресторане, в зале ожидания орбитального порта… Они встречались, кажется, везде – и всегда совершенно случайно. Лэйван был уверен на сто процентов, что он не искал этих встреч. Даже подсознательно. Была в этом уверена и Линда – хрупкая шатенка, веселая и беспечная, как летняя бабочка, что производила впечатление глуповатой девчонки. Ею она, конечно, не была. Линда выглядела как наивная жертва, но была умна и расчетлива, как компьютер налоговой инспекции, и обладала неотразимым очарованием, умилявшим жертву даже тогда, когда она понимала, что стала жертвой. Линда могла легко избежать этих встреч, если бы хотя бы на секунду заподозрила, что Лэй преследует ее. Хэван, чуявший слежку еще до того, как следящий только решит к ней приступить, тоже мог легко уклониться от нежелательной встречи. Но это не помогало – возможно, потому, что их встречи действительно были случайностью.
Обычно волшебство длилось два-три дня или даже пять, а потом они разбегались в разные стороны, чуточку смущенные и испуганные нехарактерной для их профессии привязанностью. На этот же раз у них была в распоряжении целая неделя. Они встретились на Дагоре, в зале ожидания, где взяли билеты – кто бы мог подумать – на один рейс до Авалона. На этот раз они даже не пытались удивляться и просто мило разыграли для попутчиков случайное знакомство. Линда ловко свернула операцию по охмурению молодого бизнесмена, летевшего вкладывать деньги в транспортные сети Камелота – и тем, возможно, спасла неизвестную компанию от разорения, – а Лэйван немного вышел из образа стального предпринимателя, сосредоточенного только на ведении дел.
Таким образом, хотя они и поселились в разных номерах, но уже семь дней наслаждались друг другом, не решаясь прервать затянувшуюся встречу. Их встречи не мешали ведению дел – о, это их правило действовало с момента второй встречи на Яхте – но тем не менее так не могло продолжаться вечно. И Лэйван знал, что он должен сделать первый шаг.
– Как твои дела? – прощебетала Линда, не выходя из рабочего образа.
Лэй шумно сглотнул и вошел в комнату, громко стуча каблуками дорогих туфель по паркету. Он не любил говорить о своих делах и всегда немного нервничал, когда разговор касался этого вопроса, хотя и понимал, что Линде можно доверять.
– Все прошло отлично, – сказал он, останавливаясь у широкой кровати, застеленной грязно-зеленым покрывалом, напоминающим о больнице.
Линда стояла у окна, выходящего на серые окраины города. В руке она сжимала крохотную бутылочку с коктейлем, но смотрела сейчас на Лэя. Ее темно-каштановые волосы струились из-под яркой шляпки, растекаясь по обнаженным плечам шелковым водопадом. Веселые карие глаза, почти черные, смотрели на друга с вызовом, а ярко-красные губы были чуть приоткрыты. Хэван знал, что Линда не злоупотребляет биотехнологиями коррекции тела, но и не избегает их. Ее фигура, которую прекрасно подчеркивало это вульгарное платье, была практически идеальной: худой, но не тощей, с полной, но не огромной грудью и чертовски соблазнительными формами бедер. В целом сейчас Линда пребывала в образе очаровашечки, а не актрисы из порнофильмов. Задорная веселая девчонка, немного глуповатая, которой так легко увлечься – вовсе не из-за соблазнительных форм и не из-за милого, но вполне обычного личика, а благодаря общему впечатлению, на редкость гармонично сочетающемуся с характером. Лэй по себе знал, что этот образ неотразим. Также он знал, что так идеально Линда играет перед ним только в одном случае – когда она на работе.
– Вижу, и у тебя дела идут на лад, – сказал он, ощутив неприятный укол смущения.
– Просто идеально, – отозвалась Линда, но глаза ее вдруг потухли.
Она перестала улыбаться, ее лицо сделалось серьезным и даже немного печальным. Плечи опустились, и перед Хэваном вновь появилась самая обычная женщина, не сказать чтоб красавица, лишенная той неуловимой ауры, что придавала ей блеск.
– Хэван, – сказала Линда, резким движением откупоривая бутылочку с коктейлем. – Наверное, на этот раз все.
– Понимаю, – отозвался Лэй, – хороший вариант?
– Заместитель мэра, – кратко отозвалась Линда, одним глотком опустошив бутылочку. – Через пару часов кормежка. Потом ферма.
– Значит, ресторан и на загородную виллу, – подвел итог Лэй, хорошо знакомый с жаргоном подруги. – А прибыль?
– Мелочовка на три дня, потом подарок, а там, возможно, и миллион за расставание, – отозвалась она.
Хэван кивнул, надеясь, что это будет истолковано как знак одобрения. Не слишком много, но и не мелочовка. Вполне хороший вариант, особенно в части расставания. Лэй прекрасно знал этот трюк. Тут главное – никакого шантажа. Все должно быть открыто и прозрачно. Лучше всего – навязчивое внимание и преувеличенная любвеобильность. Один визит такого алого влюбленного чуда в рабочий кабинет на глазах у подчиненных и начальства излечивал чиновника от интрижки почище любого судебного разбирательства.
– А ты что? – спросила Линда, рассеянно крутя в руках опустевшую бутылочку.
– Все по плану, – веско сказал Лэй. – Улетаю завтра.
– Так скоро? – искренне удивилась она, вскинув на друга удивленный взгляд. – Ты же собирался задержаться?
– Дела, – буркнул Лэй, подходя ближе и выглядывая в окно – так, чтобы не видеть ее карих глаз. – Нужно лететь.
Линда не ответила, а Лэй не обернулся. Он разглядывал серые кварталы, что уже погружались в вечерние сумерки. Отсюда они казались нагромождением бесформенных коробок. Здесь, у «Трона Артура», пролегала граница между старым городом и новым. Так часто бывало в колониях – первое поселение, неуклюжее, грязноватое, сделанное на скорую руку, постепенно оставалось на задворках города, построенного уже по тщательно выверенному плану. На некоторых колониях старый город превращался в элитный район, где в частных домах, что постепенно превращались в виллы и дворцы, жили первопоселенцы, гордящиеся своей историей. А в других колониях старые строения часто забрасывались и превращались в трущобы. Камелот был колонией второго типа. Судя по всему, в старых кварталах обосновались те, кто не смог устроиться в новом и чистом будущем колонии.
Сообразив, что пауза затянулась, Лэй неохотно повернулся к подруге и увидел, что та рассматривает противоположную стену, полностью погрузившись в свои мысли. Хэван нахмурился. Он чувствовал себя странно. Неловко. И даже глупо. Ему очень хотелось попросить Линду забыть о работе и провести с ним еще хотя бы пару дней. Это было чертовски глупо. Непрофессионально. Их встречи случайны и мимолетны, ни к чему не обязывают – ни его, ни ее. Если бы Линда попросила его прекратить операцию, то Лэй, пожалуй, не просто обиделся бы, он бы усомнился в психическом здоровье подруги. Друзья так не поступают – ничто не должно мешать работе. Тем более такие мелочи, как случайные встречи, – это понимали все игроки этой большой игры, что велась на всем звездном пространстве – от старой Земли, ставшей легендой, до Дагоры. И в том, что сказал Хэван, было виновато, без сомнения, то странное беспокойство, что грызло его изнутри весь вечер.
Ознакомительная версия.
