– Не расслабляйся! – бодро заявила девушка. – Я дам тебе маленький шанс, и если ты им воспользуешься, то сможешь выиграть хотя бы этот бой.
Вот уже второй круг Алекс не мог даже коснуться гимнастки деревянным мечом. Примерно то же самое было утром, только вместо мечей они использовали шесты.
С сегодняшнего дня началась бесконечная череда круговых спаррингов: ученики проводили по пятнадцатиминутному бою на территории противника. То есть Алекс сначала должен был бороться с Тёмой, потом отрабатывать ближний бой с Данилой, драться на мечах и прочем оружии с Машкой, а затем в полную силу с Костей. Ну а после самого тяжелого финального боя с Сенсеичем наступало время тщательного анализа всех спаррингов. Сенсеич заявил, что только подобный вид тренировок сможет привести их в нужное состояние и подготовить к непредсказуемому бою в Рейтинге.
Последующие пятнадцать минут превратились в сплошное издевательство: он вертелся как угорь на сковородке, но все равно не смог избежать и половины ударов. С оружием в руках Машка превращалась в смертоносный вихрь непредсказуемых выпадов.
– Ты должен быть, словно листик на ветру, – высокопарно заявила Машка, в очередной раз ударив его по руке.
– Почему-то я себя чувствую курицей, попавшей в лопасти вертолета, – прошипел Алекс.
– Время! – довольно крикнул Костя. – Моя очередь избивать этого неудачника!
Алекс отскочил к стене, выставив перед собой меч-муляж.
– Эй, это не по правилам! – делано возмутился Костя.
«Ох, что это я? – запоздало опомнился Алекс. – Совсем плохой стал, но мозги не варят… слишком сильно устал, да и по голове много били…»
Он выронил меч и с тяжелым вздохом шагнул в следующий спарринг.
– Let`s mortal combat begin! – пробасил Костя.
Они обменялись несколькими ударами, и почти сразу же Алекс оказался сбитым с ног. В сегодняшних тренировочных спаррингах не было перехода в партер, любое падение условно признавалось поражением.
– Нет, сегодня точно не мой день, – пробормотал под нос Алекс. – Уже третий день сплошные избиения…
Тем не менее, он снова поднялся на ноги и продолжил схватку.
Удар.
Блок.
Удар. Контрудар.
Снова блок.
«Черт, как больно-то! – Алекс с трудом сдержал стон и лишь скрипнул зубами. – Уже все конечности в синяках. Ох, и отвык же я от серьезных спаррингов…»
Как говорил Сенсеич, нужно уметь ставить блоки так жестко, чтобы у противника больше не возникло желания наносить удары. Для этого ученики постоянно били по деревянным макиварам и работали в парах. Но набивание ударных поверхностей требовало постоянной практики, а в последний год Алекс все больше занимался акробатикой и паркуром, откровенно забив на единоборства. Именно поэтому теперь он уступал остальным ученикам клуба, и гораздо тяжелее переносил тренировки…
Костя остановил удар перед самым лицом Алекса и раздраженно поинтересовался:
– И долго ты еще будешь тупить?
– Да пошел ты, – раздраженно ответил Алекс, отбросив от лица его руку. – За собой следи.
– Виктор Михайлович, я отказываюсь драться с этим аморфным созданием! – крикнул Костя.
Сенсеич прервал беседу с Машкой, и подошел к Алексу и Косте.
– Что у вас опять такое?
– Он двигается словно улитка!
«Еще бы, – раздраженно подумал Алекс. – Да у меня все в глазах уже плывет, такое ощущение, будто в воде двигаюсь. Я еще от встречи с „рептилоидами“ не отошел, а тут такие нагрузки… Если так будет продолжаться и дальше, то на поединок со Шрамом меня привезут в кресле-каталке».
Сенсеич подошел к Алексу, взял его за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
– Та-ак… – довольно протянул он. – Похоже, ты дошел до предела.
– Чё-то быстро, – тут же прокомментировал Костя. – Слабак!
– Отправляйтесь-ка вы на обед, – неожиданно велел учитель. – Можете не торопиться и отдохнуть пару часиков.
Ученики с радостными воплями бросились в раздевалки, чтобы принять душ и пойти в любимую забегаловку. В дни подготовки к боям каждый перерыв в тренировках стал для них глотком свободы и долгожданного отдыха. Обычно у них даже не было сил на разговоры и привычное подтрунивание, они просто поглощали в невероятных количествах любимые блюда, на радость добродушным официанткам. Так было и сегодня…
– Мм… хорошо! – выдохнул Данила, откинувшись на стуле и похлопав себя по животу. – Жизнь-то налаживается.
– Ага, я наконец-то выиграл у Машки в бою на этих дурацких ножах, – довольно заявил Тёма.
Гимнастка чуть не подавилась.
– Да ты свою «железную рубашку» использовал, так не честно! Если бы мы не до первой крови, а до попадания играли, ты бы продул!
– Ладно уж, не оправдывайся, – отмахнулся паркурист. – Учись признавать поражения.
– Ага, – довольно ухмыльнулся Костя. – Вот как Леха.
Алекс так сильно устал, что даже не стал утруждать себя ответом. Лишь слабо повел бровью и нехотя отвернулся к окну, прихлебывая четвертую за день банку энергетика.
– Заткнись! – вступилась за друга Машка. – Ты не заметил, что в день на Алекса приходится в несколько раз больше спаррингов с Сенсеичем, чем на нас? Тут любой из сил выбьется.
– Зато у Алекса теперь два Духа Хранителя, – с легкой завистью заметил Костя. – Ему полагается двойная нагрузка.
«Так вот из-за чего он так бесится сегодня! – догадался Алекс. – Костя же теперь не может, когда его в чем-либо обходят. Сегодня утром он отнесся к рассказу Алекса о появлении дракона и тигра с явным недоверием, не желая уступать даже в количестве Духов Хранителей. Впрочем, вызванный Сенсеичем Гаар подтвердил слова Алекса, уточнив, что такое случается на его памяти впервые, и в Семье Огня сейчас все стоят на ушах. Это знание совершенно не улучшало настроения…»
Не особенно вслушиваясь в разговор друзей, Алекс сидел и вяло наблюдал за проезжающими мимо машинами. Апатия и равномерная боль во всем теле отделили его от внешнего мира невидимым барьером. Он даже не понял, на сколько выпал из жизни. Во всяком случае, когда пришел в себя, на столе было уже пусто, и друзья обсуждали совершенно другую тему.
– Мы до сих пор ничего толком не знаем о противниках, – недовольно заметила Машка. – Как говорил Сунь Цзы,[41] непобедимость заключена в себе самом, возможность победы заключена в противнике.
– Угу, ты еще на Хагакуре[42] сошлись, – хихикнул Данила. – Я когда начал читать эту муть, чуть со смеху не подох. И еще говорят, что японцы до сих пор используют ее принципы в бизнесе… Да там почти вся книга о том, как лучше умереть!
