— Точно так же говорят и пришельцы, — ответил Уилл.
Несколько обращенных на него приветливых улыбок исчезло.
— Да вы что? В самом деле не имеете никакого представления о том, что здесь у нас происходит?! — с сочувствием глядя на композитора, воскликнул бывший брокер. Удивительно! Именно благодаря вам мы все здесь находимся, а вы даже не знаете, чем тут занимаются!
Он повернулся к Эчеваррии.
— Мария, Уилл уже видел пленников?
— Нет, он только-только приехал.
Дэвис понимающе кивнул.
— Тебе надо отвести его туда. Пусть посмотрит и послушает. — Он вновь повернулся к почетному гостю. — Каждый из нас верит в то, что делает тут. Независимо от того, из какой страны каждый из нас приехал и чем занимался на Земле. Нас здесь уважают и ценят. Нигде и никогда еще землян так не уважали и не ценили. Кстати, вы знаете, каким образом Амплитур заставляет своих союзников воевать против нас?
— Мне говорили, что амплитуры обладают способностью к контролю над сознанием разумных.
— Контроль над сознанием, да. Только тут все гораздо тоньше, чем вам кажется. Неизмеримо тоньше. На поле боя вы не встретите криголитов-зомби. Амплитуры не так вульгарны, чтобы допускать подобное. Все страшнее. Они изменяют ДНК разумных. Присобачивают им такие черты, каких никогда не знала та или иная раса. И эти черты передаются в потомство! — Он оглянулся на Эчеваррию. — Ты просто должна показать ему кого-нибудь из пленных.
— Да, покажи ему, — сказала восточная женщина, откинувшаяся на спинку темно-бордового дивана.
— Покажи ему, — посоветовал смуглый мужчина, сидевший позади всех. — Тех двух ашреганов-кавалеристов, которых захватили на прошлой неделе.
— Кавалеристы? — изумился Уилл.
— Да, мы так их называем. А их машину, которая напоминает десантный скутер, мы называем «лошадкой», — объяснил Дэвис. — Как они работают, хоть убейте — не знаю. Несутся на диких скоростях над поверхностью земли в нескольких футах. Поэтому им не страшна ни вода, ни грязюка, ни скалы. Экипаж состоит из двух солдат: водителя и стрелка. Доставляют нам очень много проблем. Правда, если попал, то скутер и все, что на нем есть, разлетается вдребезги. Редко когда удается вытащить из-под обломков живое существо. Обычно на «лошадках» катаются криголиты, но встречаются и другие. — Он снова глянул на Эчеваррию. — Познакомь его с нашими противниками, Мария. — Брокер от души хлопнул Уилла по плечу. — Потом возвращайтесь, еще поболтаем. — К нему вернулась его улыбка. — Вы ведь здесь что-то вроде живой легенды. И не только среди нас. Массуды и с’ваны тоже наслышаны о вас и вашей истории.
— Мне все это не нужно, — упрямо сказал Уилл. — Все это… Все это не правильно! Я против!
— Не важно. Можете возражать, сколько вам угодно, но раз уж легенда создана, ее трудно разрушить. Понимаю ваше смущение, но помочь ничем не могу.
С этими словами Дэвис снова приложился к своей фляжке.
— Кстати, попробуйте, если хотите. Расслабляет. Вообще у нас здесь не принято нервничать. Всем весело. Кормят — дай Бог каждому так. К тому же постоянно изобретают для нас новые развлечения. Наизнанку из кожи выворачиваются — лишь бы «этим психам» было хорошо. Психи — это мы, земляне.
Дэвис вытащил изо рта узкую трубку фляжки. Уилл глянул на нее… и чуть не задохнулся! Кончик был откусан! Значит, это не стекло?.. Дэвис заметил его изумление.
— Забавно, не правда ли? Это еще что! Сам газ каков? Абсолютно безвреден, а действует как хорошая порция виски. По запаху чем-то напоминает клубничное мороженое…
— Нюхательное, — сказал кто-то и все весело рассмеялись.
Мария взяла Уилла за руку и повела на верхние уровни.
— Пока, — бросила она через свое плечо солдатам.
— Береги его, Мария, — шутливо предупредил кто-то.
Подобные же реплики прозвучали еще по крайней мере на шести земных языках.
Они уже вышли из комнаты отдыха, а Уилл все никак не мог понять: где это он только что был и что это он только что видел…
В том месте, где коридор расширялся, глазам композитора предстал длинный ряд машин, похожих на спортивные карты, овальной формы и с открытым верхом. Внутри каждой машины размещался пульт и два сиденья. Они сели в один из картов. Эчеваррия тут же нажала несколько кнопок, и машина понеслась вдаль по боковому туннелю. Несмотря на высокую скорость, Уилл не ощущал дуновения ветра в лицо. Видимо, они находились под невидимым защитным колпаком.
— Ты чем-то раздосадован? — спросила капитан, заглядывая в глаза композитору.
— Меня раздражает, что все вы так безумно счастливы!
— Да, мы счастливы, compadre. Мы пришли с разных жизненных дорожек, из разных стран, разных культур, но здесь все равны. Все мы — чужаки в этом мире. Но мы делаем стоящее дело и к тому же загребаем обеими руками золото! Почему бы нам не быть счастливыми?
— Я на вашем месте не был бы. Как вы думаете, сколько из вас стали бы воевать не за золото?
— Не знаю. Некоторые бы стали, другие бы нет… Это не важно, потому что золото-то есть.
— А вам не приходило в голову, что гивистамам и с’ванам может не нравиться то, что вы воюете за плату?
— Пусть не нравится, нам-то что? Они и так считают нас психами.
— Когда рекруты начнут возвращаться на Землю, люди станут спрашивать: откуда это у ребят появилось столько золота? Вы никогда об этом не задумывались? Тайное станет явным.
Она пожала плечами.
— Что об этом сейчас думать? Я пока назад не собираюсь. А некоторые из нас даже детей сюда притащили.
— Да, вы говорили о каком-то русском майоре…
— А у других дети появились уже здесь. Нам уже и свой роддом отгрохали, представляешь?
— И родителям наплевать на воспитание и образование своих отпрысков?
— Почему? У нас тут есть парочка учителей, которые отвечают за это. Но ребята учат здесь не совсем земные дисциплины. Возьми сестер Саки. Они чешут по-массудски лучше самих массудов.
— По отношению к детям все это нечестно и жестоко. Ведь они даже не подозревают, чего их лишили! Родины! Сколько им сейчас?
— Девять и двенадцать.
— Скоро они вообще забудут о Земле.
— Ну и что? Они счастливы. Когда-нибудь станут хорошими солдатами.
Уилл передернул плечами. Нужно было как-то положить конец этому кошмару!
Карт въехал в глубь большой горы и высадил своих пассажиров на движущейся дорожке. Здесь массуды ходили только с оружием и удивленно оглядывались на гражданское одеяние землянина. Здесь никто не вел праздных разговоров, как на главной базе. Здесь занимались делом. Порой Эчеваррия останавливала кого-нибудь из солдат и что-то спрашивала у них. Иногда она пользовалась услугами транслятора, но по большей части говорила на грубом массудском. Из представителей других рас здесь можно было встретить лишь немногочисленных гивистамов и о’о’йанов. Один раз мимо композитора и Марии пробежала вейс в изящном наряде. Походка у нее тоже была невесомая и изящная.
