повезет, и что-нибудь более существенное, чем нервы. Однако реальность преподнесла ему сюрприз.
В том странном месте, где «Всполох» вышел из перехода, было темно, лишь огоньки кораблей, союзных и вражеских, метались вперемешку, как оглашенные. В линкор едва не врезался хантский дредноут. Шарахнувшись в сторону, он выстрелил, снеся не ожидавшему худого «Всполоху» несколько надстроек. Потом, словно испугавшись содеянного, ринулся прочь на всех ускорителях и вскоре исчез за радужной пеленой. Ххнн тупо проводил его взглядом и выругался.
Он ничегошеньки не понимал. Вновь возникло сосущее под ложечкой чувство: был бы на его месте Мрланк, уж он бы разобрался. И наверняка успел бы среагировать на внезапный выпад ханта. А из него, Ххнна, тот еще капитан, в самый раз грузы рейсами возить. Сидит и не знает, куда вышел из прокола и что делать.
– Сто червей могильных, мы вообще где?
Компьютер запоздал с ответом. Видимо, его тоже одолели сомнения, и он принялся уточнять координаты по всем реперным пульсарам.
– Система Мересань. Двести гигаметров от планеты.
Ххнн завертел головой по экранам и озадаченно почесал затылок:
– Не понял. А где солнце-то?
– Кэп, сюда что-то летит, – как всегда, наблюдатели выражались очень конкретно.
Бойко Миленич поморщился. Черные усы с сильной проседью забавно встопорщились при этом, словно у старого кота. Подчиненные так и звали его за глаза: Кот.
– Так выясните, что! – бросил он.
Его не покидала тревога. Рядом эскадра: кроме его крейсера, еще три корабля. Мало какой враг сейчас в такой силе, чтобы решиться бросить им полноценный вызов. На Нлакисе все чисто. Дрейфуй в дозоре да радуйся. Так ведь нет!
Странности начались около десяти часов назад. Приборы наблюдателей зафиксировали гравитационные возмущения. Слабые, никто ничего не почувствовал. На «Сайресе Смите» могли бы сработать гравикомпенсаторы, но Миленич специально связался с Нлакисом – они тоже ничего не заметили. Однако гравитационный шум – это не электромагнитный. Масштабы разные. Стоит включить фонарь, и волны света можно поймать за километры. Но чтобы приборы уловили волну гравитации, недостаточно уронить мячик. Этот мячик должен быть размером с немаленькую звезду.
И вот тебе раз – новая загадка.
– Кэп… – тон аналитиков, всегда уверенных в себе умников, был каким-то… колеблющимся, что ли. – Это кусок звезды.
Миленич затормозил.
– Какой еще звезды?
– Красной, – виновато ответили аналитики. – Массой примерно четыре солнечных.
Ничего себе, кусок! На полноценных четыре звезды хватит с гарантией.
– Откуда он тут взялся? – вопрос был риторическим. Ясно, как день: аналитики тоже недоумевают. Не водилось в окрестностях Нлакиса никаких летающих звезд.
– Возможно, это связано с гравитационным возмущением, – аналитики из профессиональной гордости не оставляли без ответа ни один вопрос. Хотя такой ответ, строго говоря, не был ответом. Миленич не спрашивал, с чем это связано. Он спрашивал, откуда это взялось.
На экране появилась схема движения звезды, и Миленич тотчас понял, почему ее назвали «куском»: звезда была неровная, не шарообразная, словно от мягкого хлеба оторвали горбушку. Предполагаемая траектория проходила совсем рядом с Нлакисом.
– Ч-черт! – вырвалось у него. Мысли забегали: звезду размером в четыре солнца никак не остановить и не завернуть; планету тоже не увести из-под удара, это ведь не корабль. – Когда эта дрянь будет здесь?
– Она движется очень быстро, – это опять был ответ не на тот вопрос, и аналитик поправился: – Ориентировочно через пять часов.
Миленич присвистнул.
– Чего ж сразу не сказали, идиоты?
Пожилой начальник охраны разбудил директора среди ночи:
– Ортленна, вставай! Беда.
За четыре года на Нлакисе она привыкла к бедам, сыплющимся одна за другой. А в последнее время расслабилась. Ох, зря! Вся эта гладь да благодать была лишь затишьем перед большой бедой.
Она вскочила моментально, быстро завернулась в накидку, поспешно смотала волосы в пучок.
– Что случилось, Риннк?
– Сообщение с крейсера «Сайрес Смит». Нлакис скоро столкнется со звездой. Через пять часов. У нас нет времени ни на что. Только погрузить самое ценное и…
Ортленна прикрыла глаза. Пять часов. У них всего один автоматический мини-корабль, загруженный траинитом и ждущий отправки на орбиту. Двух рейсов он сделать не успеет. Прежде всего надо эвакуировать рабочих. Сто пятьдесят человек влезут в мини-корабль – впритирку, как скот в трюме, – только если освободить все возможное место.
– Будите всех, – распорядилась она. – С собой – только документы, дыхательные маски и смену белья. Мужчин будить первыми, бригадиров – ко мне. Я буду у выхода.
Она выскочила следом за Риннком, промедлив лишь для того, чтобы сменить накидку на теплую одежду. Побежала по коридору, открывая все двери.
– Тревога! Срочная эвакуация.
Зажегся свет, загудели встревоженные голоса. К Ортленне уже подбегали бригадиры.
– Организовать выгрузку траинита, – приказала она. – Как можно быстрее.
– Траинит сложить под навес? – уточнил шитанн из Цигтвенали.
– Хоть под ноги швыряйте! Только скорее.
Когда Нлакис столкнется с неведомой звездой, будет совершенно все равно, под навесом траинит или нет.
Нгири Хобонда постучал в дверь спальни директора.
– Захар Маркович! Сообщение с «Сайреса Смита». У нас пять часов для полной эвакуации.
– Что такое? – директор принялся споро, но несуетливо одеваться, сна – ни в одном глазу.
– Сюда летит кусок звезды. Капитан Миленич полагает, что это происки Ена Пирана.
– Не думаю, – ответил Захар, смахивая в портфель содержимое сейфа. Сдвинуть с места звезду даже Ену Пирану не под силу.
– Скажете, это естественное явление? – нервно хмыкнул Хобонда. – Капитан Миленич говорит, если кто и способен на такую подлянку, то именно он.
Подлянку… Капитан Миленич прав, вот уж подлянка так подлянка! Пять часов. И только один мини-корабль, вот оно как, чтобы вывезти последний траинит, который «Экзокристалл» получит с Нлакиса. Недолго продолжались разработки. Когда еще Земля вновь обретет собственное сырье для фокусирующих модулей?
– Поднимайте рабочих, – распорядился он. – Пусть срочно начинают грузить траинит. Пообещайте всем, кто будет работать усердно, тройную порцию еды.
Он даже выполнит обещание. Экономить на пайках нет никакого смысла. Пускай гъдеане порадуются напоследок.
Остатки эскадры адмирала т’Мидириена бестолково кружили вокруг Мересань, не зная, что делать. Адмирал погиб в жуткой дыре вместе со своим кораблем. Да и, будь он жив, мало что изменилось бы. Т’Мидириен редко знал, что делать. Практически никогда.
– Говорит адмирал т’Лехин.
Эти слова по радиосвязи подарили капитану т’Доррену новую жизнь. И не только ему.
– Слушаю, адмирал, – т’Доррен непроизвольно вытянулся, как и несколько его коллег перед экранами.
– Это хорошо, что вы слушаете. Всем лечь в дрейф, топливо зря не тратить.
– А вдруг крейсеры нападут? – спросил кто-то.
Т’Лехин покосился на экраны. Крейсеры вели себя мирно. Похоже, переговаривались между собой.
– Не нападут.
Зачем им нападать? Один выстрел гъдеанского эсминца уже сделал больше, чем могли бы нанести урона все эти крейсеры.
– Надо осмотреть планету с низкой орбиты, – сказал он. Он заранее ужасался тому, что увидит, но давил в себе эти чувства. Предаваться скорби будем потом. Сейчас необходимо спасать то, что можно спасти. – Найти тех, кто уцелел, и помочь им.
– Как? – задал вопрос т’Доррен. Горький вопрос. Масштабы массовой гибели должны быть
