Выстрелы приближались.
— Мак и Санчо, за мной. Охотники прикрывают тыл.
Пресный аккуратно скользнул к стене одного из гаражей — его движения были по-кошачьи мягкими, что шло вразрез с таким могучим телосложением.
Паладины почти ползком добрались до погрузчика, причем Санчо и Мак перемещались боком, изучая фланги.
— Как задницей чуял! — процедил Пресный.
— Что там? — не выдержал я.
— По три «лягушки»[37] в проходах вокруг этой рухляди! — обличительно констатировал тот. — Когда они все успели?
Мы втроем крались вдоль стен гаражей.
— Мак, не дембели,[38] — ворчал Пресный.
— А я и не дембелю.
— Возьмем парочку с собой?
— Если ты попрешь…
— Мусора так по-лоховски накидали: типа нету тут ничего!
Пока паладины разминировали проходы вокруг погрузчика, мы изучали окна и двери, водя в направлении взгляда стволами автоматов.
— Пошли, — скомандовал Пресный, — смотрите под ноги. И если у кого есть ПБС,[39] самое время его накрутить.
Эта реплика явно относилась к нам с Йоргеном. Сенька же, не торопясь, приматывал воронку изолентой к своему ружью.
Я вынул из подсумка глушитель.
Наш отряд прошел гаражи почти до конца. Перед нами был довольно широкий перекресток. Я открыл на КПК карту местности и мельком взглянул на нее.
Сердце мое учащенно забилось: до котельной оставалось совсем немного. Если свернуть на перекрестке налево, то через пятьсот метров начинался цех утилизации, а сразу за ним… танк, бандиты и Ирина…
Выстрелы отчетливо доносились сочными трелями, фразами, короткими сочетаниями слов и междометий: будто шла словесная перепалка на азбуке Морзе.
На секунду я закрыл глаза и увидел вращающиеся в небе тысячи шарообразных молний. Наверно, я и вправду слишком впечатлительный, а возможно, уже и сумасшедший…
Пресный вновь изучал пространство за углом при помощи своего видеощупа.
— Слева, за углом, — негромко сказал он, — куда нам и дорога, стоят два бруствера по краям: в них не соваться — наверняка заминированы. Возможен боевой контакт. Выдвигаемся быстро и аккуратно, вдоль стены напротив, если начну…
Его слова в эфире прервал короткий свист, громкий глухой стук и отборный мат. Фигура одного из паладинов опрокинулась на бок.
— Снайпер, сука… — прохрипел один из бойцов.
— Санчо, ты как?! — отрывисто и тревожно спросил Пресный.
— В норме, — прокряхтел паладин, — броня стерпела.
— Есть! Засек! — коротко сказал Пресный, снимая из-за спины ракетницу.
Он неожиданно кувырнулся на открытое пространство перекрестка и, резко вскочив на одно колено, вскинул раструб и нажал на спуск. Мелькнула вспышка, и глухо ухнул выстрел.
Пресный кувырнулся дальше, к противоположной стене.
— За мной, — раздался его голос в шлемофонах.
Где-то прогремел взрыв.
Я вдохнул поглубже воздух, мысленно прикинул траекторию и кувырнулся вслед за паладинами, надеясь всей душой, что сегодняшний танк и смерть «Ящера» — это самое страшное, что могло случиться.
Присыпанный песком бетон взрыли первые очереди душманов.
Я стукнулся задом о стену и больно ушибся, но даже не заметил этого. Пополз вдоль стены, глядя в ритмично двигающиеся перед носом подошвы сапог ползущего впереди десантника.
Улица наполнилась адской стрельбой и заунывным свистом рикошетов. Главное — не думать, не паниковать, сосредоточиться на окружающей обстановке.
Я, затаив дыхание, вглядывался вперед и пытался отследить позиции стрелков.
Строение, вдоль которого мы ползли, заканчивалось метров через тридцать, а дальше шел забор из толстой проволочной сетки. Это было скверно: мы могли попасть в зону огня.
Напротив этого забора было четырехэтажное здание в облупившейся побелке. Оно напоминало административный корпус. С его стороны выстрелов вроде не было. В основном огонь шел справа и немного сверху. Трассеры почти отсутствовали.
Впереди, возле угла стены, виднелись аккуратно уложенные друг на друга мешки с песком — это был ближайший к нам бруствер. Внутри него лежали две подозрительные кучки мусора.
Кто-то из наших сзади выпустил очередь в перспективу улицы. Я бросил взгляд туда и увидел несколько перебегающих улицу фигур.
Я тоже вскинул ствол, но было поздно.
— Вы чего пачки откинули?! — гневно выкрикнул Пресный. — С той стороны улицы они нас достанут!
Он на пару с Маком аккуратно разбирал кучки мусора по кусочку.
Да, сплоховали.
И тут со стороны здания ударила пулеметная очередь. По стене над нами застучали крошащие кирпичи пули, и полетели брызги осколков.
Мак выругался.
— Не торопись, уже, — сказал ему Пресный своим невозмутимым голосом.
Я заметил отблеск ритмичной вспышки в черном проеме окна на уровне третьего этажа.
Я прицелился и послал в угол подоконника две коротких очереди. Пулемет затих, а из соседнего окна огрызнулся в ответ автомат.
— Не спать! Заградительный огонь по окнам! — крикнул Пресный.
Засвистели Сенькины шарики, зашипел ритмично своим глушителем автомат Йоргена, я сменил рожок. Из одного окна на улицу выпала фигура человека, раскинувшего в падении руки.
Мы словно поливали улицу из большого свинцового шланга. А один из десантников швырнул дымовую гранату. Напротив забора расцвело густое белое облако.
— Все за бруствер! — крикнул Пресный.
Мы заползли за укрытие и залегли, вглядываясь в туман.
Вдруг стрельба усилилась: со стоящего почти на границе видимости цеха утилизации ударило несколько очередей сразу. Били откуда-то с крыши. Несколько человек стреляли из-за угла административного корпуса: короткими перебежками они продвигались в нашу сторону.
И тут, метрах в десяти перед бруствером, грянул взрыв минометной гранаты — казалось, что сильнее в ушах уже звенеть не может. На нас посыпались мелкие камни и песок, противно завыли осколки. Почти одновременно вновь ударил пулемет.
Душманы предприняли контратаку.
В перспективе пространства вдруг возникло резкое ритмичное движение. Улицу стали заполнять силуэты людей, подпрыгивающих над поверхностью до уровня третьего этажа. Это зрелище имело ошеломляющее впечатление!
— Что за блохи из Гваделупы? — удивился Сенька вслух.
— Кузнечики, блин! — Пресный смачно сплюнул.
Мельтешащие вверх-вниз душманы поливали наши позиции заградительным огнем, не давая особо высунуться.
Это было специальное подразделение бандитов, которые, пользуясь малой гравитацией, изготавливали себе мощные пружинные ходули, подбрасывающие их высоко вверх. Конечно, особой меткостью они не отличались, но такими танцами сильно отвлекали противника, да и попасть в них было проблематично.
