Пробежав мимо заставленных книгами изящных ниш и солидных, пузатых шкафов, достигаю лестницы. Ну и звуки снизу: автоматные очереди, взрывы, разряды молний, предсмертные крики… И пронзительный гул лазерных лучей: футболисты держат оборону… Остается сорвать с петель дверь кладовки и взгромоздить ее на перила… Съезжаю вниз на импровизированных салазках — как некогда: не более четырех секунд. Ч-черт, з-забыл отодрать р-р-ручку!.. Я «ускользнул от…»… от кого? «Худой, небритый, но живой». На первом этаже, скатившись со своего транспорта, вскакиваю на ноги, оглядываюсь: Алхимика не видно, зато все остальные в сборе. Футболисты мечутся от стены к стене, шипят и извергают из пальцев яркие лучи. Пулями распотрошены стеллажи с книгами; всюду валяются вырванные страницы… Со стен сорваны афиши; звенят осколки хрусталя… В воздухе вьются километры коричневой магнитофонной пленки с кассет… Дверь в туалет сорвана с петель, столы перевернуты… Но главное, я никак не могу разобраться — чья берет?..
Споткнувшись о порожек, в дверях появился Джордж Ренолт. В его сапог вцепился аллигатор, — должно быть, обитатель коллектора. Я всегда говорил, что нельзя спускать в канализацию слишком крупные предметы. Ренолт безостановочно поливает рептилию из автомата — все без толку. Я прицелился и швырнул крокодилу под брюхо гранату — гнусную тварь разнесло на мелкие кусочки. Отодрав ножом от голенища оставшуюся без туловища голову, Джордж кивнул мне в знак признательности. Я отсалютовал ему из винтовки. Пуля угодила в мерзкую рожу старшеклассника; тот заорал благим матом, сверкнули клыки… Много лет назад Техническая служба заменила пластмассовые приклады автоматических винтовок на устаревшие, но более уместные в таких ситуациях деревянные, естественно со стальным каркасом.
Кто-то длинным стволом винтовки разбил снаружи оконное стекло — на парочку вампиров с улицы брызнула влага. Корчась от нестерпимых мук, они растаяли и растеклись лужицей по полу: неужели в надежде просочиться в Ад и произвести там влажную генеральную уборку? За разбитым стеклом я увидел Джессику: должно быть, забыла меня предупредить, что стабилизирующий элемент в ее гремучей смеси — святая вода. А теперь вот решила действовать по принципу: «Убирайся без боя, уматывай и Вампира с собой прихватывай!»[57]
В глубине торгового зала Минди сражалась с демоном-японцем, рабом Хото. Оба с невероятным проворством размахивали мечами. Рядом валялся футболист — его попросту разрубили пополам; под разодранной в клочья формой оказались провода… Вампиры-киборги! Вот это да! Стоило кончать колледж!
Искры так и сыпались, борющаяся парочка вертелась волчком; клацали стальные доспехи… Жадеитовая статуя Кали перенесла насильственную лоботомию;[58] Будда тоже пострадал. Книжный шкаф разлетелся вдребезги. Стрелять сейчас бессмысленно. Два специалиста по кровавой борьбе знай себе поворачиваются — так пикируются адвокаты с почасовой оплатой. Хрустальные пирамидки на стенде на мгновение отразили фигурки с мечами в перевернутом виде, а затем, сцепившись в клубок, борцы вышибли стекло и вывалились на улицу, не переставая наносить удары и с поразительной ловкостью увертываться от них, — до того увлеклись, что даже перестали пугать друг друга боевыми кличами. Завертелись-закрутились на дорожке, и кто-то из них перерубил уличный фонарь; тот рухнул, едва не зацепив наш фургон, и задел огнетушитель — ударила белопенная струя. Почтовый ящик на кронштейне каким-то чудом уцелел, и слава Богу: за его повреждение федеральные власти дают от трех до пяти лет.
Внезапно кто-то распахнул толчком ноги парадную дверь — в проеме возвышался здоровенный коп с пистолетом наголо.
— Что тут, дьявол вас побери, творится?!
— Пошел вон! — Рауль, не переставая сражаться с четырьмя вампирами, применил «Повелительный голос».
Полисмену ничего не оставалось, как убрать пистолет в кобуру и, повернувшись на каблуках, как ни в чем не бывало самому убраться восвояси, да еще насвистывая веселенькую мелодию.
Раздвинулись парчовые портьеры; из двери, ведущей в подвал, пятясь и поливая пол, стены и потолок из огнемета, выскочил Донахью. За ним хлынула кипящая лава — корчащиеся крысы и тараканы, их расплавленные тела уже не отличишь, не отделишь одно от другого… Священник как раз очищал от этой пакости дверной косяк, когда Тина вскрикнула: стены сомкнулись, дверь исчезла… Двумя секундами позже захлебнулся и смолк огнемет. Футы! В комедии, в сексе и на войне главное — правильно рассчитать время.
Донахью выпустил пулю в надвигающегося на него футболиста и молниеносным движением нажал на кнопку у себя на груди — к ногам рухнули пустые, отработанные баллоны. Мгновенно обернувшись, наш священнослужитель засунул Библию в пасть еще одному вампиру — у того воспламенилась голова. Ослепленный, он наугад тыкал лазерным лучом: сшиб канделябр, разрезал сотню гадальных карт, обезглавил другого вампира и… ранил, гад, в колено Джессику. После всех этих подвигов он сдох. Если бы не рана Джессики — вот услугу оказал!
Светящийся луч устремился к Раулю. Тот уклонился и швырнул в скопище дряни пригоршню игольчатых ледяных шариков, мигом разрушивших силовую защиту врагов, а лазерные лучи, отражаясь от воздвигнутого Раулем эфирного барьера, палили тех, кто их послал. Убедившись, что чаша весов по-прежнему не склоняется ни в ту, ни в другую сторону, я сорвал чеку и бросил разрывную гранату. Один футболист, пошустрее остальных, попытался отскочить, но серия микровзрывов разорвала на куски и его, и большинство этих мерзавцев.
С трудом передвигаясь в смертоносном хаосе, я безжалостно поливал расплавленным свинцом и серебром все, что не принадлежало моей команде, не прекращая в то же время поисков Алхимика. Дважды в грудь мне ударял лазерный луч: бронежилет превратился в решето, одежда уже тлела и загоралась, только нательная броня оберегала от повреждений да еще святая вода — я ее вовсю разбрызгивал пистолетом-пульверизатором. А этим футболистам с лазерами далеко до их босса!
Пара вампиров подобралась к Донахью и пригвоздила его к перевернутому ножками вверх столу. Я бросился на подмогу, но тут подоспела Тина Бланко и схватила агрессоров за руки — их лазеры вмиг погасли. С торжествующей улыбкой Донахью встал и со всего размаху съездил каждому монстру по роже рукояткой пистолета. Пока они, подвывая, хватались за покалеченные физиономии, Тина заморозила одного жидким азотом, а второго святой отец задушил четками. Страшно представить, сколько столетий он проведет за это в Аду.
