От этих уверенных слов Самайя похолодела. Неужели книга на такое способна?
– Но зачем Айвариху это было надо?
– О том мне не ведомо. Может статься, король опасался, что старик переметнётся к сыну Райгарда. Либо Айварих просто хотел обвинить Дайруса в страшной расправе, дабы отвратить от него сторонников в Сканналии. А вдобавок есть легенда, которая гласит: пока Летопись в Нортхеде, он не падёт под натиском врага, недаром же именно накануне похода Дайруса её перенесли во дворец. Как знать, старик мог быть против переезда, и его убили. Или всё гораздо проще: король попросту жаждал убрать с пути сына его полюбовника, – цинично закончил Захар. – А старик и так вскорости бы помер.
Она слушала, затаив дыхание. Откуда он столько знает? А нельзя ли?..
– Захар, я должна поскорее попасть в город. Туда есть дорога?
– Что ты замыслила?
– Хочу найти одного человека.
– Подожди чуток, Дайрус возьмёт город и…
– А если не возьмёт? Или возьмёт нескоро? Или его убьют…
– Кого?
– Отца Рика, – Самайя боялась, что Захар высмеет её, он же смотрел на неё с жалостью и каким-то ожесточением. – Его объявили мёртвым, но мне сказали, что он жив.
– Ежели он жив, то вряд ли испустит дух до завтра.
– Захар, – настойчиво сказала Самайя. – Ты был в тюрьме, там есть только сегодня. Что будет завтра, не знает никто.
Захар посмотрел на неё с интересом.
– Когда меня арестовали, я ждала казни на эшафоте. Для меня это была вечность в аду!
– Я подсоблю тебе, а ты дай обет исполнить мою просьбу.
– Какую?
– Опосля скажу. Клянёшься?
– Если это будет в моих силах, – подумав, ответила Самайя. – И если это не причинит никому вреда.
– Не причинит.
– Тогда обещаю. Пошли скорее!
***
Они полночи продирались по лесу – эти места посещали разве что звери, дорог здесь не было. Георг отыскал глазами рассыпавшуюся от времени башню с тремя зубцами, заросшую мхом. Начинало сереть, контуры стены проступали всё отчётливее.
Боб два раза каркнул, подражая вороне. В стене появилось крохотное окошко.
– Где мой сыночек? – дрожащим голосом спросил Проспер Иглсуд. Георг присмотрелся: окно явно смазали, чтобы не скрипело. Кто-то отлично подготовился.
– Поранил руку, я отправил его в лагерь, – Георг говорил тихо. – Если повезёт, сегодня его увидишь.
Юнец хотел увязаться с Георгом, но поцапался с Николем из-за Тории, и тот сломал ему палец правой руки. Гордей вынужден был остаться в лагере, к тому же Дайрус хотел держать заложника под присмотром.
– Поранил? Что случилось? – испуганно спросил старик.
– Он сам расскажет, – нетерпеливо ответил Георг, покосившись на Николя. Тот хмыкнул. – Открывай ворота, пока никто не заметил.
– Все у Золотых врат, там идёт бой… – Что ж, Дайрус пообещал, что будет отвлекать защитников Нортхеда до утра, и сдержал слово.
– Знаю, – Георгу не терпелось проникнуть внутрь. – Давай, Иглсуд, нам некогда. У меня встреча назначена.
– Встреча? С кем это ты встречаться собрался? – подозрительно спросил Николь.
– Не твоё дело! – отрезал Георг. – Твоё дело – открыть Дайрусу Железные ворота. Хотя, если ты боишься не справиться, я тебе помогу.
– Да иди ты…
Ворота, название которых давно забылось, открылись впервые за сотни лет, ржавые петли скрипели так, что, казалось, мертвецы с кладбища проснутся. Со стены посыпалась труха, сухая штукатурка, выдранная с корнем трава, камешки и куски извести. Несколько человек изнутри с трудом приоткрыли дверь. Иглсуд трясся, глядя, как один за другим всадники просачиваются через открывшийся проём. Удивительно, как искусно предки укрыли от чужих взоров северные ворота. Зачем их вообще сделали? Георг припомнил, что именно этим путём лучшие воины и жрецы ушли в Иштирию, не желая служить жадным и воинственным вождям. Но ведь тогда стены вообще не было. Может, ворота упрятали, чтобы они не вернулись? Но они всё равно появлялись, когда Сканналия нуждалась в помощи, – и снова исчезали. По крайней мере, так говорилось в сказках.
– Вам туда, – Георг махнул рукой на юго-восток.
– Сами знаем, – огрызнулся Николь. – Слышь, Эйв, ты уверен, что подставы нет?
– А ты уверен, что она есть?
– Да почём мне знать? Слышь, старик, твой щенок жив и, типа, здоров! Если ты нас предашь…
– Вы уже погубили мою доченьку, чего вам ещё надо-то? – с ненавистью бросил Иглсуд.
– Да нас вообще тут не было! – возмутился Николь.
– Ради сыночка я короля своего предал! – Иглсуд его словно не слышал. – Я предал память дорогой моей Тории, я предал…
– Хватит! – оборвал Георг. – Убийца твоей дочери не уйдёт от расплаты, обещаю!
– А? – старик посмотрел на него как на безумца. – Ты знаешь, кто он?
– Пока нет, но я найду того, кто погубил твою дочь и подставил королеву Катрейну и Ривенхедов. Постарайся до той поры думать не о мёртвых детях, а о живом сыне. Возвращайся к себе и жди.
Георг повернулся: Эйвард задумчиво смотрел на него, Николь же явно хотел сказать что-то неприятное.
– Что ты имел в виду? Кто нас подставил? – спросил Эйвард, когда старик уехал, несколько раз оглянувшись на Георга. – Айварих просто искал повод от нас избавиться.
– Не всё так просто. Я вёл расследование и хочу довести его до конца.
– Да мы, типа, знаем, как ты…
– Довольно, Николь! – Эйвард обернулся к Георгу. – Ты что-то знаешь?
– Я же сказал: нет! Но хочу знать!
– Зачем?
– Затем, что это не просто убийство. Это какой-то заговор.
– Короля?
– Король не в себе, вряд ли он способен на что-то серьёзное, хотя он точно хотел избавиться от вашей семьи. Я думал, в убийстве Тории замешан Крис…
– Крис? Да знай я об этом… – прошипел Николь.
– Крис не настолько умён, чтобы возглавить заговор. За этими событиями стоял кто-то другой, – возразил Георг.
– Господин барон, нас могут заметить, – напомнил Игер. Эйвард недовольно нахмурился. Георг кивнул: мёртвые подождут, это у живых времени вечно не хватает.
– Эйвард, твои люди справятся без моей помощи?
– А ты куда? – грубо спросил Николь.
– По делу. Если надо, возьмите моих людей, я поеду один.
– Мы справимся, – заверил Эйвард. – Николь, нам пора выдвигаться!
Оба отряда разъехались в разные стороны.
***
В таком сражении Рик ещё не участвовал, хотя вспомнить, что он делал последний час, ему не удавалось. Кого-то он зарезал, кого-то бил ногой, кто-то ударил его и умер от ответного удара.
Начинало светать, битва кипела вокруг, звон стали и грохот пушек раздавались со всех сторон. Отец был бы недоволен, мельком подумал Рик. Об этой жизни он мечтал с детства! После того, как мандраж накануне битвы уступил место ярости и гневу в гуще сражения, Рик не останавливался. Время от времени рядом появлялось знамя Дайруса. Рик на миг успел поразиться иронии судьбы, поставившей их по одну сторону в этой войне. Но в бою думать некогда – Рик рубил и колол прежних товарищей. Он уже мог разглядеть гербы Иглсудов и Чевиндомов, Беллгоров и Орландов, Узенреков и Данрогов, стараясь не думать о тех, чьи лица скрыты под шлемами. Сейчас они враги, и он будет их убивать.
