– Потом был обед – а обед Их Величества – это, скажу я тебе… Туда такие люди приглашались… И еда была… такая, что словами мне не описать – ее есть и видеть надо. И столовые приборы – восемь слева, четырнадцать справа, щипчики для омаров, вилочки для улиток, лопаточки для пирожных… Помню, как я сцапал пирожное двумя руками – в знак протеста – и Их Величество дали мне ложкой по лбу…
– Мы тоже учимся пользоваться столовыми приборами, – кивнул Игорь. – Традиция, как наша придворная одежда – смысла никакого, но… Хотя знаешь, нам говорили, что это вроде теста – способен человек усваивать массу скучных мелочей и не путаться или нет? А что было после обеда? Тихий час?
– А? – принц удивленно шевельнул бровью.
Игорь засмеялся:
– До семи лет мы днем спали час. Обязательно. Это и называлось «тихий час». Смешно, но мы очень уставали, поэтому было кстати…
– Фиг, а не тихий час! – ухмыляясь, ответил Охэйо. – После обеда была ШКОЛА. О, я вижу, ты начинаешь понимать, на что было похоже мое детство… Каждый будний день по пять уроков. Программа была, конечно же, не обычная – да и учителей брали вовсе не на улице. Их Величество считали, что Их сын достоин самых лучших преподавателей, – и поверь мне, они такими и были. Учиться мне было интересно, как ни странно – в отличие от большинства других детей.
Игорь удивился, хотя и молча. Он не знал никого из ребят – что в лицеях, что в обычных школах, – кому было бы не интересно учиться. Глупость какая-то, честное слово. Но интерес подстегивал:
– А чему тебя учили?
– Истории Джангра, в основном – в практическом аспекте: кто поступал правильно, а кто нет. Государственное управление – от изучения законов Империи и юриспруденции мне таки невероятным усилием удалось уклониться. А госуправление та еще наука – мне подробно рассказывали, как очередной Император доверился негодяям и в каких мучениях он потом умирал… Психология – да и психиатрия тоже, у августейших особ паранойя – профессиональная болезнь. Хотя меня интересовали совсем другие вещи…
– Какие? – быстро уточнил Игорь.
– Математика. Знаешь, в этой области Их Величество предприняли особые усилия – дети ненавидят этот предмет, как мало что другое, а Император, который не может взять даже простого интеграла, – это национальный позор. А предмет тонкий и преподавать его надо осторожно – Император Охэйо Четвертый сразу после коронации велел сжечь все книги по математике, а всех математиков живьем закопать в землю – это все после усиленного математического курса…
Игорь захохотал:
– У нас на Земле раньше был такой народ – китайцы. У них правил император Цинь Шихуан – он историков закапывал в землю, чтобы никто не мог сравнить, как жилось раньше и как при нем… А после ядерной войны убили очень много физиков, – Игорь вздохнул, погрустнев. – Просто так, толпа…
Охэйо покивал, слушая с интересом:
– А, ну вот. В общем, учителя на этот пост не рвались – о поганом характере Его Высочества было известно уже достаточно хорошо, а время, между тем, уходило. В конце концов, Их Величество лично пошли к академику Нотгорну и сказали, что Императорскую Премию нужно таки отрабатывать… Он согласился – в конце концов, ему было уже восемьдесят лет… – Охэйо усмехнулся. – Видел бы ты его – такой мощный старик, с тростью, с лицом, которое просится на портрет титана науки, – а впрочем, он им и был. Учить он не умел совершенно – подростков точно, на его семинары попадал не всякий доктор наук… Так что он просто рассказывал мне историю математики, зачем она нужна, что на ней основано… а основано на математике ВСЕ – так что я проникся.
– И что? – Игорь к математике дышал совершенно ровно, без ненависти и любви, и не очень понимал принца.
– И все. Мне стало… интересно. На самом деле интересно – может быть, потому, что я сразу попал туда, где обитает живая наука. И, как оказалось, у меня есть способности – не такие, конечно, как у него, но все же… Когда бедняга сказал Их Величеству, что Их сын талантлив, они на его наорали – что он старый дурак, что они лучше него знают своего дурака, что в его возрасте пора думать о душе, а не о том, как подольститься к венценосной дуре… Что поделаешь – Их Величество совершенно не выносят лести. Целую комиссию собрали, чтобы узнать – на самом деле сын умный или притворяется… Оказалось – не притворяется. Это, знаешь, их на самом деле удивило… А я с тех пор ушел далеко – до Нотгорна мне пока что как до Джангра пешком, но кое-что новое мне удалось сделать – и вот этим я горжусь больше, чем всем прочим…
– А что именно? – спросил Игорь быстро и невинно.
Принц иронично и в то же время с уважением смерил его взглядом:
– Гм… Это я вряд ли смогу тебе объяснить – точно не сейчас…
– А какой во всем этом смысл? – Такая одержимость математикой казалась Игорю все-таки немного странной.
– Смысл? Весь мир вокруг может быть описан с помощью математики – полностью и точно описан. Как те вещи, которые есть, так и те, которые МОГУТ БЫТЬ. О, я вижу, ты и это начинаешь понимать…
– Теоретическая физика? – догадался Игорь.
– А что еще? Думаешь, стал бы я заниматься числами просто ради чисел? Не-ет. Открывать тайны мира гораздо интереснее…
– Тебе бы с Димкой Беляевым поговорить, он от этой штуки без ума… Говорит примерно как ты, невольно начинаешь верить, что мир и правда вертится вокруг математики… А, так что ты открыл-то?
Охэйо усмехнулся:
– Гнешь свое? Вот об этом я уже точно не могу говорить.
– Это оружие? – задал Игорь прямой вопрос.
– Угу. Не только, но все же…
Игорь вздохнул. Знать это ему было бы очень интересно – и Русской Империи тоже, – но ведь математика-то везде одна и, если изучить ее хорошенько…
Мальчишка мотнул головой. Сейчас его интересовало совершенно другое.
– А что было потом, после школы?
– После школы? Она кончалась уже в семь часов вечера. Потом были культурные мероприятия – выступления всяких артистов, пиры, балы… Я сбегал с них при первой же возможности – танцевать я не умею…
– Зря, – категорично ответил мальчишка. – Приятное занятие… А артисты? Я бы не отказался посмотреть на ваших… У нас в лицее театр хороший.
– Я тоже не отказался бы… посмотреть, – Охэйо усмехнулся. – Но Их Величество решили, что наследнику неплохо бы освоить актерское мастерство – так что мне пришлось не смотреть, а играть. Хотя… знаешь, мне нравилось – я играл страшных сумасшедших тиранов, злобных колдунов, упырей и других милых персонажей, одним словом – отводил душу… А больше всего мне нравилась история про юношу, воспитанного дикими зверями, – можно было скакать по декорациям в набедренной повязке и орать не своим голосом…