– Наводи на второй! – От крика Перри сорвал голос, но тем страшнее прозвучала хриплая команда.
Меньший обломок, по сути, кусок крыла с двигателем, вращался совсем близко от разлетающегося роя осколков. Ошарашенный невообразимой дикостью ситуации, Анри не сразу сообразил, зачем капитан приказал в него стрелять. И лишь когда обломок крыла взорвался, разлетаясь мелкими осколками, вспомнил, что командирская рубка на такшипах триста пятой серии размещалась левее пилотажной кабины. Разрез прошел как раз между ними.
– Прощайте, парни, – едва слышно прошептал на общем канале Перри и, с трудом напрягая перегруженное горло, скомандовал: – Уходим!
– Наконец-то! – не сдержался Манн. – Вейли, уводи нас отсюда!
Анри потянуло вверх и почти сразу же вдавило в правый подлокотник. Лишившись дюз по левому борту, «Церам» сначала пыхнул правой передней, а затем, повернувшись вокруг оси, ею же и погасил полученный импульс.
На тактическом экране появился зеленый пунктир их будущей траектории. Постепенно повышаясь, она выводила фрегаты на гиперболическую траекторию, и, как успел заметить Анри, новый курс пролегал под углом почти в девяносто градусов к вектору атаки линейного корабля аспайров. Они должны были проскочить мимо вскоре после начала его торможения.
– Полная тяга! – предупредил Вейли, и Анри вдавило в кресло.
Фрегаты набирали скорость, используя притяжение Юпитера для выхода на нужный вектор полета. Анри сидел, вжатый в кресло четырехкратной перегрузкой, и не отрываясь смотрел в то место, где еще совсем недавно кружили обломки «два-пятого». Четверо отважных парней, он наверняка видел их в радиационном убежище. Видел – и не обратил внимания. Такие же молодые, крепкие офицеры, как и четыре десятка других космонавтов расквартированного на «Цераме» дивизиона. И теперь Анри почему-то было очень стыдно, стыдно за то, что он так и не познакомился с погибшими, и даже не сохранил в памяти их лица. Ему отчего-то казалось важным знать, как выглядел поведший свой экипаж в бессмертие первый лейтенант Рутковский.
– Приближается плазменный рой! – предупредил Маркос. – Мы в конусе поражения, десять секунд.
Проигнорировав его, Анри навел камеру одной из кормовых башен на то место, где закончил свой полет «Виконт». Семикилотонная боеголовка распылила большую часть фрегата, среди пелены радиоактивных газов смутно виднелась оплавленная часть кормы – жалкий огрызок трехсотметрового красавца. Раскаленный огарок тускло багровел, и с первого взгляда становилось понятно, что выживших на «Виконте» не осталось. Даже линейный корабль не пережил бы такого удара. Прощай, Жозе, старый пьяница и бабник.
– Поздравляю, господа! – обрадованно воскликнул Перри. – Они опять промазали!
Фрегаты поднимались над Юпитером, разгоняясь все быстрее и быстрее. Плоская облачная равнина, какой выглядела планета с низкой орбиты, загибалась, все больше становясь похожей на шар. Они уходили домой.
– Залп, – привычно считал данные Маркос, – вектор ухода перекрыт конусом поражения.
– Тяга двадцать пять, – с усмешкой распорядился Перри. – Вот видишь, Манн, с такой дистанции им нас не взять.
Оторвавшись от консоли, Анри успел заметить гаснущие искорки взрывов. Очередные полтысячи сгустков канули в недра газового гиганта. Впервые за последние сутки его лицо тронула легкая улыбка. Домой, они летят домой!
Угол схождения позволял им уклоняться от выстрелов простым изменением тяги. Выстреливая за раз чуть больше полутысячи сгустков, линкор перекрывал огнем лишь небольшой кусок коридора. И за подлетное время фрегаты могли легко увернуться. Атака кинетическим оружием с большого расстояния оказалась эффективной только в лоб, когда кораблям приходилось разворачиваться, чтобы убраться с пути снарядов.
Конус рассеивания отображался на экране консоли красным кругом. Перри дождался, пока фигурки фрегатов выйдут из опасной зоны, и снова приказал дать полную тягу.
– Минуты через три ему придется начать торможение. – В голосе Перри чувствовалось изрядное облегчение.
– Посмотрим, – мрачно буркнул Манн.
Рассмеявшись, Перри предложил:
– Пари?
– Спасибо, воздержусь.
Анри на всякий случай проверил траекторию линкора. Если пять с половиной гравов были его предельной тягой, то аспайрам следовало начинать торможение в ближайшие сто пятьдесят секунд. Иначе траектория линкора упиралась в Юпитер.
– Линкор убирает плазменный щит! – удивился Маркос.
Аспайры находились вне поля зрения главного телескопа, поэтому Анри снова воспользовался оптикой наведения зенитных орудий. Увеличение она давала не очень большое, но крохотное светящееся пятнышко разглядеть удалось. Прикинув расстояние, Анри оценил диаметр пятна в пару сотен метров, а значит, плазменный щит прикрывал лишь лобовую проекцию линкора. Жалкое подобие величественного многокилометрового диска, что выставлял перед собой корабль-щитоносец в сражении у Иллиона.
Пятнышко исчезало очень быстро, истаивая, оно тускнело и уменьшалось в диаметре. Слишком рано!
– Рановато они, – встревоженно протянул Манн.
– Не хотят попортить обшивку об атмосферу, – снова засмеялся Перри.
Пятнышко исчезло полностью, и в следующую секунду Маркос доложил:
– Противник начал маневр торможения.
Почти сразу после его доклада вдали вспыхнула слепяще-яркая звезда. Линкор включил маршевые двигатели.
– Противник тормозит с ускорением пять с половиной гравов.
– Ну вот и все, – выдохнул Перри. – Они сдались!
Прижатый перегрузкой к креслу, Анри устало смотрел на выхлоп линкора и никак не мог поверить, что бой закончился. Прошло меньше часа, а ему казалось, что миновали сутки. Ныло усталое тело, слезились от напряжения глаза, а мышцы больше напоминали малиновое желе. Он очень устал.
– Попов, как слышишь? – вышел на связь Перри.
– Слышу, – тяжело дыша ответил комдив.
– Статус?
– «Один-третий» поврежден, теряет рабочее тело.
– До точки рандеву дотянете? – тревожно спросил Перри.
– Дотянем.
С трудом вытянув руку, Анри увеличил тактический экран на всю консоль. Сил пододвинуться ближе у него не осталось, а иначе слезящиеся глаза мешали ему разглядеть мелкие детали.
Такшипы, начавшие разгон раньше эскадры, ушли далеко вперед. Экипажи с них снимут позже, после того, как эскадра отойдет достаточно далеко, чтобы не опасаться погони взбешенных аспайров. Анри очень надеялся, что полученная фора поможет им уйти. Столкновение даже с одним линейным кораблем аспайров станет для истрепанной эскадры фатальной. А таких линкоров вращалось у Ганимеда аж две штуки. Но до них – больше миллиона километров, и вряд ли аспайры станут тратить рабочее тело ради мести. В это очень хотелось верить.
