Алиса Строганова - Третья стадия

— Нечем!

И снова тишина в эфире.

Идиот!

Что я еще могу сказать. Поэтому ты только летаешь кругами и нихрена не отстреливаешься? Но, а что с тобой еще поделаешь. Тут половине людей больше стрелять нечем. А те, у кого было чем — лежат там обломками внизу, у подножья главного корабля. Вас чуть-чуть не хватило, ребята… Почему это «чуть-чуть» всегда так важно?

Хочется взвыть от отчаяния.

Неужели это все? Неужели мы бессильны?

Вещает что-то про мою температуру Виктор. Да пошел он…

У меня самого есть боезапас? Кажется, есть. Датчики перегружены поступающей информацией, голова просто отказывается принимать все целиком, но вроде бы я помню, что у меня оставалось еще несколько ракет. Прорваться бы.

Устало из последних сил посылаю самолет в вираж и обхожу чужих как игрок с мячом на поле. Болтаюсь меж ними, игнорируя выпады и уходя от выстрелов.

Рефлекторно прошу прикрыть меня всех, кого можно. Три корабля даже откликаются, но я уже плохо соображаю кто это. Я просто лечу вперед, бросая машину по небу и прорываясь через стаю. Вокруг меня обстреливают чужих. Группа прикрытия работает хорошо. Пальцы на руках липнут в чем-то горячем и вязком. Во рту ощущается солоноватый привкус.

Я просто не ощущаю, как меня таранят снизу. Самый кончик крыла отсекают мощными клешнями, а я не замечаю. Картинка перед глазами начала меркнуть раньше, чем меня зацепили. Медленно потухло все. Расплылось в многоцветные пятна, а затем помутнело. И где-то отдаленно, на самой грани восприятия, до слуха донесся истошный писк самолета о невозможности включить Автопилот. Потом темнота плавно окутала меня и я начал медленно падать, будто погружаясь на дно безбрежного океана.

Тихо.

…

Тут тихо, как в космосе.

…

И хорошо.

И нет ничего.

Спокойно.

И тихо…

Блаженство.

И даже есть невесомость.

Так вот оно, оказывается, как хорошо тут.

А я боялся.

Глупо, наверное, получилось?

Не знаю.

Не помню.

Зато нет больше огня в ладонях. Нет боли в голове. Нет нескончаемых звуков. Пожалуй, я хочу тут остаться.

Но что это? Теперь огонь в груди. Сильный. Разгорается! И тянет. Куда тянет? Не знаю, но это больно! Я чувствую? Это горячо и очень ярко! Горит у меня золотым светом в груди и огненная нить тянет меня наверх. Зачем? Что? Куда?! Кто сказал «держись»? Ладно… Наверное, пойду все же проверю.

Противный писк неохотно возвращается.

Снова горят ладони.

Тело почему-то придавливает спиной к плоскости.

Все сильнее и сильнее.

«Подключение Автопилота невозможно! Подключение Автопилота невозможно! Подключение Автопилота невозможно!»

Да заткнись ты!

Какой автопилот, ты, долбаная реальность, где я, вашу мать?!

И тут я в ужасе распахиваю глаза и разом все понимаю. На экран мониторов с неумолимой скоростью приближается земля. Мои ладони в крови неистово сжимают штурвал. Электроника кабины в панике мелькает как новогодняя елка. Орет оглушающе зуммер и бубнят остатки голосового оповещения.

«Подключение Автопилота невозможно!»

Да знаю я, черт побери, знаю! Сам его стер из твоей дурьей башки, мелкопроцессорная нанотехника. Лети, кому сказано!

У меня нет времени на подключение, поэтому со всей дури тяну штурвал на себя. Пытаюсь хоть немного задрать нос, дать тяги на хвост. Почти. Еще немного осталось! Можно давать тягу на крылья. Ну же! Ну! Нет, слишком поздно.

Самолет вспарывает землю и меня жестко дергает в ремнях. Руки оторвало от штурвала, а в шее подозрительно хрустнуло. Машину трясет на кочках, и затем по дикому скрежету я понимаю, что у нее подламываются крылья. Двигатели уже не работали, но инерция с бешеной скоростью несла меня вперед. На экранах я замечаю впереди камни, и мои глаза расширяются от ужаса. Рефлекторно поднимаю руки и закрываю ими голову. В следующий момент самолет с грохотом подскакивает в воздух и затем всем весом валится вниз, сминая нос в гармошку и вспарывая камнями брюхо. Мою ногу в лодыжке пронзает адской болью, и я не сдерживаю крика. Самолет резко останавливается, почти закопавшись в землю, а я снова теряю сознание от боли.

«Отец?!»

Остро кольнуло в голове у Райнера и рука дрогнула, выпустив заряд мимо жука. Брызнули осколками стекла, и жук заметил это и развернулся. Райнер нервно встряхнул головой, проморгался и снова приложился к оптике.

Жук попал в перекрестье прицела, а палец нажал на спуск. Нажал и уткнулся в скобу без результата. Кваари завис в воздухе, озираясь по сторонам.

Тварь! Нет-нет-нет! Не сейчас! Погоди! Когда это заряд батареи стал красным?

Райнер нырнул за укрытие, и дрожащими уже от напряжения руками отсоединил использованную батарею. Жужжание крыльев становилось все громче. Пехотинец оглядел площадку в поисках последней батареи. Справа. Слева.

Да где же она!

Жужжание приближалось, а глаза Райнера наткнулись на слабый синий огонек последней батареи в трех метрах от него. Наверное, не заметил, как во время стрельбы оттолкнул ее ногой.

Крепко прижав к себе горячую винтовку, пехотинец рывком бросился к батарее, а в следующий миг в том месте, где он только что был, бортик взорвался на части от выстрела жука.

Больно прилетело осколком в спину, и Райнер выронил винтовку. Покатившись кубарем по крыше, он инстинктивно сжался. Жужжание было почти рядом. Очередной выстрел раздробил бортик, и Райнера снова присыпало обломками. Хваленый костюм был почти бесполезен, когда на голове отсутствовал шлем. Пехотинец последний раз ударился затылком о площадку и остановился. Жужжание поднялось выше уровня крыши и Райнера обдало потоком раздуваемого ветра и сладковатого запаха. Жмурясь от боли, парень разлепил глаза и поискал взглядом свою винтовку. Вон она, почти под самым носом этой жуткой твари, которая готова выплюнуть новый заряд. Не дотянуться.

Когда тварь разинула пасть, Райнер молниеносным движением выхватил с пояса пистолет и несколько раз выстрелил. Жук скукожился, брызнул слюной, тогда пехотинец прицелился и выстрелил в его горб над головой, в место, где сидел наездник. Пуля с антивеществом беспощадно взорвала тварь изнутри. Биокорабль кваари тут же рухнул на крышу, рефлекторно попытался зацепиться лапами, но без нервного центра быстро соскользнул вниз.

Рука Райнера с пистолетом упала на пол, а сам он тихо взвыл от боли в спине. В небе продолжали носиться корабли воздушного флота, но к кваари пришло подкрепление. Все было без толку. Люди просто не справлялись.

Пехотинец тяжело перекатился на бок, а потом поднялся на локтях. Надо сражаться. Надо! Пока еще жив, пока ничего страшного не произошло. Пусть все бесполезно, но погибать надо с оружием в руках.