Занавеска откинулась, и на место паренька уселся плечистый мужик лет сорока, с короткой стрижкой и гладко выбритыми щеками. В руках он сжимал большую кружку, испускающую умопомрачительный запах тушёнки.
— Сейчас обидно было, — просипел Саймон, не сводя глаз с кружки. — Ты хоть знаешь, что такое Бухенвальд [1]?
— Знаю. А ты себя в зеркале давно видел? В гроб краше кладут. На, выпей вот бульончика, авось полегчает. Только аккуратно, маленькими глоточками — а то проблюёшься ещё, стирай за тобой потом.
Кружка оказалась у мутанта под носом, отчего во рту, и без того переполненного тягучей слюной, случился маленький взрыв. Однако прежде чем сделать первый глоток, он с осторожностью заглянул внутрь. На удивление, жира в чашке практически не было, зато активно плавало немного овощей, порубленных на малюсенькие кусочки.
— Пей-пей, не отравлено, — приободрил его мужик.
И Саймон сдался. С трудом сдерживаясь, чтобы не выпить всё залпом, он маленькими глоточками поглощал бульон, млея от разливающегося по организму тепла.
— И откуда ты такой взялся? — с усмешкой поинтересовался мужик, глядя на своего подопечного.
— Из деревни. Решил путь срезать и заплутал малёха.
— Из Сосновки что ли? Да там до трассы идти километров десять всего.
— Так я не местный как бы, — пожал плечами мут, чуть не уронив кружку.
— Ясно. Не местный, но зато везучий. Считай, сразу в пяти рубашках родился.
— М-м-м?
— Ну, сам смотри. Во-первых, повезло тебе, что на дорогу выбрался аккурат перед нами. В твоём состоянии пара-тройка часов в снегу поваляться — считай обморожение с гангреной тебе обеспечено. Во-вторых, повезло, что Кириллыч, водитель грейдера, решил притормозить, а не спихнул тебя вместе со снегом в сторонку. А то любят бандосы таких вот сердобольных на живца ловить. В-третьих, начальник каравана у нас — мужик с понятиями. Другие бы вещички твои прибрали, а тельце твоё немощное в сугробике прикопали. А наш вон велел в кунг оттащить, да ещё койку выделил. В-четвёртых, караваны зимой нечасто ходят. Да и крестьяне предпочитают по домам сидеть. Если бы не мы, чёрт его знает, кто и когда тебя бы нашёл.
— А в пятых?
— Что?
— Ты сказал, что я в пяти рубашках родился.
— А в-пятых, удивительно, как предыдущие четыре пункта вообще совпали, усмехнулся мужик.
— Теория вероятности, — задумчиво пробормотал мутант.
— Что?
— Да так, ничего. Мысли вслух.
— Мысли — это хорошо. Значит мозг не сильно пострадал, — выдал кормилец, забирая у Саймона пустую кружку. — Ладно, ты давай поспи, через пару часиков повторим процедуру. Вовка! Садись обратно и бди. Начнёт тошниться — сунь ему ведёрко.
— Ну, па-а-а-п!
— Не папкай мне тут! Ты на работе, между прочим, а не абы где…
***
Мутанту и вправду повезло. Выйди он на дорогу часом позже — остался бы лежать на расчищенной грейдером дороге. Выйди на пару часов раньше — как минимум, что-нибудь себе отморозил. Водитель грейдера действительно мог проехать по бесчувственному телу, но всё-таки остановился. А начальник каравана мог спокойно отдать приказ обобрать найдёныша, а потом скинуть его в ближайший сугроб. Тем не менее, Саймон оказался в тёплом кунге, а все его вещи лежали рядом. Поэтому мут с чистой совестью отдал караванщикам один из кредитных чипов, что лежали у него после приключений в Перловке (разумеется тот, на котором кредитов было поменьше), а сам до конца путешествия продолжил валяться на узенькой койке, наслаждаясь горячей едой и приятным времяпровождением. И душем. Как оказалось, даже тесная душевая кабинка с тёплой водичкой, едва текущей из распрыскивателя, могут вызвать более чем приятственные ощущения. Особенно после того, как больше двух недель шатался по зимнему лесу, ночуя под ёлками и умываясь снегом.
— Ну и куда ты теперь? — поинтересовался Фёдор, тот самый мужик, что всё путешествие откармливал мутанта.
— Для начала, надо найти гостиницу почище, и силёнок поднабраться, — пожал плечами тот.
Караван уже прибыл по назначению и сейчас разгружался на дворе одного из многочисленных оружейных заводов Кузни. Со всеми, с кем успел познакомиться, Саймон уже попрощался, и сейчас стоял возле ворот, закинув на плечо автомат и полупустой сидор. Фёдор на правах личного диетолога решил проводить своего подопечного, нагло отлынивая от разгрузочных работ.
— А потом?
— А потом дальше почапаю, до дома, до хаты.
— Дом — это хорошо. Семья, жена, детишки…
— Федя, ты достал уже! — не выдержал мут.
— Что?
— Да ты как эсбешник на полставки — каждое второе предложение с подтекстом. Нет у меня жены! И детишек нет! Наверное… Зато есть сестра и брат. Вот к ним и собираюсь.
— Брат и сестра — это хорошо, — кивнул Фёдор, начисто проигнорировав слова про эсбешника. — Но на твоём месте я бы о детях задумался. Чай, не молодеешь.
— Да иди ты! — отмахнулся Саймон. — За своим отпрыском следи. Опять он у меня с утра «Бурю» клянчил, пострелять хотел.
— Ну так молодец парень! Развивается, тянется к новому. К тому же сам виноват — нечего было учить его собирать-разбирать оружие на время.
Тут крыть было нечем. Валяться в койке просто так быстро надоело, парнишка тоже страдал, приглядывая за лежачим, а развлечений было немного — сползать до сортира, сыграть в карты или заняться чисткой оружия.
— Сём, а может всё-таки к нам пойдёшь? Мужик ты рукастый, головастый. Уверен, начальник тебя быстро главой охраны сделает.
— Не, Федь, наслужился я, — мотнул головой мут. — Передохнуть охота.
— Так подождал бы, пока зима закончиться. Сделал бы пару ходок, деньжат поднял. А там глядишь, мы бы тебя и до самого дома подбросили… Ты из каких краёв, кстати, будешь?
Вздохнув, Саймон бросил на собеседника укоризненный взгляд. После чего сделал шаг вперёд и, нависнув над мужчиной, расплылся в широкой улыбке.
— Хи-ми-цу! — почти пропел он, нежно приложив указательный палец к носу Фёдора.
— Эй! Ты чего? — отшатнувшись, тот с недоумением уставился на мутанта.
— Да так, шутка с восточным уклоном, — пожал плечами Саймон и добавил: — Бывай, Фёдор. Спасибо за еду — давно так вкусно не ел.
— Да без проблем. Любой каприз за ваши деньги.
И пожав друг другу руки, мужчины разошлись. Один отправился обратно к каравану, а второй зашагал по улице, с намерением выбраться из промзоны и найти приличный отель. До дома оставался ещё не один километр, так что перед тем, как отправиться в путь, следовало поправить здоровье и хорошенько обдумать дальнейшие шаги. И выпить бокальчик другой хорошего тёмного пива. А в идеале — найти приличного мозгоправа и хоть как-то прочистить содержимое черепной коробки. С тех пор, как мут выбрался из леса, кошмары посещали его не так часто, но просыпаться посреди ночи в холодном поту уже надоело. Эдак и до энуреза недалеко… В общем, планов вагон и маленькая тележка. Главное, чтобы здоровья хватило.
--
1. Бухенвальд — один их крупнейших в концентрационных лагерей в фашистской Германии, где в период с 1937 по 1945 года было убито около 56000 человек. Выражение "бухенвальдский крепыш", как правило, используется в отношении людей с крайней степенью истощения организма.
