Ознакомительная версия.
Отдышавшись и смирившись с тем, что стал неподвижен, словно камень, Мефодий попытался определить, куда вынесла его ударная волна. Он кое-как оторвал голову от земли, огляделся, после чего грустно улыбнулся и снова уронил голову, оставив перед глазами лишь черный саван неба.
В нескольких метрах от него находились те самые скамья, фонарь и перекресток аллей, с которыми было связано столько воспоминаний: знакомство с Раисой, знакомство с Мигелем, множество других интересных знакомств и нарисованных портретов. Воистину, сегодня ирония судьбы по отношению к калеке-акселерату достигла своего пика!
Местечко для праздного лежания, при всей его ностальгической атмосфере, было не ахти. Где-то неподалеку находился порубленный Мефодием Усилитель. А это значит, что над парком в данный момент кружит множество юпитерианцев, готовых к отражению повторной атаки. Обратят ли они внимание на неподвижное тело на снегу или сочтут его мертвым? Может, и сочтут, но шарахнуть по исполнителю гравиударом для гарантии не поленятся, тем более если кто-нибудь из них опознает Мефодия в лицо – как ни прискорбно, но таковые еще остались. Однако доползти даже до ближайшего укрытия сил не хватало.
Замерзнуть Мефодий пока не боялся – поддерживая нужный температурный режим тела, он мог пролежать на снегу сколько угодно. Но только сегодня это время резко сократят многочисленные внутренние кровотечения. Следовательно, в запасе у исполнителя имелись сутки, не более. Через сутки его не поставит на ноги даже смотритель Сатана, если, конечно, тот сам еще жив.
Вскоре восточный край неба стал светлеть, медленно меняя оттенок с темно-бордового на лазурно-голубой, который после восхода солнца плавно разлился по всему небосклону, замазывая мелкие звезды и оставляя лишь самые крупные и яркие. Такое буйство красок после одноцветия ночи приятно радовало глаз, но настроения не поднимало.
Мефодий поймал себя на мысли, что еще ни разу в жизни ему не доводилось наблюдать восход солнца от начала до конца, что для бывшего художника было непростительно. Столько, оказывается, удивительного рядом, мимо которого проходишь каждый день и не замечаешь. А оно тем не менее существует, чтобы однажды – как, например, в это утро – просто взять да попасться на глаза… Интересно, много ли еще имеется в жизни элементарных, но потрясающих вещей, которые Мефодий оставил без внимания и о которых, по всей видимости, уже никогда не узнает?..
Между тем схватка в тропосфере над Староболотинском ожесточилась до предела. Виной тому стало появление на сцене нового действующего лица. Оно ворвалось в битву, как голодная акула врезается в стаю тюленей, – без страха и с готовностью убивать направо и налево. От его бешеного напора шарахнулись как противники, так и соратники, ибо гравиудары этого вояки обладали особой разрушительной мощью, способной, наверное, легко разметать по небу даже тайфун.
Уже не полагаясь на подданных, за дело взялся Высочайший из Высочайших – Повелитель Юпитер.
Смотрители успели потерять нескольких человек, прежде чем приспособились к изменившимся условиям боя. Теперь подолгу задерживаться на месте стало опасно – гравиудары Юпитера сминали любые контратаки и накрывали огромное пространство. Поэтому земляне вновь разделились на группы поменьше, увеличили между собой дистанцию и принялись кружить около Повелителя, словно собаки при травле медведя: нападали по очереди, молниеносно «кусали» и постоянно отвлекали, не давая схватить и растерзать кого-то из своих.
На Староболотинск обрушились новые, еще более разрушительные гравиудары. Только разрушать в городе было уже практически нечего.
Двое левитирующих юпитерианцев зависли над Мефодием в тот момент, когда он только-только уверовал, что до него – полумертвого и недвижимого – никому нет больше дела. Две летевшие на порядочной высоте фигуры вдруг изменили направление и стали стремительно снижаться прямо к распростертому на снегу акселерату.
Единственное, что мог теперь предпринять исполнитель в качестве защитных мер, так это попытаться сбить юпитерианцев плевками, чего делать, разумеется, не стал – не выжил еще из ума. Зато оба его слэйера при приближении врага исправно выскользнули из рукавов. Жаль только, что сломанные кости на руках и ногах не срастались с той же скоростью, с какой реагировали на опасность люциферрумовые клинки.
Обнаживший слэйеры мертвец – наверное, для юпитерианцев подобная картина выглядела забавно. Впрочем, рассмотрев небожителей получше, Мефодий немного успокоился: один из них точно не станет его добивать и, надо полагать, не позволит сделать это второму.
– Эй, исполнитель, ты еще жив? – поинтересовался Сагадей, спускаясь пониже.
Мефодий с трудом открыл рот и едва сумел хрипло выдохнуть:
– Жив…
– Наверное, нам следует быть милосердными и избавить его от мучений, – заявила спустившаяся следом за сыном Афродита.
– Оставь его, мама, – попросил Сагадей. – Пусть живет. Кажется, он уже сполна рассчитался за твои руки.
Ненавидящий взор Афродиты вдруг смягчился, и в нем промелькнуло что-то похожее на человеческую теплоту, которой Мефодий не замечал за юпитерианкой со времен их незабываемой мальдивской встречи.
– Будь по-твоему, сынок, – промурлыкала она. – Я не злопамятна. Пожалею его; ведь и он меня тогда пожалел, хотя мог бы запросто убить… Прощай, Мефодий! Нам пора: скоро здесь станет очень неуютно.
– Прощай, исполнитель! – кивнул Сагадей. – Ты мне здорово помог. Может, когда отблагодарю, если еще свидимся!
И парочка небожителей полетела дальше, стремясь побыстрее убраться отсюда подальше.
Афродите и Сагадею было куда спешить. На внешнем кольце армейского оцепления уже начали вскрывать конверты с президентскими печатями. Вестовые сновали от полка к полку, координируя выполнение только что обнародованного командирами частей общего приказа. Снимались маскировочные чехлы с сотен ракетных комплексов, нацеленных на блокированный миротворцами город…
Стерегущие периметр Сатиры обеспокоенно переглядывались: в стане людей происходила непонятная суета. Уж не хотят ли они, глупцы, поддержать своих и рискнуть пойти на прорыв? Бедные вечноматериальные существа, упрямо не желающие понять, под чьей властью они находятся и от чьей воли зависят!..
Повелитель Юпитер появился в нужный момент: враг был уже достаточно измотан и потрепан. Его появление было сродни атаке засадного полка Дмитрия Донского при Куликовской битве и резко перевесило чашу весов в пользу юпитерианцев. До этого баланс сил находился в относительном равновесии, став таким после своевременного отвлекающего нападения исполнителей на Усилитель.
Ознакомительная версия.
