Леха все ему рассказал о своих похождениях. Серый же рассказал все, что ему пришлось пережить в Зоне. У них с детства не было друг от друга секретов, и стояли они друг за друга горой.
— Совсем мужик спятил, — бросил Серега.
— Может быть.
Сталкеры подошли к дому техника, Серега постучал в дверь. Глухо внутри, ни звука в ответ.
— Борода, э-у! — крикнул Грэй. — Мы по поводу мотока! Куда он делся?
— Может, в гараже? — предположил Ведьмак.
— Посмотрим, — кивнул Сергей.
Они дошли до его мастерской-гаража, где он вечно торчал. Но и там оказалось пусто. Так… пропал Борода, это уже не смешно.
— Где еще его можно найти? — спросил Ведьмак.
— Хрен знает… Надо у Гришки спросить, этот все знает.
— А этого где найти?
— Гришка обычно у северного выхода торчит, за прибывшими смотрит, и курит.
Братья дошли до северного выхода из поселка. Слева был лес, впереди трасса, от которой отходила извилистая земляная дорога. В лесу делать нечего, там аномалии не появляются, а значит, и артефакты. Деревянная скамья возле будки КПП, на которой был пост Гришки, пустовала.
— А этот где? — спросил Алексей, невольно положив руку на кобуру с револьвером. Еще из оружия у него были только «глоки» — как покинули «Олимп», ничего не осталось, а оставшееся от монолитовцев приватизировал «Долг».
— Хрен его знает, — задумчиво ответил Грэй. — С пяти и до вечера, он тут почти неотлучно.
— Значит, отлучно, — хмыкнул Ведьмак. Плохо начинался день… еще эта жара… Ведьмак снял куртку, оставшись в одной футболке. Грэй же был в неизменном сером плаще.
— А-а! — раздалось неподалеку.
— Ты слышал? — одновременно спросили друг у друга братья. И оба кивнули, побежав на крик.
Поляна в пятистах метрах от поселка, скрытая лесом, была не пуста. На ней собралось около десятка людей, а в центре толпы стоял маленький тощий человечек в кепке, рубахе и джинсах. Это был Гришка, он отчаянно жестикулировал, видимо, что-то объясняя. Мы подошли ближе, держась за деревьями.
Кто-то здоровый, в черной куртке, и джинсах, заправленных в грязные берцы, подошел к Гришке и треснул ладонью по лицу, потом хриплым голосом заорал:
— Говори давай, скока у Сорняка охраны, и скока там сталкеров ошивается. «Стальку» сдавать нам будут.
— Я не знаю, — залепетал Гришка, но тут за плечом хриплого выросла здоровая фигура. Ведьмак прищурился и узнал его.
«Мать моя женщина, это же Гиря! А вон тощий Гусь стоит, а это… как его… Денщик. Вся компания в сборе. Только с ними еще раз, два, три, пять, семь бандюков».
— Слушай, мужик прав был, бандиты приперлись, — сказал Серега. — Мы должны предупредить парней в «Сундуке».
— Ты прав, бежим в «Сундук».
Братья развернулись и побежали к бару. Но тут неудачно хрустнула ветка под ногой старшего, он выругался и зацепился ногой за корягу в земле, рухнув на землю. Бандиты резко повернулись на звук, и сторону сталкеров полетели пули и дробь.
Леха прыгнул на землю, выхватив «глоки». Он глянул на брата, который выдернул ступню из-под коряги. Такое огромное количество выстрелов, которое выпустили в них бандиты, просто не могло уйти в молоко, — и одна попала Сереге в висок.
— Нет! — крикнул Алексей, кинувшись к брату, который завалился на бок. Он посмотрел в мертвые глаза брата, не веря, что это произошло. — Серега, Серый…
Алексей удивленно открыл глаза.
— Леха, вставай! — крикнул брат, стукнув по двери.
Ведьмак посмотрел на дверь, потом ошарашено осмотрел комнату. «Сундук». Выходит, просто был сон? Нехороший сон, который начал быстро забываться…
— Сейчас! — ответил он. — Мотоцикл-то где?
— Не пропадет твой мотоцикл, я его в гараже оставил.
Ведьмак встал, снял повязку с «кровью камня», оделся и вышел из комнаты. Посмотрел на хмурого родича и хлопнул его по плечу.
— Ты чего такой хмурый? Скоро домой, заживешь, наконец, новой жизнью… Пойдешь со мной в милицию, помнишь, ты в детстве еще хотел? А я вот, видишь, отслужил же, а с медалью меня возьмут туда. — Казалось, будто он это уже говорил.
— Ага, а учиться кто будет? Тебя на втором курсе выдворили из универа, думаешь, не помню? Да и из армии комиссовали…
— Да я и дальше воевать мог! В бой рвался, только все равно домой отправили…
— Ладно остынь… ты чего так рано проснулся? Потому что если бы мой голос тебя разбудил, ты бы еще полчаса ворчал.
— Сон дурацкий приснился.
Братья спустились на первый этаж бара, сели за свободный столик в углу. В баре было немного народу, несколько занятых столиков.
— Задницей чую, это еще не все, — послышался чей-то голос в другом конце. Братья кинули туда взгляд — там сидели четверо сталкеров.
— Больно она у тебя чувствительная, — хмыкнул в ответ какой-то лысый сталкер.
— Че, зря что ли он ее увлажнял? — заржал еще один. Лишь флегматичный здоровяк из этой четверки молчал.
Ведьмак и Грэй больше их не слушали — еще подумают, что за ними следят, потом проблем не оберешься. А вот Леха напрягся — будто переживал все это во второй раз.
К ним подошла стройная официантка.
— Доброе утро, — приятным голосом поприветствовала она братьев. — Что будем брать?
— Кофе, — вместе сказали братья. — И пива в дорогу.
— В Зону? — удивилась девушка.
— Хуже, — мрачно сказал Грэй. — На Большую землю.
— Вы что… уходите? — почти шепотом спросила Лена.
Ведьмак с улыбкой кивнул, а Грэй лишь поскрипел зубами. Когда девушка ушла, он тихо произнес:
— А может, ну ее, Большую землю? Что там делать? Скажи, что там делать? У меня и жизни-то там нет…
— Что ты говоришь, а? Найдем мы тебе там жизнь…
Леха оглядел бар снова. Не нравилось ему все это.
— Эй! Дура ты, Оля! — послышался чей-то голос со второго этажа. Вроде бы голос Сорняка — хозяина заведения.
— Да пошел ты! — ответила храбрая блондинка, появляясь на первом этаже. Все сталкеры, повернувшись к ней, присвистнули. Девушка, вся красная от злости, но ходу надела блузку поверх голого тела, и пошла прочь из бара.
— Ты тут больше не работаешь! — заорал ей вслед Сорняк, появившись следом. Окинув взглядом посетителей, он нахмурил брови и исчез.
Грэй улыбался, размешивая ложкой принесенный кофе. Теперь же нахмурился его брат, вспоминая свой сон. Вроде он видел этот же бар, этих сталкеров, Олю… потом какую-то аномалию.
— Какой сегодня день? — спросил Серега, что-то просматривая в ПДА.
— Понедельник.
— Ненавижу понедельники, — буркнул старший.
— Кто ж их любит…
Через некоторое время снова подошла официантка.
