— Должно быть, вас обмануло зрение, сэр, — сообщил Джозеф прокуратору. — Не бережете вы здоровье, воруете, не покладая рук и не жалея сил. Разумные люди воруют по чуть-чуть: украл, отдохнул, еще украл, еще отдохнул, и так далее. Тогда мозг будет в порядке и воображаемые орчанки беспокоить не будут.
— Издеваетесь, полковник, — констатировал Смит. — Ну, издевайтесь. Но его божественность вам еще покажет!
— Вы, сэр, кажется, перегрелись, — сказал Джозеф. — Какое мне дело до его божественности? С таким арсеналом, — он обвел рукой окрестности, — я сам себе божественность!
— Гм, — сказал прокуратор и надолго замолчал. Затем сказал: — Прошу меня простить, это было так… гм… неожиданно… Как мне теперь к вам обращаться… величество?
Герман рассмеялся и предложил:
— А давайте его казним за государственную измену!
— Не пойдет, — возразил Джон. — Этот козел мне нужен живым.
— Зачем? — удивилась Алиса.
— Лучше такой прокуратор, чем никакого, — объяснил Джон. — Во всяком коллективе должен быть общепризнанный вождь, потому что когда его нет, субдоминанты начинают меряться, кто из них круче, и от этого происходит беспредел, беспорядок и анархия. А мне это здесь не нужно. Я хочу, чтобы база не имела никаких проблем ни с провиантом, ни с… эээ…
— Ассенизаторами, — подсказал Джозеф.
— Ни с ассенизаторами, — согласился Джон. — Так что пусть этот козел пока живет.
— Сто тысяч долларов, — неожиданно заявил Седрик.
Все посмотрели на него недоуменно. Седрик стал объяснять:
— Ну, тогда, когда мы учебный штурм резиденции устроили, тогда его холуи сто тысяч в двух сундуках на крыльцо вытащили, чтобы мы ушли. Я думаю, это не последние были.
— Экий ты, Седрик, корыстный, — сказал Джон. — Я всегда считал, что воину подобные чувства не к лицу, тем более офицеру. Что скажете, сэр Джозеф?
Сэр Джозеф печально вздохнул и сказал:
— Жизнь сложна и многообразна, сэр Джон. С одной стороны, доллары лишними не бывают, а с другой стороны… Сэр Смит, а зачем вы вообще сюда приперлись? Минутное помрачение разума?
— Так я уже десять раз говорил! — воскликнул Смит. — Личный приказ его божественности! Лично прибыть и немедленно доложить!
— Эко Герхарда приперло, — улыбнулся Джон. — Ну, давай, докладывай.
— Сначала деньги, потом доклад, — уточнил Джозеф. — И пошустрее, неприлично заставлять его божественность ждать.
— Мне еще кто-то должен кодовую фразу сказать, — вспомнил Смит. — Что-то типа «индюки куда-то там летят».
— Нарцисс в бутоне, — сказал Седрик.
Все недоуменно посмотрели на него. Седрик пожал плечами и покраснел.
— Ах да, — вспомнил Джозеф. — Ты же у нас этот… ладно, проехали.
— Индюки летят на восток, — добавил Джон. — Исключительно на восток и ни в коем случае не на запад. Потому что на запад им в данный момент насрать. Понял?
Джеральд растерянно кивнул.
— Вот и хорошо, — резюмировал Джон. — Давайте, разбирайтесь, а я пойду, отдохну. Устал я что-то.
Джон вернулся на поле для игры в мяч и снова улегся на свой плащ, который так и валялся там, где он его оставил. Джон лежал на спине, смотрел, как по небу плывут облака, и думал, что реализовывать дальнейшие планы будет намного труднее, чем он полагал. Слишком сильно он недооценивал, насколько мозги современных людей загажены расовыми и иными предрассудками. Что ж, придется вносить поправки.
ГЛАВА ВТОРАЯ. Орлы дерзают
Когда человек слышит слово «нанозавод», в голову обычно приходит нечто огромное, железное и грохочущее, наподобие металлургических комбинатов бывшего дома Адамса, только еще больше и оглушительнее. Но на самом деле нанозаводы совсем другие.
Если смотреть со спутника, нанозавод ничем не выделяется на фоне окружающего Чернолесья. Реакторы спрятаны под пологом аборигенных деревьев и не проявляют своего присутствия ни в одном из диапазонов, доступных спутникам-разведчикам. Сложные химические процессы, протекающие в реакторных ваннах, идут так же тихо и незаметно, как биологические процессы в живых клетках. Если бы Джон Росс не имел точных данных, где размещались нанозаводы в момент бэпэ, он бы ни за что не нашел ни одного из них.
Нанотехнологический комплекс, избранный целью первой атаки, раньше располагался на окраине человеческого города, именуемого Дарвин в честь знаменитого философа первой эпохи, позже причисленного к лику святых. Сейчас город Дарвин по-прежнему существовал, хотя изменился до неузнаваемости. Агрессивная аборигенная растительность затопила улицы и площади, дома, растерзанные корнями черных деревьев, превратились в мелкую щебенку, которую эльфы по большей части давно использовали для своих нужд. Корпуса завода продержались дольше других зданий, но до настоящего времени тоже не достояли. Ванны реакторов размещались теперь не в железобетонных корпусах, а в сложных сводчатых конструкциях, образованных сросшимися кронами черных деревьев. Тут и там в живых изгородях зияли отверстия и тоннели, проделанные эльфийскими мастерами с помощью артефактов тонкого управления ростом растений. В просторных машинных залах над дымящимися ваннами висели мостики из живого дерева, по ним сновали лопоухие рабочие. В тесных каморках, сложенных из живых прутиков, сидели клерки, согнувшись над свитками и книгами. Из столовой доносился аппетитный запах — приближалось время обеда. Далеко на западе величаво плыла по своей орбите огромная металлокомпозитная туша орбитальной платформы «Грантчестер», постепенно приближаясь к противоположному, если смотреть отсюда, побережью континента Барнард.
В малом конференц-зале главный инженер по имени Чико докладывал комиссару Анжеле и комиссару Сонни о новом виде продукции, только что запущенном в крупносерийное производство. Он как раз заканчивал доклад.
— А теперь извольте взглянуть, почтенные комиссары, — сказал Чико и картинным жестом сдернул полотно со стола.
Анжела подавила разочарованный вздох. Расписывая преимущества нового чудо-оружия, Чико явно перестарался. В реальности оно впечатляло куда меньше, чем на словах. Обычная пластиковая труба, разве что длиннее, да прицел более сложный. А так труба как труба.
— А металлы где? — спросил Сонни.
— Внутри, — ответил Чико. — На систему наведения очень много металла ушло. Пятьдесят граммов железа, три грамма золота…
— Что внутри, посмотреть можно? — перебил его Сонни.
Чико развел руками, как бы извиняясь, и сказал:
— Артефакт неразборный. Ракета вылетает из ствола только при выстреле.
