психанул я. – Это наша Родина, блядь!
– У меня дедушка на войне погиб, – вздохнула Тоня, – но я всё равно не хочу в это влезать.
– Идите на хуй короче, – я принял решение. – Не хотите – валите куда хотите: за героином, хоть на хуй, я останусь и помогу им.
– Ну и еблан, – прокомментировал моё решение Мутный, ковыряясь в ящиках стола. – Пизданут тебя долбоёба и нас вместе с тобой. Ох, ни хуя се, пузырь!
С последней фразой наркоман вытянул из ящика бутылку коньяка, откупорил её и, запрокинув голову, сделал несколько больших глотков прямо из горлышка. Затем беспардонно толкнул Лену и протянул ёмкость ей. Та не стала отказываться и тоже влила в себя граммов сто алкоголя. Пришла моя очередь попробовать. Я хотел было отказаться, но подумав пару секунд, махнул рукой и принял эстафету.
Бутылка опустела за два круга, и Тоня не отставала. По животу разлилось приятное тепло, а хмель слегка вскружил голову, добавив смелости в настроение. Мутный спокойно продолжил обыск, а я вернулся к незаконченной теме.
– Мы можем сделать этот город своим, – я попытался искусить их властью. – Он будет наш, все эти люди будут работать на нас!
– Тебе надо? – поморщилась Лена, которая вновь стала спокойной, как удав. – Ты хоть представляешь, какой это геморой? Все они станут каждый день ебать тебе мозг своими проблемами. Даже месяца не пройдёт, как они забудут, кто помог им освободиться от захватчиков.
– Всё будет не так, – помотал я головой.
– Нет, Гера, всё будет именно так, – подал голос Мутный, копаясь в ящиках шкафа у дальней стены. – Через год они сами устроят против тебя революцию, потому что ты душнила ебаная.
– Бля, ну хуй с ним с городом, – сдался я. – Давайте просто наебашим полякам.
– Гер, хватит на хуй, а? – ко мне подошла Лена и заглянула прямо в глаза. – Прекращай ты с этой поебенью. Нормально же всё было, что за вспышка патриотизма?
– Да потому что через год нам некуда будет идти! – сухо произнёс я. – Всё это будет не нашим, земли растащат, людей загонят в рабство…
– Ваще по хую́, – в очередной раз озвучил свою позицию Мутный.
– В твоих словах правда, – подала голос Тоня, – но мы всё равно ничего не изменим. Нас всего четверо, а там целые армии. Это всё – борьба с ветряными мельницами. Такие войны могут длиться столетиями, понимаешь?
– Не пори горячку, – снова подключилась Лена. – Это не наша проблема, не стоит вешать хомут на шею. Мы свободны, вольны делать что хотим, а ты пытаешься загнать нас в рамки.
– Нет, просто пытаюсь достучаться до вашей совести, – помотал я головой.
– Ха, я свою на дозняк выменял ещё лет десять назад, – хохотнул Мутный, который наконец-то завершил обыск. – Пойдём отсюда на хуй, а?
– Я, наверное, останусь, – моё решение вызвало тяжёлый вздох у Лены.
– Гера, заебал, – девушка закатила глаза, всем своим видом показывая, насколько именно.
– Я вас не принуждаю, можете валить, – спокойно произнёс я.
– Ты не хуже нас понимаешь, что мы без тебя не уйдём, – вставила своё слово Тоня, – но твоя затея провалится – сам всё скоро поймёшь.
– Пусть так, – я упрямо замотал головой, – но вечно скитаться я тоже не хочу.
– Пару дней назад хотел, – припомнил мои слова Мутный, – и нас всех это устраивало.
– Так и будем, как цыгане? – спросил его я.
– А чем хуёво? – пожал плечами тот. – Найдём дозняк, засядем в какой-нибудь селухе и будем спокойно кайфовать.
– Мне его идея больше твоей нравится, – кивнула в его сторону Лена. – Гер, не пори горячку, пожалуйста, давай уйдём. Пусть они сами разбираются с поляками, немцами, англичанами – нам не победить без поддержки армии. Да и какая, на хуй, армия встанет на нашу сторону?
В этот момент ожила радиостанция в соседней комнате. Шикающий язык был непонятен, но требовательный тон в голосе явно выделялся. Прошло, конечно, чуть больше, чем пятнадцать минут до назначенного времени связи. Скорее всего, на том конце специально тянули время – мало ли, может, в туалет люди отошли.
Однако на результат это никак не могло повлиять, местная рота мертва. Часть, конечно, успела сбежать, когда мы под покровом тьмы жрали души их товарищей и на данный момент оккупированная территория осталась без охраны.
Вскоре рация замолчала, так и не дождавшись ответа. А это значит лишь одно: в ближайшее время сюда нагрянут все силы захватчиков. И если мы их не остановим, то люди, что находились в плену, погибнут.
Вначале сломят их сопротивление, как минимум ополовинив. Тех, кому удастся выжить в мясорубке, в итоге поставят к стенке и расстреляют, в назидание остальным, чтобы окончательно сломить волю к борьбе.
Я это понимал и мои друзья тоже. Вот только в голове не укладывалось то, что можно положить хер на три с лишним тысячи человек. Моя совесть не желала мириться с этим.
– Я остаюсь, – в очередной раз озвучил я своё решение. – Я не смогу жить с тем, что дал умереть стольким людям.
– Гер… – начала было Лена.
– Всё, я принял решение, – упрямо замотал я головой. – Если хотите уйти – идите.
– Ну хули, – пожал плечами Мутный. – У каждого должен быть друг-долбоёб, не бросать же его теперь из-за этого.
– Хорошо, – не сводя с меня взгляда, согласилась Лена, – но жить после этого мы здесь не останемся. Просто поможем им отмудохать поляков и свалим.
– Ну а чем плохо…
– Нет! – перебила меня она. – Мы сразу уйдём. И ещё кое-что.
– Ну говори, раз начала, – разрешил я.
– Разговаривать с Кузьмичом буду я, – глядя мне прямо в глаза, заявила Лена.
– Собираешься ему условия выкатить? – догадался я.
– Почему бы и да? – усмехнулась девушка. – А хули это за альтруизм такой?
– Вот я уже в который раз с ней согласен, – вкрутил своё слово Мутный.
– Ладно, ладно, – поднял я руки вверх. – Пойду, позову.
Но идти никуда не пришлось, стоило выбраться на улицу, как Кузьмич обнаружился неподалёку. Я призывно махнул ему рукой и вернулся обратно.
Смотрящий вошёл почти сразу за мной и своими повадками заставил нас слегка нас улыбнуться.
Он предварительно отряхнул ноги, снял шапку и всем своим видом изобразил покорность. Эдакий мужик, вошедший к барину.
– Ну что, решили? – без прелюдий задал он вопрос.
– Мы вам поможем, – ответила Лена, сидя на столе и болтая при этом ногами, – но не бесплатно.
– Что вы хотите? – тут же включился в торг он. – У нас есть еда, золото…
– Да на хуй оно всралось, твоё золото, – перебил его Мутный. – Кайф есть?
– Кайф?! – удивился Кузьмич. – Так вы что?
– Да нет, дедуля, мы так, балуемся, – захохотал наркоман. – Тебе не один хер, если мы в состоянии полякам вломить?
– Мутный, закрой ебальник, пожалуйста, – спокойным голосом попросила его Лена, – или я тебя сейчас ёбну. Мы возьмём килограмм золота и столько же кайфом.
– Решаемо, – кивнул смотрящий. – Какой конкретно кайф нужен?
– Хуя се драгдиллер, у вас тут Клондайк, что ли?! – снова
