я, а затем резонно добавил. — Но справедливо будет отметить, что все найденные вами ошибки дорисованы другой ручкой, а отметка несправедливая.
— Это что же получается… тебя тут кто-то подставил? Как в кино? — улыбнулась учительница.
— Прибываю в безграничном шоке не меньше вашего. — сухо ответил я.
Оглядев меня изучающим взглядом, после небольшой паузы Татьяна Васильевна нарушила тишину:
— Слов то нахватался… Хорошо, тут и правда что-то странное. Подойдёшь после урока, перепишем.
— Спасибо. — довольно кивнул я и отправился на своё место.
По сути, одна оценка мне ни на что не влияла, но во-первых, я хотел разобраться с этим принципиально, а во-вторых, такой прецедент не следовало оставлять без внимания.
На перемене Татьяна Васильевна посадила меня рядом с собой и продиктовала буквально пять предложений, параллельно наблюдая у меня над душой за тем, как я пишу.
— Достаточно. — не став заставлять меня писать другой диктант полностью, произнесла женщина. — Молодец, и правда хорошо пишешь.
Возвращался я назад к своей парте с заслуженной пятеркой, но радоваться не спешил. Это ж получается, Мегера нанесла мне удар ещё вчера, до того, как случился наш утренний конфликт. Больше-то вроде некому, кроме неё.
Направляясь к своему столу отметил, что большая часть одноклассников столпилась вокруг одного стола и что-то там рассматривает. Поддавшись своему любопытству, я тоже подошёл посмотреть, слегка растолкав ребят, чтобы было видно.
— Вы тут телефон что ли просто смотрите? — расстроился я, почему-то ожидая чего-то более интересного.
— Это Галафон 14 Про. — важно заявил хозяин этой штуки, окидывая меня недовольным взглядом. — У тебя такого никогда не будет. — добавил он противно ухмыльнувшись.
Что мне нравилось в начальных классах, так это то, что несмотря на социальную пропасть между нами, обычными детьми, и благородными, мы всё равно хорошо друг с другом общались, не делились и нередко даже дружили. Естественно, встречались и такие высокомерные персонажи как этот Костромской, но в целом, до сегодняшнего дня никаких отрицательных прецедентов ещё не было.
— Да мне и не нужен. — пожал я плечами. — У меня свой неплохой есть.
— Покажи, что у тебя там. — переглядываясь с друзьями с усмешкой произнёс он.
— Видели же его до этого уже. — пожал я плечами, вынимая трубку и ненадолго засветил ею перед публикой. — Обычный телефон.
— Ничесе обычный. — раздалось сбоку. — Это Галафон 13 Про Макс. Крутая модель.
На то, что рядом найдётся такой техноманьяк, который за пару секунд определит что у меня за телефон в руке, я не рассчитывал и уже откровенно жалел, что ввязался в этот глупый детский разговор. Но дальнейшие события и вовсе ввели меня в лёгкий ступор, после которого накатила волна ярости.
— Ой, да это же прошлогодняя модель. — начал владелец новинки, но отметив, что в сознании окружающего общества этот аргумент не откликнулся, добавил. — Да и подделка скорее всего. — вальяжно махнул на меня рукой Костромской. — Он же простолюдин, откуда у него такое может быть? Тем более сиротка. — на этих словах Саша уставился на меня, и отмечая закипающую в моих глазах ярость, будто специально бросил вдогонку. — Либо побирался где-то, либо украл. Покойная бабка на такие подарки была не способна.
Теперь все взгляды одноклассников были обращены в мою сторону, да и он сам с предвкушением ждал от меня реакцию. Решившего вмешаться Максима, стоявшего сбоку от меня, я остановил силой мысли, полностью блокируя его попытки приблизиться к Костромскому.
Глубоко вздохнув и сжав челюсть, я гневно оглядел одноклассника, подавляя в себе желание размазать его о стену и выбросить в окно.
— Да пошёл ты. — с трудом переборов в себе обиду и ярость бросил я, уходя от группы детей прочь.
— Что ты сказал? — подрываясь с места прорычал Саша. — Ты со мной так говоришь, чернь?!
— С тобой, с тобой. — не оборачиваясь на ходу ответил я, направляясь к своей парте.
— А ну стоять!
В эту секунду я почувствовал как чужая сила пытается меня обхватить. Мелкий напыщенный урод решил атаковать со спины, отчаянно стараясь бросить меня о стену или хотя бы повалить на пол.
Повернувшись в его сторону, я обнаружил оппонента с вытянутой в мою сторону рукой. Костромской сверлил меня взглядом, безуспешно концентрируясь на своей атаке. Похоже, этот парень совсем не желал спустить на тормоза наш небольшой конфликт. Конечно! Кто он, а кто я. Как смеет какой-то простолюдин перечить и хамить аристократам? Саша был настроен меня унизить не только словесно, но и предпринимал активные попытки сделать это физически.
Как жаль для него, что я как-раз таки на всё сословное неравенство между мной с ним, да и с другими аристократами, плевал с высокой горы.
— А ты не боишься за такие слова по морде получить? — неспеша направляясь в сторону своего оппонента, спросил я, выслушав очередную порцию оскорблений.
— От простолюдина что ли? — оглядываясь на ребят хохотнул Саша, но было видно, что парень стал нервничать. — Видели мы, как вы пытаетесь коробочки двигать на своих уроках. Очень устрашающе. — следом же к его смеху присоединились ещё несколько ребят, уже поглядывающих на меня свысока.
— Тогда тебе придётся прочувствовать на себе всю глубину своей неправоты.
На этих словах я подошёл вплотную к попытавшемуся встать Костромскому и прижимая его телекинезом к стулу, схватил левой рукой за шею, а правой стал жёстко и мощно бить по морде. Предварительно, конечно, пришлось окутать свои руки даром, чтобы не разбить их о защиту своего оппонента.
Несколько ребят вокруг, которые пытались вмешаться чтобы разнять драку, а если быть точнее, избиение, не смогли к нам приблизиться. Часть из них контролировал я сам, часть Максим и Алина, которая подошла сбоку, также заинтересовавшись дискуссией.
Уже через четыре удара, барьер Костромского утратил свою прочность и я едва успел «оголить» свои руки от защиты дара. И это очень хорошо, потому что последствия иначе, для его лица, могли быть очень плачевные. Да и убить можно было ненароком. А так, фингал под глазом, разбитый нос и отхлёстанные ладонью щёки — выживет.
— Зато впредь, ты будешь следить за своим языком. — отходя от ревущего пацана, бросил я.
Отводя Максима немного в сторону, я развернул его к себе лицом и заглядывая в глаза спросил:
— Ты знаешь, что будет, если ты ударишь аристократа? — отмечая полное недоумение товарища, я сплюнул и принялся всё объяснять. — Ты на меня не смотри! У меня никого нет. Круглый сирота! Они даже если захотят, то устанут ждать пока я выйду за пределы школы, чтобы попытаться отомстить. А вот у тебя там родители,
