- Круг-Два, возвращайся к шаттлу! Немедленно!
Значит, их ждали. Не может быть, чтобы АКИ смогли вот так просто свалить обычными атмосферниками. Их ждали и подготовились. Интересно, кому мы так насолили?
- Внимание, вижу шесть целей… Приготовиться к удару!
БОМ! Резкий рывок! БОМ!! Опять рывок, уже в другую сторону. БОМММММ!!!! Голова влепилась в подголовник ложемента и тут же мотнулась обратно.
- Мостик! Мостик, что происходит?!
- Круг-Два сбит, в нас попали пять каких-то объектов!
- Что? Каких объектов?
- Что-то вроде ракет… но очень больших! Одна попала в Круг-Два, остальные - нам.
- Повреждения?
- Круг-Два - труп, ему попали точно в центроплан, сразу за кабиной. У нас повреждения обшивки, разбита турель номер два.
- Сесть можете?
- Да!
- Это Захват-Один, всем Захватам! Приготовиться вести бой сразу после выхода из трюма! И приготовиться к жесткой посадке!
- Боже…
Короткий взгляд на тактический дисплей. Из-за края, парами, четким строем шли желтые точки. Четыре… девять… двенадцать… восемнадцать… Значит, их ждали. И подготовились. Вот и все, отлетались соколики. Эта мысль как-то незаметно вошла в голову Вэнса и, странное дело, не встретила возражений. А количество точек все увеличивалось…
Все последующее отложилось в голове как калейдоскоп… Удары, звон, крики… Дрожь корпуса от работающих пушек… Мягкие, растянутые толчки - от пусков ракет… Резкие рывки шаттла, пытающегося сбить прицел у нападавших… И звонкие удары от попаданий в броню челнока. И какофония боя в наушниках: крики радости вперемешку с отчетами о повреждениях и воплями погибающих.
- Есть! Я его достал!
- Уничтожена турель номер три!
- Разгерметизация на втором уровне! Ремонтников, срочно!
- Проклятье! Пробит теплообменник!
- Врача! Здесь раненые!
- Пусковая номер один пуста! Где эти драные кассеты!
- Лазер перегрелся, вести огонь не могу!
- Приготовиться к удару!
- Чертов смертник!
- Да сбейте же его кто-нибудь!
- А-а-а…
- Высота четыре тысячи метров.
Спокойный голос компьютера звучит дико в этой разноголосице. Руки сжаты так, что ногти впились в ладонь. Это страшно - сидеть… и ничего не делать. Потому что не можешь. Потому что не должен. Потому что от тебя сейчас ничего не зависит. Потому что самая лучшая твоя помощь - это сидеть и ничего не делать.
- Потери мощности реактора - сорок процентов. Рекомендуется срочный ремонт.
- Потери охладителя - двадцать восемь процентов. Утечка перекрыта. Рекомендуется срочный ремонт.
- Готовность систем вооружения - двадцать три процента.
С трудом разогнув сведенную судорогой руку, командир нажал клавишу на приборной доске. Большая клавиша, потертая. Часто пользуются. Клавиша диагностики. Хоть чем-то заняться, чтобы не слышать… Машина в норме. Все системы робота работают отлично. И это бесит так, как ничто другое.
А в наушниках все то же, только в иной, чем раньше, тональности:
- Приготовиться к посадке!
- Мик, выпустишь опоры перед самой посадкой! Иначе их зацепят!
- Понял!
- Не промахнись!
- Турели номер четыре и пять уничтожены!
- Утечка охладителя из внешнего контура в отсек тридцать восемь и тридцать девять! Блокировка отсеков не работает!
- Повреждение сенсорного модуля!
- Высота пятьсот метров.
Шаттл трясется, но не слышно ударов в корпус, молчат турели. И молчит мостик. Все?
- Мостик! - не выдержал молчания Стиллман.
- Что тебе? - Голос чужой, незнакомый. Да и черт с ним!
- Что случилось?
- Они просто отстреляли боекомплект и ушли. Разделали нас и улетели. - Собеседник истерически хихикнул, один раз, другой… Звук прилетевшей затрещины был слышен настолько явственно, что Вэнсу показалось, будто он видит этот подзатыльник.
- Мы сможем вернуться на орбиту?
- Нет… - Голос другой, усталый и нечеловечески спокойный.
- Как нет? Почему?!
- Пробита обшивка, герметичность нарушена в шести отсеках. Течь охладителя из радиаторов. Пробит первый контур охлаждения в трех местах, второй - в одном, туда нас подбитый атмосферник протаранил. У нас практически нет вооружения - почти все разбито. Радар почти ничего не видит, связи нет. Треть экипажа ранена, двое убиты. - На этом месте монотонность перечисления повреждений, сделавшая бы честь искусственному интеллекту, прервалась судорожным вздохом. - Прошу прощения, командир, нервы ни к черту. На чем я остановился? А-а… Реактор может дать только сорок процентов мощности. Пока не починим систему охлаждения реактора, не будет нужной мощности для взлета. Попытаемся взлететь сейчас - взорвемся.
- А починить можно? - Глупость своего вопроса Стиллман понял сразу, подсознание уже успело прокрутить данные о повреждениях и…
- Долго и тяжело, и не уверен, что есть все необходимое для ремонта. А главное… джампер должен уйти через несколько часов. Ты думаешь, он останется, чтобы подобрать нас? Сомневаюсь! - Голос говорящего дрогнул буквально на мгновенье, но тут же обрел былое спокойствие и уверенность: - Выпускаю опоры. Есть! Контакт через десять секунд… девять… восемь… семь… Черт, а куда нас занесло?
Солнечная система. Планета Земля.
СССР. Триста тринадцатый зенитно-ракетный дивизион.
22 октября 1911 года. 10 часов 20 минут
Все произошло настолько быстро, что на командном пункте зенитно-ракетного дивизиона большинство людей ничего не успели понять. Большинство, но не все. Командир, намертво застрявший в этой должности за «любовь к реалистичности», понял все и сразу. Он уже видел такое - сближение меток на экране, а потом раз, и одна или несколько из них гаснут. Или наоборот - разлетаются блестками, все зависит от того, как падает самолет - целиком или частями.
Получивший боевое крещение, как и многие его коллеги, в джунглях Вьетнама, майор мгновенно оценил обстановку. Стрелять по истребителям (для себя он назвал малые машины врага именно так) нельзя - они за пределами дальности пуска, да и очень велик риск поражения своих. А вот висящий чуть выше «бомбер» вполне можно завалить.
- Пуск.
Выбросив длинные хвосты пламени, три ракеты рванулись в небо. Через несколько секунд чуткие антенны уловили сигнал радиоответчика, и теперь «летающие телеграфные столбы» комплекса С-200 стремительно сокращали расстояние до ясно видимой точки-цели…
…Первая ракета разорвалась почти посередине корпуса «Единства», практически не причинив вреда. Зато вторая изрешетила поражающими элементами сопло двигателя. А третья… Третья ударила точно в турель, присоединив к почти сотне кило гексогена еще и свою скорость, и топливо. Тяжелая машина качнулась, потом выровнялась и даже попыталась увернуться от второй тройки ракет. Даже не смешно - это не всегда удавалось куда более поворотливым «Фантомам». Две ракеты разорвались в пределах десяти метров, превратив уже поврежденные сопла двигателей шаттла в абстрактную металлическую скульптуру, еще одна налетела на удирающий от места боя истребитель противника. На месте столкновения ракеты и грозной инопланетной техники вспух огненный шар.
