Охэйо скривился, словно раскусил недозрелую сливу:
– Вообще-то, это ЕЕ поиск – без нее нас бы тут просто не было. Не слишком полезно для самолюбия, конечно, но на что не пойдешь ради любопытства? – На его лицо вернулась прежняя ухмылка.
– А зачем ты здесь?
– Посмотреть на самого себя в молодости.
Идея, на взгляд Игоря, была совершенно дикой, но посмотреть на себя в молодости лет так через десять он тоже не отказался бы.
– И только?
– А что – разве мало?
– А она?
– Посмотреть на новый мир всегда интересно. Даже если он настолько… тихий.
– ТИХИЙ? – Игорь был… ошарашен услышанным. Он мог назвать, минимум, дюжину войн, бушующих сейчас, а уж те, что бушевали раньше, он мог перечислять долго-долго.
– Тихий, – повторил Охэйо. – И чистый, что главное.
– Чистый? От кого? – разговор вдруг перестал нравиться мальчишке. Найти того, кто может ответить на любой твой вопрос, конечно, здорово. И, как оказалось, – страшно.
Охэйо промолчал. Видно было, что он затеял этот разговор едва ли не ради забавы и сейчас явно жалеет об этом. Но Игорь решил идти до конца. Отказаться от возможности УЗНАТЬ – такое было немыслимо для любого земного мальчишки.
– Откуда ты? – наконец спросил он, поняв, что ответа на первый вопрос не будет.
– Я вырос на Джангре, в стране, называемой Империей Джангра. Мой отец был императором, – Охэйо тихо засмеялся. – Я был его четвертым сыном. Как видишь, сходство весьма отдаленное, но нам не попалось ничего лучше. Это ведь только на первый взгляд кажется, что можно отыскать любой мир, какой только пожелаешь. На самом деле все значительно сложнее.
– А что вы ищете? – Игорь чувствовал, что его голова сейчас вот-вот взорвется от обилия вопросов.
– Родину Командора.
– Кого? – слово прозвучало внушительно, сразу напомнив Игорю о древних рыцарях и крестовых походах.
– Командора. Основателя Станции С-Ц[34].
– Станции чего? – Мальчишка понимал, что сбился на глупости, но сейчас ему было уже не до того.
– С-Ц. Это сокращение от слова «Сверх-Цивилизация». То еще место, скажу я тебе, – я сам, когда там оказался, надолго прифигел, а ведь не должен был, по идее…
– А он сам разве не помнит, где родился?
– Помнит, конечно. Отлично даже помнит. Но его путь был очень-очень долгим, и он сам не знает, как попал оттуда сюда. То есть туда. Сколько лет все мы пытаемся отыскать его родину, но напрасно. Найти потерянное в Бесконечности – это та еще задача…
– А что вы там еще делаете, кроме того, что ищете?
Охэйо улыбнулся – вроде бы дружелюбная улыбка, но очень уж ехидная. Игорь вдруг заподозрил, что именно этот персонаж долго и упорно пытался достать Димку Белова на первом балу.
– Как бы тебе сказать… – Охэйо задумчиво закатил глаза. – А! Ну вот, конечно… – Он прикрыл глаза и принялся читать по памяти: – «Так вот, Боромир, в мире много сил, помимо организованного Вражьего воинства, которым приходится давать отпор. Вы защищаете свои границы, прикрывая соседей от армий Моргула, и ни о чем, кроме собственных границ, не заботитесь, а мы – стражи пограничного Глухоманья – боремся со всеми Темными Силами. Не Вражье воинство – Безымянный Страх разогнал бы жителей севера и запада, если б арнорцы не скитались по дикому Глухоманью, без отдыха сражаясь с Темными Силами. Скажи, кто чувствовал бы себя спокойно – даже за стенами своего жилища, в самых отдаленных и мирных странах, – если бы призрачные подданные Мордора беспрепятственно проникали в западные земли? Кто отважился бы пуститься в путь? Но когда из черных лесных чащоб, из трясинных болот или мглистых ущелий выползают темные союзники Мордора, их неизменно встречают арнорцы, и они отступают за Изгарные горы. А мы не требуем даже слов благодарности. Путники подозрительно косятся на нас, горожане и сельские жители Средиземья с презрительным сочувствием называют бродягами… Совсем недавно один толстяк, живущий по соседству с такими существами, что, услышав о них, он умер бы от страха, назвал меня – не желая оскорбить! – Бродяжником… он не знает, зачем мы странствуем, и снисходительно жалеет неприкаянных скитальцев. Но нам не нужна его благодарность. Он, подобно всем его сородичам и соседям, живет спокойно, мирно и счастливо – вот что «скитальцы» считают наградой. Вернее, считали…»
– Ты читал «Властелина колец»?! – воскликнул Игорь.
Охэйо удивленно посмотрел на него:
– Конечно, читал. Что в этом особенного?
– И этот… мир… мир, про который писал Толкиен… он что, тоже есть? – горло перехватило от волнения.
Игорю казалось, что голова сейчас лопнет. Потом пришел иррациональный, дикий страх – сейчас это существо расскажет ему, что движет звездами… а потом убьет, чтобы он никому не открыл тайн. Игорь даже напружинился и с трудом заставил себя расслабиться, осознать бредовость опасения.
– Есть, – спокойно подтвердил Охэйо. – И много-много-много на него похожих. Я, впрочем, там не был – правду говоря, мне нечего там делать, – но ЕСТЬ.
– Вообще-то, ты не слишком-то похож на Арагорна, – опомнившись, сказал Игорь.
– Ну, я же не он, – спокойно согласился Охэйо. – Зато и бродягой меня никто не обзывает. Короны, правда, тоже никто не поднесет, ну и фиг с ней, не в коронах счастье…
– Кстати, а сколько тебе лет?
На вид Охэйо было лет двадцать, не больше.
– Двадцать, – подтвердил он, словно читая мысли мальчишки. – Тысяч. С мелочью.
– Люди столько не живут, – сказал Игорь, просто от удивления.
– Живут, как видишь.
Игорь попытался представить, как это – прожить двадцать тысяч лет – год за годом, – но ему не хватило терпения.
– А зачем тебе это? – ничего умнее ему в этот миг не пришло в голову.
Охэйо фыркнул:
– Ну, ты и сказал… Разве ты не хотел бы?
– Нет.
Охэйо дико взглянул на него – наверное, второй раз мальчишке удалось его удивить.
– Но почему?
Игорь пожал плечами. В самом деле, как объяснить чужаку всем понятные вещи? Но ведь придется объяснять как-то…
– Понимаешь, человек не может меняться бесконечно, – наконец сказал он. – Рано или поздно, но неизбежно, он становится замшелым консерватором. Опыт сделает его осторожным. Чересчур. Неизбежно. А общество должно жить. И если оно не будет обновляться, оно погибнет.
– Вот как… ради Империи, да? – В голосе прозвучала насмешка.
Игорь твердо взглянул в его глаза:
– Да. А разве у тебя иначе?
– МОЕЙ Империи уже давным-давным не существует. Правду говоря, я – последний, кто еще помнит о ней…
Охэйо сказал это спокойно, как вещь совершенно обычную, но Игорю вдруг стало страшно – просто оттого, что такие вещи БЫВАЮТ. Умом он понимал, что Империи, как и люди, тоже рождаются и умирают, – но примерить такое на себя он не решился. Даже представить ТАКОЕ было слишком тяжело. Вот и живи вечно. Тут с ума сойдешь от одних воспоминаний…
