Ознакомительная версия.
Неожиданно вперед вышел Сорук. Воспользовавшись паузой, он тихо, но уверенно заявил:
— Если через два месяца они не выступят, то раньше следующей весны им сюда не добраться.
Все посмотрели на него.
— Почему ты так думаешь, Сорук? — спросил Моши.
— Осень на равнине очень дождливая, — начал тот, — с середины осени дороги раскисают, по ним такая армия просто не пройдет. Зима наступает быстро, а свирепый ветер только усиливает мороз. Охотиться не на кого. Остается идти через лес. Но двадцать тысяч человек на лесной тропинке… — Сорук развел руками, давая понять, что это невозможно.
— А ведь он прав! — заметил Моши и усмехнулся. — Если до середины осени они не выступят, то потом просто не пройдут. Где им будет взять в дороге столько еды для солдат и корма для лошадей?
Негде!
Хантаго с интересом посмотрел на Сорука, и спросил:
— Откуда ты знаешь все это?
Сорук смутился и поэтому ответил не сразу.
— Я жил в Охосе и все знаю о равнине: когда по ней можно ходить, а когда нельзя.
— Что ж, это очень хорошо, — произнес Хантаго и похлопал Сорука по плечу. — Из твоих? — спросил он, повернувшись к Локаи.
— Он в моем отряде, но пришел со стороны, — ответил тот, — так же, как и Сенгтай.
Хантаго засмеялся:
— Для нас это большое везение! Вот так и бывает в жизни — вроде бы не знаешь человека, а потом вдруг понимаешь, как он необходим. Почаще бы такое происходило!
Все кто находился рядом, выразили своё согласие. Через несколько минут, Моши напомнил, что им пора вернуться во дворец. Хантаго согласился и, попрощавшись с Соруком, Сенгтаем и Аготом быстро удалился в сопровождении своих генералов и Локаи.
Когда стало темнеть, дроды разбили лагерь и разожгли костры. Сегодня они точно не собирались штурмовать город. Выставив двойную охрану на стенах и у ворот, генерал Пай лично заступил на дежурство в первую ночь осады. Сенгтай, Агот и Сорук вернулись в казарму и легли спать. Чуть позже вернулся Локаи и последовал примеру друзей. Нужно было как следует выспаться, ведь завтра наступала их очередь нести караул на городской стене.
* * *
На протяжении следующих трех недель дроды, как и предсказывал Сенгтай, не предприняли ни одной попытки штурмовать Таулос. Они по-прежнему оставались в своем лагере, наблюдая за теми, кто наблюдал за ними с высоких стен. Это затянувшееся ожидание раздражало и изматывало. Люди начинали терять терпение.
В конце третьей недели генерал Инкаон обратился к Хантаго с просьбой разрешить ему вывести войска из города и атаковать противника. Сафар, который теперь занял место генерала Муна и взял под свою ответственность конницу Его Величества, сгорал от нетерпения вступить в сражение. Именно он поддержал Инкаона, чем поставил Хантаго в весьма затруднительное положение.
Посоветовавшись с Моши, Локаи и Сенгтаем, Хантаго приказал готовиться к атаке. Но, по настоянию своих советников, он также велел Сафару и Инкаону избегать обычной тактики.
И вот на рассвете одиннадцатого дня месяца опадающих листьев шесть тысяч пехотинцев и четыре тысячи всадников заняли свои позиции под стенами Таулоса.
Заметив противника, дроды тоже принялись выстраивать свои ряды. Через час после рассвета около трех тысяч лучников выдвинулось вперед. Полагая, что все метательные машины уничтожены, дроды смело подошли на расстояние полета стрелы. Они не опасались лучников имперской армии и чувствовали себя совершенно спокойно. Вскоре вслед за ними подтянулись пехота и конница, готовые атаковать, если армия противника выдвинется вперед.
А в это время заряженные метательные машины уже были готовы сделать первый залп. Однако Сафар, стоявший на стене вместе с Инкаоном и Моши, не торопился отдать такую команду. Его конница расположилась на правом фланге и ждала команды к атаке.
На стену поднялся Хантаго. Он подошел к генералам и спросил:
— У нас все готово?
— Да, Ваше Высочество, — ответил Моши.
— Замечательно, — произнес Хантаго, глядя на застывших в нетерпении воинов тяжелой пехоты.
— А где ваши советники? — поинтересовался Моши.
Хантаго оторвал взгляд от войска и ответил:
— Они вместе со своими людьми, — он указал рукой чуть дальше того места, где стояли метательные машины, сразу за которыми находились одиннадцать сотен всадников Дапта и Локаи, — сейчас каждый человек на счету. Если что-то пойдет не так, откроем ворота — и они ударят по врагу, помогая нашей коннице и прикрывая отход пехоты.
— Прикажите начинать! — обратился к принцу Инкаон.
Хантаго немного помедлил, а затем ответил:
— Будем действовать по плану. Дадим врагу первому вступить в бой.
В этот момент прозвучал горн, и лучники дродов натянули тетивы своих луков.
— А вот и начало! — произнес Моши. — Надеюсь, духи нам помогут.
Лучники сделали первый залп. Тысячи стрел устремились к рядам воинов имперской армии. Воины тяжелой пехоты подняли свои щиты, образовав над головами непроницаемый стальной заслон. Стрелы с грохотом и лязгом опустились на него, отскакивая в разные стороны. Вслед за первым сразу же последовал второй залп, и снова тяжелые наконечники ударили по щитам.
— Дадим им сделать еще один выстрел, — напряженным голосом сказал Хантаго, глядя как солдаты снова натягивают луки.
— Понял! — ответил Сафар.
Стрелы вновь взметнулись вверх, но, прежде чем они ударили по щитам пехотинцев, Сафар громко крикнул со стены: «Выбивай!».
Десять рычагов стремительно выбросили вперед сотни камней. Перелетев высокую стену, они пересекли поле битвы и опустились на головы врагов. Этот удар пришелся прямо по лучникам. Дроды не ожидали ничего подобного, и были застигнуты врасплох. Через минуту еще сотни камней просвистели над головами Хантаго и Моши. Но дроды не отступали, они продолжали осыпать армию Таулоса тучами стрел. И все же через полчаса напряженной перестрелки враг дрогнул. Понеся серьезные потери, лучники вынуждены были отступить. В этот момент Сафар дал команду тяжелой коннице атаковать правый фланг. Одновременно с этим Инкаон приказал пехоте приблизиться к врагу на сто пятьдесят шагов.
Армия пришла в движение. Выставив копья и прячась за большими щитами, пехотинцы отошли от стен, однако они по-прежнему оставались под защитой своих лучников, находившихся наверху. Этот маневр был призван нарушить терпение врага и вынудить его атаковать. Но враг был терпелив. Вместо этого навстречу тяжелой коннице дроды послали своих всадников. Через минуту четыре тысячи тяжелой конницы Его Величества столкнулись с тремя тысячами кавалерии врага. Закованные в доспехи, защищенные щитами, с длинными копьями, всадники Таулоса, как стальной клинок, разрезали десятки рядов легкой конницы врага. Их атака сразу же была остановлена и рассеяна.
Ознакомительная версия.
