— Выполняю, — только и отчитался этот бесцветный голос.
А уже в следующее мгновение меня просто отключило. В себя я пришел ровно через десять секунд. И в этом я был полностью уверен. Временные данные подтвердила как нейросеть, так и моё собственное чувство времени. Хотя, чего удивляться если нейросеть, это реально лишь часть моей собственной метрической матрицы, ну да ладно. Это я отвлекся.
И где этот интерфейс? Почему я не вижу ничего нового?
— Подключаю режим визуализации и ментального взаимодействия е автономным метрическим модулем, — среагировал на мои поиски бесцветный голос.
И практически сразу в моем сознании зазвучал вполне узнаваемый голос: Восстановлен доступ к метрической матрице оператора. Произвожу тестирование канала и интерфейса подключения, буквально через пару мгновений, я еще даже не успел осознать того, что это и есть Пандора.
— Зарегистрировано массовое увеличение количества точек подключения к метрической матрице оператора. Провожу дополнительные настройки. Настройки завершены. И дальше отчет, как результат проделанной работы. Эффективность взаимодействия с метрической матрицей оператора выросла в пятьдесят два и четыре десятых раза. Скорость обмена информацией выросла в семьдесят три и восемь десятых раза. Регистрирую значительные структурные изменения в общей метрической схеме оператора. Результат зарегистрированных изменений: повышение собственной эффективности работы метрической матрицы оператора в тридцать две целых и две десятых раза.
На этом Пандора завершила свой отчет.
Что меня смутило, так это несколько странный отчет моей помощницы.
Она сообщила только об улучшении, которые произошли или в моей собственной метрической матрице, или о том, как она взаимодействует и работает со мной, но вот что странно, ничего не было сказано о структуре самой Пандоры.
«Или с нею ничего не произошло?» — удивился я.
Что несколько выбивалось из общей, картины. Ведь как я понял, изменения претерпели все виртуальные девайсы, с которыми я ранее работал.
— Оператор прав, — неожиданно раздался голос, который в моем сознании ассоциировался с адаптационным модулем, — внешний вычислительный модуль имеет сложность строения сравнимую с метрической структурой оператора. Как результат, дублирование настолько сложного метрического объекта силами адаптационного модуля совокупно с возможностями метрической матрицы оператора оказалось невозможным.
Как результат, обнаруженный метрический объект был напрямую подключен к метрической матрице оператора как дополнительный внешний вычислительный модуль с частичной возможностью автономного функционирования. «Хм», — сообразил я, — или я туплю, или Пандору этот адаптационный модуль сравнил по сложности своего строения со мной и сообщил о том, что продублировать ее в мою метрическую матрицу мы бы не смогли, так как это сделали стой же нейросетью или другими моими приблудами, именно поэтому он оставил ее полностью без изменений, оптимизировал только возможность нашего более плотного взаимодействия с нею». Выводы Оператора лолностью верны, — подтвердил модель.
И уже видимо на основе каких — то своих расчетов, он продолжил.
— Рекомендуется полностью переключить функцию управления метрическими объектами на данный вычислительный модуль, что приведет к многократному ускорению обработки команд и заданий, выданных оператором, процессов внутреннего обслуживания и взаимодействия.
«А разве сейчас эти действия выполняются еще кем — то, кроме Пандоры?» удивился я. И практически сразу догадался. «Вообще — то да, выполняются», — мысленно пробормотал я, «тем же самым адаптационным модулем и уже обращаясь непосредственно к нему, спросил, «Так ты предлагаешь передать свой функционал вычислительному модулю?»
— Да, — подтвердил бесцветный голос, — внешний вычислительный модуль работает с метрическими объектами на более продвинутом уровне.
Эффективность его функционирования и взаимодействия с ними превышает собственную эффективность работы адаптационного модуля более чем семь раз. В дополнение при подключении всех вычислительных ресурсов, доступных оператору и находящихся в его распоряжении, мы можем получить значительный прирост производительности стандартных расчетов при передаче полного пакета управления вычислительному модулю и над дублем метрического модуля, воссозданным оператором. Самоназвание — нейросеть.
«Так, ты предлагаешь объединить в Пандоре все ваши возможности. Твои, как адаптационного модуля, и нейросети; как интерфейса контроля и взаимодействия со всеми остальными виртуальными конструктами и модулями, я правильно понял?» Вывод оператора верен, — согласился со мной бесцветный голос.
Конечно, мне было Жаль терять Ведунью, я к ней, привык, но как я понял, сейчас использование нейросети являлось избыточностью, которая и так выполнялась мною. Тем более ее функционал я не потеряю, Просто передам его на обслуживание Пандоре.
Ну а адаптационный Модуль сам сообщил, что с его обязанностями эта необычная сущность, которая по своему — строению им была приравнена ко мне, причем ко мне текущему, прошедшему уже не одно изменение, справиться значительно лучше. А потому «Выполняй», — только и скомандовал я.
Как меня поглотила тьма.
* * *
Рёзко Прихожу в себя.
Опять не могу сообразить, сколько прошло времени. Но было и одно отличие, я прекрасно понимал, что же со мной произошло, и почему я находился в отключке. «Пандора, — ты как?» — спросил я у своей помощницы.
— Нормально, не переживай, — как — то даже неожиданно по человечески ответила она, отклонений в работе я не обнаружила.
И только сейчас до меня дошло, почему адаптационный, номер сравнил ее со мной.
Она действительно была такой же, как и мы.
У нее бьл собственный разум и самосознание. Только вот раньше все это скрывалось за тем интерфейсом, через который она со мною и общалась. Сейчас же мы благодаря адаптационному модулю и тому прямому подключению, ^то он настроил, сумели. пробить эту стену.
«Хорошо», — почему — то эти ее слова принесли покой в мою уже давно больную голову. Еще немного полежав, я мысленно прошептал. «Рад познакомиться, Пандора».
— И я тоже, Лекс, — услышал я в ответ, я тоже…
Не знаю, что дальше произошло, но валяться как бревно на этом каменном полу у меня больше не было никакого желания. К тому же я понял, что полностью здоров и готов действовать дальше. Тем, более и пробыли мы тут несколько дольше, чем планировалось.
«Пора действовать», — подопнул я себя. А потому в следующее мгновение я сосредоточился и открыл глаза. Мир — Хелвет. Где — то в подземельях. Четверо суток и неизвестное время спустя
— Он, похоже, очнулся! — воскликнула Тара и повернула голову в сторону негромкого стона, раздавшегося с той стороны, где лежал укутанный в одеяла Лекс.
За все то время, что они тут находились, это был первый звук» который издал молодой эллат с тех самых пор, как ему помогла Инея, и чуть позже его обследовала присоединившаяся к ним вторая девушка — лекарь, Лекс будто застыл во времени. Таре иногда даже казалось, что молодой парень не дышит.
Но это было не так. Как ей рассказала Инея, он будто сам себя загнал в состояние стазиса, которое можно было наложить лишь сторонним плетением. И как результат, вроде как время для него остановилось.
Только вот как он это сделал, никто сказать не мог. Лекс чистый нейтрал, он не был магом и даже если бы и был им, то как бы он сумел воспользоваться плетением из утерянных знаний Древних, Тара не могла представить. О подобных плетениях древних дошли лишь легенды.
Однако, тем не менее, их знакомый сумел проделать что — то подобное, но главное, он точно все еще был жив.
Это подтвердила как Инея, так и Риада, та самая другая девушка — лекарь.
Она и другие ее спутники присоединились к ним практически сразу после того, как, сама девушка и остальное нашли раненого Лекса.
Этот второй отряд Лекс, Круж и ее отец встретили уже тут в подземельях, но только по ту сторону затопленных туннелей и эти эллаты (хотя Инея утверждала, что эти неизвестные кто угодно, но не такие же эллаты как и они сами, за исключением как раз той второй девушки — лекаря) оказались соклановцами Лекса, которые как выяснилось чуть позже, разыскивали тут их необычного маленького спутника, меня.
