В Женеве прошли переговоры с Контрольной Комиссией пришельцев. Опираясь на рекомендации Марата, президент потребовал утроить закупочные цены на земную продукцию, прекратить практику стирания памяти и наложения психоматриц земным специалистам, дать людям Техно-четыре. Великие Гости согласились поднять цены на четверть, остальные же требования вовсе отвергли. Когда люди попытались настаивать, инопланетяне пригрозили: мол, вообще прекратим приглашать ваших специалистов, свернем порталы и уйдем из Солнечной системы.
На этом представители человечества притихли, удовлетворившись достигнутым: пришельцы были нужны Земле не меньше, чем Земля пришельцам. Узнав о результатах переговоров, Флоренцев и Грайс назвали президента предателем и потребовали начать процедуру импичмента.
Незадолго перед тем Марат решил использовать то немногое, что еще помнил, то есть историю галактического сектора. Он засел писать большую статью, которая превратилась в серию статей, а затем в книгу «Перманентная война».
Вся история человечества, да и Галактики в целом, утверждал он, это история войн. Великие державы рождаются из огня и грибовидных облаков сражений, чтобы со временем сгинуть, когда разгорится их последняя битва.
На войне гибнут разумные существа, материальные ценности и целые цивилизации. Всем известно, как опасна война, однако все продолжают готовиться к войне.
Безусловно, войны ужасны, но неизбежны. Предотвратить войну нельзя и бессмысленно даже пытаться делать это, ибо любая пролонгация мира искусственными ограничениями лишь ослабляет культуру и делает следующую войну более ужасной.
Поэтому нет смысла противиться неизбежному. Единственно разумный выбор — непрерывно готовиться к войне — технически и морально. И, не раздумывая, начинать сражение, а затем вести войну максимально жестко и жестоко, чтобы не оказаться в числе проигравших…
Отрывки из книги в Интернете встретили без энтузиазма, хотя Марата многие воспринимали уже как гуру, а некоторые секты даже объявили мессией.
— Ничего нового он нам не сказал, — прокомментировал по видео профессор, имени которого Марат не запомнил. — Мы и раньше знали, что Ирсанов — милитарист, влюбленный в оружие и военную историю.
Журналисты буквально взяли особняк в осаду, и лишь армейская охрана не позволяла превратить горный дом в табор стервятников «четвертой власти». В конце концов Марат, разозлившись, объявил, что даст интервью только Веронике Ирсановой, и с согласия разведки рассказал о некоторых моментах вояжа на Старшие Миры. Вероника мгновенно прославилась, а Марат затосковал еще сильнее.
Чуть веселее стало, когда к нему повалили хорошо знакомые персоны. Первыми явились делегаты Гермессиона, даже Ахрем Голубович лично прибыл. В особняк пропустили только президента-гендиректора, свиту же притормозили на внешнем рубеже безопасности.
— Удачно ты устроился, — Ахрем одобрительно подмигнул. — Хорошо все-таки, что я тебя отпустил на Землю… Нет, не надо угощений, я на минутку.
Минутка растянулась на добрых полчаса, пока Голубович рассказывал о делах орбитального поселения и людях, с которыми Марат был дружен в прошлой жизни. Устный отчет правитель подкрепил набором мини-дисков, на которых знакомые орбитальники передавали Марату приветы с пожеланиями и делились заботами. Вся эта артподготовка завершилась неожиданным прошением.
— В системе Альфы Центавра есть гшанетка чуть побольше Венеры, но похожая на Меркурий, — без перехода проговорил Ахрем.
— Есть такая, — подтвердил Марат. — Условное название Фламенко. Атмосфера вчетверо плотнее земной, на полюсах кипит вода… В общем, курорт по сравнению с Венерой.
— И вдобавок масса рудных залежей, — подхватил Голубович. — Могу ли я получить концессию?
Он добавил, что готов за свой счет построить орбитальный город Колумбией, обогатительный завод и несколько шахтерских поселений на поверхности. Ахрем уверял, что при должных капиталовложениях первая продукция пойдет уже в следующем году. Кое-что, понизив голос, пообещал орбитальник, перепадет и Марату.
— Мои комиссионные — это само собой, — отмахнулся Ирсанов. — Но откуда у тебя лишний десяток миллиардов? Помню, как ты плакал о своей нищете, когда народ требовал прибавить зарплату.
Голубович затряс головой, презрительно бросив:
— Это быдло пропьет любые прибавки. Зато теперь у меня действительно есть не один десяток миллиардов, и я могу вложить часть денег в новое предприятие. Сам посуди — через год-другой возле твоей планеты появится целый город, куда переселится половина жителей Гермессиона, и будет решена проблема перенаселения…
Конечно, Голубович был подонком, но в таком деле Марат не мог давать волю чувствам. Колонизация требовала денежных вливаний — пусть ублюдок Ахрем раскошелится.
— Подавай заявку, — произнес Ирсанов, стараясь не выдать вредных для бизнеса эмоций. — Сам будешь править или Хебера пошлешь?
— Поднимай выше — внука отправлю! — гордо заявил Ахрем.
Аль и Макс, слышавшие весь разговор, дружно хихикнули.
— Он же слизняк, — бесцеремонно напомнил Аль. — Мигом весь город в карты проиграет.
— В ломбард сдаст, чтобы наркоту купить, — уточнил Макс.
Кинув на них злобный взгляд, гость быстро взял себя в руки и слащаво произнес:
— Ничего страшного, мальчик быстро научится, да и присматривать за ним будут… А тебе, Альбертик, особый привет передать просили. — Он смачно осклабился. — Карин готова бросить своего придурка и прилететь к тебе.
Снова засмеявшись, Аль объяснил, что не нуждается в одолжениях со стороны кривоногих дурочек, не способных подождать полгода. Кажется, Голубович был удивлен таким ответом и даже немного побрюзжал: дескать, земная жизнь способствует падению нравов и убивает высокие романтические чувства. Потом осторожно поинтересовался, сколь обширную свободу получат владельцы внесистемных поселений.
— Никакой автономии колоний не будет! — злорадно провозгласил Ирсанов. — Новомир и Неотерра получают статус земных провинций с беспрекословным подчинением центру.
Когда Голубович ушел, Марат сказал брезгливо:
— Пусть строит свой город. Вернется Зунг — поговорим по-другому.
Поработать над последней главой книги Марату снова не дали. Пришли новые посетители, которым он искренне обрадовался. Марат давно хотел повидать этих людей, и они явились все сразу — Бентуров, Грайс, Флоренцев.
Не теряя времени на церемонии, адмирал похвастался: уже второй десяток боеголовок заправлен антивеществом, а кроме того, скоро начнется производство лучеметов гунадской конструкции.
