— Готов? — Он поднял глаза на Ландо.
Тот нажал на маленькую кнопку скремблера в нижнем левом углу карты. Хэн сделал то же самое, наблюдая за тем, как восемь монет задрожали и преобразовались в двенадцать колбочек. Вместе с девятью колбочками, которые были у него, это давало двадцать одно. Не густо. Но, увидев, как Ландо нахмурился над своей новой картой, он понадеялся, что этого будет достаточно.
— Двадцать одно, — сказал Хэн, бросая карты на стол.
— Восемнадцать, — хмуро отозвался Ландо, — твоя партия.
— Время истекло. Перемена правил, — объявил Трипио. — Три очка в пользу хозяина Соло. Следующий раунд будет проходить по… системе Императрицы Тета.
Хэн взглянул на свои новые карты и обрадовался возможности выигрыша. Но по правилам Императрицы Тета игроки меняли одну карту произвольно, и, когдаЛандо потянулся, чтобы взять карту с правой стороны, Хэн понадеялся, что успеет заменить ее дамкой, но дал маху. Ландо выиграл этот раунд и ненамного вышел вперед, но прежде, чем они смогли подсчитать результаты, вновь возник Трипио со своей «переменой правил». На этот раз они играли по стандартной системе Беспина, и лидерство Ландо возросло вдвое.
Хэн ругался про себя, глядя на хаотическую мешанину карт в руках, и не зная, что прикупать, а что сбрасывать. Прежде чем он пришел к определенному решению, часы в электронном мозгу Трипио, отсчитывающие произвольно выбранное время, заставили его сообщить о следующей перемене правил:
— На этот раз кореллианский гамбит, господа!
Хэн вскрикнул от радости — по новым правилам масть набиралась совершенно по-другому.
— Вот это пруха! — вырвалось у него. Ландо поворчал, показывая карту, которая, будучи козырем всего несколько секунд тому назад, теперь по новой системе подсчета давала ему лишь четырнадцать очков.
В течение нескольких последующих раундов Хэн вырвался вперед, а затем ушел в глубокие минусы, когда игра снова пошла по правилам Города Туманов. При этом опять произошло обесценивание карт. Хэн докатился до того, что чуть не схватил одну из карт Ландо, когда тот выбирал их; это привело обоих в чувство, и они прервали игру на какое-то время.
— Трипио, скажи, по каким правилам мы играем.
— В любом случае, сейчас будет пересдача, — объявил дройд, — переход на стандарт Веснина. Нет, не то, смена интервала! И опять предпочтение отдается правилам императрицы Тета.
Хэн и Ландо взглянули на новые карты — разум их помутился от неожиданности. Хэн сделал еще один глоток пива, а Ландо осушил, не без гримасы, свой фруктовый коктейль: у ярко-красного цветка появились искривленные корни и стали опускаться на дно бокала.
— Трипио, назови нам счет, — потребовал Ландо.
— С учетом последнего изменения правил, господа, счет следующий: девяносто три очка у Мастера Соло и восемьдесят семь очков — у генерала Ландо.
Игроки переглянулись.
— Последняя сдача, дружище, — сказал Хэн.
— Последние секунды твоего обладания «Соколом», Хэн, — съязвил Ландо.
— Кореллианский гамбит, специально для а последней сдачи, — сообщил Трипио.
Хэн почувствовал, что его мозг отключается по мере того, как он пытается вспомнить свои карты в прошлом гамбите. Он взглянул на Ландо и увидел, что тот собирается объявить всего одну из своих карт, а остальные готов сбросить на центральное поле стола.
Хэн наконец решился взглянуть, есть ли у него самого хоть одна стоящая карта. Есть — «Уравновешенность» и «Умеренность», но ни та ни другая не помогут ему перевалить за сотню. Он выбрал «Уравновешенность» — двенадцать очков, — нажал кнопку и сбросил остальные карты.
Масти и очки на картах стремительно менялись, сплываясь в мутное пятно, и наконец начали одна за другой устанавливаться.
Ландо с ужасом разглядывал доставшуюся ему шваль, в то время как у Хэна оказался весь крутняк: «Отречение от Короны», «Стойкость», «Звезда», «Королева Воздуха и Тьмы» и все то же «Равновесие». С этими картами он явно вырывался за сотенный предел и оставлял Ландо в глубокой заднице.
Он готов был возликовать, но тут Трипио бесстрастно сообщил:
— Перемена правил.
Хэн выжидающе уставился на робота.
— Этот раунд будет обсчитываться по методе духовника Фигга, — сказал Трипио.
Хэн и Ландо взглянули друг на друга: какого Фигга?
— В заключительном раунде все нечетные карты крупного достоинства вычитаются из конечного результата. Это означает, Мастер Соло, что, хотя вы и получили десять очков за «Стойкость» и «Королеву Воздуха и Тьмы», вы теряете в общем итоге сорок одно очко — за «Уравновешенность», «Звезду» и «Отречение от Короны». — Трипио помолчал. — Я боюсь, что вы проиграли, сэр. Генерал Калриссиан получает шестнадцать очков при общем итоге — сто три, а вы остаетесь с конечным результатом шестьдесят два.
Хэн отупело смотрел на свой полупустой бокал. Ландо в восторге забарабанил по столу:
— Хорошая игра, Хэн. Теперь ты можешь отправляться за Леей. Может быть, ты хочешь, чтобы я отправился с тобой?
Хэн продолжал смотреть на стол, на свое пиво — на что угодно, но только не на Ландо. Он был опустошен. Сегодня он не только узнал о трагедии с Леей, но и потерял свой корабль, которым владел больше десяти лет.
— Подавись ты своим «Соколом», — пробормотал он и взглянул наконец на Ландо.
— Брось, Хэн. Ты просто спятил. Эта игра ничего не значит… Просто…
— Нет, «Сокол» твой. Ландо. Я честный игрок, и я понимал, на что иду, начиная игру. — Хэн стоял, повернувшись спиной к Ландо, не притрагиваясь к остаткам пива.
— Трипио, внеси изменения в регистрационные данные «Сокола». И свяжись с центральной транспортной службой. Организуй дипломатический транспорт для Леи. После всего этого я не буду заниматься ее доставкой.
Ландо неуютно поежился:
— Но я буду заботиться о нем, Хэн. — Он не получит ни царапины.
Не ответив ни слова, Хэн подошел к дверям комнаты, открыл их и вышел.
Заложив руки в черных перчатках за спину, адмирал Даала внушительно возвышалась на мостике имперского Звездного Разрушителя «Горгона».
В иллюминатор были видны сверкающие газы, испускаемые скоплением синих звезд-гигантов, что превращало туманность Котла в зрелищное световое шоу. Недалеко от «Горгоны» стояли на приколе еще два корабля — «Василиск» и «Мантикор». Ионизированные газы мешали работе датчиков вражеских кораблей, делая туманность идеальным местом для секретного базирования трех вооруженных до зубов кораблей.
Даала услышала неуверенные шаги позади себя и, обернувшись, увидела командора Кратаса.
— Слушаю вас, командор. — Оливково-серая форма облегала ее как собственная кожа, не затрудняя движений, а грива медных волос развевалась наподобие хвоста кометы.
