Он бросил взгляд себе за спину, парни его группы брели по всей ширине дороги, лениво переставляя ноги. По их физиономиям можно было бы легко догадаться о том, что они пока еще не устали, но с удовольствием остановились бы на привал. В сидорах за их плечами все еще хранилась еще одна пара жаренных курочек, которые Полина Георгиевна дала им в дорогу. Так что парни с превеликим удовольствием бы остановились, чтобы доесть этих курочек с картошкой.
— Вась, ты прислушайся, мне кажется, что в воздухе слышны звуки мотоциклетных двигателей! Прими мой совет, предосторожности ради, своих ребят убери с дороги, прикажи им на время спрятаться вон в том придорожном лесу. Охотничья двустволка, три патрона в пистолете вас не спасут! — Мысленно прошептал Альфред Нетцке. — Если это немецкий разведвзвод на мотоциклах, то они вас попросту перестреляют из пулеметов прямо с дороги! Пленных они брать не будут, они им ни к чему! Так что, давай, Вася, прямо сейчас уведи ребят с дороги!
— Ребята, объявляю привал на тридцать минут. В этой связи сойдите с дороги, на привал расположитесь вон в том придорожном лесочке. Там передохните, поешьте Полининых курочек с картошкой, только не забудьте мне кусок курицы и хлеба оставить! Я же немного пройтись дальше вперед по этому шоссе, посмотрю, что и как там?! А потом я к вам вернусь!
Шестеро парней, следуя приказу своего сержанта, словно маленькие козлята, сошли с дороги, не длинной вереницей потянулись к указанному лесу, находившемуся всего лишь в метрах тридцати от шоссе. Листва с деревьев в октябре опала, но ее все же сохранилось достаточно много для того, чтобы этой листвой ребята были бы скрыты от любопытных взглядов с шоссе. Василий немного постоял на дороге, наблюдая за тем, как его призывники один за другим пересекали вспаханное поле, скрылись в придорожном лесочке.
Наблюдая за ребятами, Василий одновременно прислушивался к подвывающим звукам. Достаточно быстро он убедился в том, что эти звуки явно приближались! Тогда свою тульскую бескурковую двустволку он снял с плеча, взял в руки и на всякий случай снял ее с предохранителя. Когда общий звук гула разделился на отдельные завывания мотоциклетных двигателей, то он прямо с полотна дороги спрыгнул в глубокий придорожный кювет. Его белый командирский полушубок сослужил хорошую службу, своим белым цветом он был незаметен на фоне снега в этом кювете. Там он плотно прижался грудью к его стенке, с замиранием сердца, ожидая появления немецких мотоциклистов.
— Васька, ты что совсем очумел?! Ребят в лесу оставил одних, без своего присмотра! Одним только этим ты можешь их погубить! Ведь, сейчас все они глупее самого глупого цыпленка, только что вылупившегося на белый свет. Каждый из может только ради утоления своего собственного любопытства выглянуть из-за кустов, чтобы посмотреть, что это такое шумит на дороге?! — Снова, но на этот раз очень сердито, мысленно высказался Альфред Нетцке по поводу Васькиного поведения.
В этот момент на крутой дорожный пригорок, ревя мотором, взобрался первый мотоцикл с рулевым и стрелком на заднем седле. Рулевой и стрелок оба был одеты в темные прорезиновые плащи-пелерину, наглухо застегнутые по самое горло. Их шеи были обмотаны шарфами черного цвета, а на головах были каски темно-зеленого цвета. Васька всем своим нутром догадался о том, что перед ним немецкие мотоциклисты-разведчики. Он не успел в самом себе найти ответа на вопрос, откуда на этом шоссе, в глубоком советском тылу вообще могли бы появиться эти немецкие мотоциклисты-разведчики, как первый мотоцикл уже катился по пологому склону холма. На его же вершине появился еще один, затем второй мотоциклист. Вторым был колясочный мотоцикл с экипажем в три человека, за спиной рулевого сидел стрелок, в коляске дремал пулеметчик. Пулемет МГ13 был закреплен на вертлюге мотоциклетной коляски, сейчас он своим стволом смотрел в небо.
Скрываясь в кювете, замерев, Васька одним только шевелением губ вел счет количество мотоциклов, проходящих над его головой. В конечном итоге у него получилось пять одноместных, два двухместных мотоцикла, их экипажи насчитывали составляли шестнадцать немецких солдат. На своем вооружении они имели карабины, пистолеты и два пулемета МГ 13.
— Вась, сейчас над тобой проходит немецкий разведывательный взвод. Он обычно состоит из восьми мотоциклов, пятнадцати рядовых стрелков, четверых унтер-офицеров. Ты не досчитался еще одного колясочного мотоцикла с экипажем в три человека, он, видимо, отстал?! Так что ты, Вася, уж старайся быть более осторожным, понапрасну и на долго не высовывайся из своего кювета. Эти мотоциклисты получили подготовку армейских разведчиков, заметив тебя, они тебя тут же положат на месте!
Словно подтверждая мысль Альфреда, примерно через полчаса, когда Васька расслабился и совсем собрался покинуть свое убежище, на вершине холма появился еще один колясочный мотоцикл. Немец за рулем вел мотоцикл, прислушиваясь к работе его двигателя. Тот временами громко чихал, давал сбои, с ним что-то было не в порядке. Пулеметчик в коляске дремал, ни на что не обращал внимания! Стрелок за спиной рулевого посматривал по сторонам шоссе. Когда последний мотоцикл немецкого взвода мотоциклетной разведки должен был проследовать над его кюветом, Васька более тесней грудью прижался к его стенке. Звук работающего, почихивающего двигателя мотоцикла приблизился, затем он как бы остановился. Васька, прячась в своем кювете, хорошо расслышал, как немецкий мотоциклист, вырубив скорость, остановился чуть ли не прямо над его головой. Двигатель мотоцикла заработал ровным стрекотом, почихивания исчезли, когда он работал на холостом ходу.
Затем над его головой вдруг послышался голос одного из немцев:
— Эй, рус, ком, ком, иди сюда, сдавайся! — Затем этот голос перешел на немецкий язык со швабским диалектом. — Эй, ребята, выходи из леса, давай, поднимай руки вверх! Вальтер, приготовься, расстрелять из пулемета вон тех двух глупых русских подростков в форме красноармейцев. Они прятались вон в том придорожном лесу. Лейтенант Эрих Циммерман, командир нашего взвода, перед выездом на задание нам приказал пленных не брать. Сам видишь, что оставлять их в живых мы не можем, они нас увидели, могут сообщить своему командиру! Мы слишком уж глубоко забрались в тыл этим краснопузым, а нам еще предстоит добираться до поселка Петровский.
С замиранием сердца Василий подумал о том, что Альфред Нетцке оказался прав, когда говорил о глупом мальчишеском любопытстве! Кто из его парней из-за этого своего любопытства, видимо, покинул спасительный лес, решив, посмотреть, что же там происходит на шоссе, почему их сержант до сих пор не появился? Вот они и покинули этот лес, тут же попав на глаза немцам. В создавшейся ситуации, чтобы спасти своих ребят, он теперь должен был действовать решительно, а главное — быстро, пока сюда не вернулись остальные мотоциклисты немецкого звода разведки.
Васька осторожно приподнял свою голову над кюветом, ему нужно было сначала осмотреться, оценить сложившуюся обстановку. Прямо перед своими глазами он увидел грязный, в дорожной грязи, с топтаным каблуком сапог немецкого солдата, оба колеса мотоцикла. В его переднем седле восседал немец-мотоциклист, обеими руками он держался за руль мотоцикла. За его спиной, в заднем седле мотоцикла сидел еще один немец, но это был совсем молодой парень.
Пулеметчика Васька пока не видел, монументальная фигура рулевого перегораживала ему вид на этого немца. Причем, пулеметчик стал наиболее опасным из этих троих немцев. Если первые двое так и не притронулись к своему оружию, их карабины, как висели, так и продолжали висеть за их плечами, то пулеметчик, как полагал Васька, уже должен был изготовиться к стрельбе.
В своих плащах-пелеринах, с зелеными с рогами касками на голове рулевой и стрелок смотрелись, как настоящие исчадия ада!
Эти двое немцев не могли видеть Ваську у себя под ногами, прятавшегося в кювете рядом с их мотоциклом. В данный момент их внимание было привлечено ко всему тому, что происходило за его спиной. Снова над его головой послышался новый голос, это заговорил стрелок, он даже привстал на опорных подножках, чтобы ему было лучше видеть событие, происходившее на поле перед шоссе:
— Вальтер, ты подожди, не стреляй! Этих русских болванов было не два человека, их шестеро! Ты только посмотри, они подняли руки вверх, идут сдаваться к нам в плен! Вальтер, открывай огонь, как он они подойдут к шоссе! Тогда ты их всех положишь одной лишь очередью!
Понимая, что у него нет больше времени на раздумья, еще минута и его товарищей немцы расстреляют из пулемета. Тогда Васька обеим руками крепко ухватился за голень ноги рулевого мотоцикла, со всей своей силой рванул его на себя. От полной неожиданности, с коротким вскриком испуга тот вылетел из седла своего мотоцикла. Получилось так, как Васька запланировал, этот немец-рулевой свалился к нему в кювет. Он все еще находился в ступоре, испуганными глазами уставившись в лицо Васьки. Этот его страх выбил из немца способность сопротивляться, хотя по телосложению он был матерее, сильней своего противника! Васька коротко размахнулся, своим кулаком он ударил немца в висок. Тот моментально обмяк, голова обвисла, от этого сильного удара кулаком он потерял сознание, так и не успев оказать сопротивления. Васька, понимая, что у него попросту нет времени на продолжение схватки с этим немцем, выхватил из его ножен, болтавшихся на поясном ремне, ножевой штык, несколько раз им ударил его в грудь, погружая ножевой штык в немецкую плоть по самую рукоятку!
