Пользуясь моментом, я кладу свою правую руку на ее задницу, упругую и чертовски приятную на ощупь.
- Убери, - тихо говорит она, - или весь вечер будешь занят извлечением из нее кинжала.
- Я думал, ты для этого меня сюда позвала, - но руку я все-таки убрал.
- Ты ошибся, - она отстраняется. В руках – мой мешочек с оставшимся золотом. Она подбрасывает его. - Уже половину потратил? Какая… расточительность, - и мешочек летит мне в руки.
- Мои деньги. Куда хочу, туда и трачу.
- Есть сделка, - она скрещивает руки на груди и встает в немного эротичную позу – одну ногу отставляет в сторону, а на вторую переносит вес своего тела, из-за чего в эту сторону слегка смещается таз. И я как-то… засмотрелся на это. – Я даю тебе информацию о твоих соперниках, которых после завтра ты должен будешь одолеть, а ты…
Она улыбается. Хоть я и не вижу губ, но возле глаз появились едва заметные морщинки.
- …ты раскроешь мне информацию о своей способности. Об этой твоей… трансформации.
- И еще ты разденешься, - говорю я, выпрямляя спину и улыбаясь. – И проведешь со мной ночь, позволяя мне делать все, что захочу.
Морщинки у глаз моментально исчезают.
- Ты идиот, Маркус Спенсер. Возомнивший о себе черт знает что идиот. Твоя победа была случайной. Ты должен это понимать.
Она немного шевельнулась, и ее рука блеснула от солнечного света. Я заметил на каждом из ее пальцев что-то вроде наперстков, но только заостренных, типа когтей.
Прям женщина-кошка…
- В следующий раз уже ты будешь меня искать… и согласишься на любые условия… вот только… цена моя взлетит… как бы тебе не пришлось раздеваться, позволяя мне делать с тобой все, что захочу…
И морщинки появляются снова.
- …если ты вообще не сдохнешь на Арене. Вот будет… обидно…
И она совершает резкое движение. Как будто собираясь на меня прыгнуть, или что-то в меня бросить. От этого я вздрагиваю, замираю и жмурюсь. Затем опоминаюсь и, быстро открывая глаза, хватаюсь за рукоять меча, но в переулке никого нет.
Я совершенно один.
***
Дома все так же. Девчонки бегают вокруг меня, пытаясь добиться моей благосклонности, Эбби гавкается с Марией, а мисс Флауэрс на все это смотрит с нескрываемым отвращением.
Моррис и Крис почти не отходят от меня, Джим тоже пытается рассказать что-нибудь о мире, в котором мы очутились, как только сам вычитает это с монитора своего невидимого компьютера.
Ближе к вечеру Анна решила размять мне плечи, и пообещала, что, если потребуется, сделает мне массаж спины, так как она училась массажу профессионально, и даже имеет сертификат, на что Мария ответила, что с массажем прекрасно справится и сама, причем не только спины.
После этого мисс Флауэрс в очередной раз отправилась в спальню, бросив через спину, что девушкам нужен отдельный дом. А спать я лег вместе с Марией, которая убедительно попросила парней не входить минут двадцать. Уснули мы голышом на одной кровати, а проснулся я немного погодя от дверного скрипа.
Я знал, что это Бруно, но решил притвориться спящим.
Я слышал, что он встал у моей кровати. Я понял, что он смотрит на меня и на рядом спящую Кармен. Я словно ощутил, как в его сосудах вскипает кровь.
Тем не менее, он медленно прошел к своей койке, поставил меч у изголовья и лег спать.
Как оказалось, Мария тоже не спала… ну или проснулась от дверного скрипа, как и я.
И своей рукой она принялась разминать Спенсера-младшего, отчего я был… в шоке, если так можно сказать. И уже через пару минут мы вовсю скрипели кроватью – она запрыгнула наверх и оседлала меня, как наездница… вот только на этот раз я не совсем был этим доволен. Не знаю, почему, но ощущения были… мерзкие.
Возможно, это было связано с тем, что я заметил, как к стене разворачивается Бруно. Еще от моего взора не скрылось и то, как Мария иногда поглядывала на него. Могу ошибаться… но ей, кажется, нравилось издеваться над ним подобным образом. Она прекрасно понимает, что делает ему больно…
Мне даже… жаль его…
***
Когда я проснулся, Бруно уже в комнате не было. Как и Эдуара, но на него я внимания не обратил. Зато все прочие, включая Марию, еще спали.
Я очень медленно встаю, пытаясь не будить свою… подружку?
Медленно натягиваю штаны и накидываю что-то вроде рубашки. Плетусь к выходу.
Едва я приоткрываю дверь, как в ноздри бьет чертовски хороший запах выпечки и какого-то интересного блюда. А до ушей доносится французская речь.
Нетрудно догадаться, что то беседуют двойняшки Лефевр.
- Доброе утро, говорю я им.
- Bonjour! – одновременно развернувшись, чуть ли не кричат в унисон Лефевры.
- У нас сегодня – французский завтрак! – широко улыбаясь, мило говорит Жеральдин. Она мила и привлекательна. Не столь изумительна, как та же Мария, но… гораздо симпатичнее той официантки, чье имя я опять забыл, и намного привлекательней Корделии.
***
Французская кухня оказалась весьма неплохой.
И все с этим были согласны… кроме Бруно, которого на завтраке не было.
- Он тренируется все больше и больше, - заметил Джим мой взгляд на пустующий стул Бруно. – Завидная целеустремленность.
Я пожимаю плечами, делая вид, что мне все равно.
Но в душе уже давно засел некий страх… и каждый раз, когда я смотрел на свою вялую тень, страх этот становился все сильнее и сильнее. Уже завтра… бой… уже завтра.
Я снова смотрю на свою тень – она лишь жалкая пародия на то бешеное темное отражение моих мыслей, что было ранее. Она… или Он…
Он словно болен. Обессилен. Изнурен.
И нет никакой уверенности, что к завтрашнему дню Он восстановится.
Возможно, сегодня – последние сутки моего Рая.
Именно этими мыслями и начался последний день перед боем.
Страх…
Я будто ощущаю его запах…
***
У фонтана я сижу один.
Никто, наверное, и не заметил, как технично я свалил из дома, прихватив с собой лишь меч.
Была даже мысль пойти на тренировочную площадку… но я боюсь. Боюсь показываться Бруно и прочим тренирующимся людям. Боюсь, что опозорюсь. Но еще больше… еще больше я боюсь завтрашнего боя.
Боюсь, что окажусь с врагом один на один, не прикрытый тем теневым монстром, каким я стал.
Глядя на свою трясущуюся руку, я вспоминаю слова Джима, той официантки, Эла и той девушки-кошки в маске разбойницы. Все они, хотя и не говорили прямо, но имели ввиду, что я проиграю. Проиграю, если не буду тренироваться.
Но я смеялся над их словами… откуда же теперь взялась эта паника?
Откуда взялся этот страх?!
- Черт! – кричу я и бросаю меч на землю. Ощущаю, как дрожат руки.
И чувствую, как на плечо ложится чья-то рука.
- Браток, хошь курнуть? – Эл!
Я оборачиваюсь.
- Ты – мой глюк?
Он искривляет рот и громко шмыгает заложенным носом.
- Прости, бро. У меня аллергия на тупость. Сейчас начну чихать.
Едва успевает договорить, как громко и смачно исполняет обещание. На моей груди появляются последствия этого его чиха, и я едва сдерживаюсь, чтобы не заорать.
- О, прости, чувак, кажись, не успел прикрыться. На, возьми платочек, - он протягивает мне платок, но, едва я поднимаю к нему руку, как он подносит его к своему носу и сморкается. – Сорян. Просто я снова бы чихнул.
Платок, измазанный соплями Эла, снова протянут ко мне.
- Не… спасибо, - я пытаюсь скрыть отвращение, но от вида его соплей на моей груди становится тошновато. – Блин, Эл…
Пожав плечами, Эл бросает платок в фонтан и закуривает свою самокрутку.
- Так хошь курнуть?
Я хлопаю его по плечу, искренне веря, что рука пройдет сквозь него, как через героя фильма «Привидение». Но раздается громкий хлопок. Обычное плечо. Из плоти и крови.
