эту способность… Но, несмотря на это, Эсме его все равно любила… Ее сердце рвалось от жалости, и от того, что она собиралась сделать.
Чуть позже Иниго вернулся в покои девушки, и, чуть ли не на коленях, просил простить его за грубость, и угрозы.
— Не знаю, что на меня нашло! — виновато бормотал он — Что мне эти войны, астрологи, сфера, что мне моя жизнь! Все это не важно, если огорчает тебя!
Эсме понимала, что поведение, за которое тирану стыдно — влияние демона, ослабевшее в данный момент, потому что Иниго вернул контроль над своей душой. Надолго ли?
Когда Эсмина попыталась возобновить прерванный разговору об изгнании демона, тиран опять разозлился.
— Демон охраняет и меня и тебя! — крикнул он — А астрологи заслуживали смерти!
И опять ушел, дергаясь всем телом от ярости.
Эсме поняла, почему Глава астрологов отдала ей сферу. Нимейя видела будущее…
Эсме, дабы загладить вину за неприятные для Иниго разговоры, позвала его к себе, что бы вместе приятно провести вечер. И вечер был великолепен! Все было, как прежде — музыка, вино, смех… Любовь… Эсме знала, что эта их встреча последняя, и хотела запомнить ощущение счастья. В этот вечер ее танцы были особенно завораживающими… Поэтому, когда она достала Звездную сферу, и произнесла заклинание, очарованный Иниго не успел ничего сделать. Или не захотел. Он смотрел на любимую, сначала с изумлением, потом — с болью, и не сопротивлялся, пораженный ее предательством.
Заточив Иниго, Эсмина покинула дворец, и исчезла. Дальнейшая ее судьба не известна…
…Жасмин грустила, слушая легенду, и даже плакала, так жалко ей была эту девушку из прошлого. Она не понимала, как можно любить чудовище, и страдать из — за него. В то, что она и есть Эсмина, возродившая вновь, девушка не верила, но тете этого не говорила — не хотела расстраивать.
Эсме быстро шла по узкой улочке, время от времени переходя на бег. Корзинка с выпечкой нисколько не мешала — она уже была полупустой и легкой. Издалека донеслись звуки музыки, Жасмин остановилась и прислушалась — да, сомнений не было, танцы уже начались! И Эсме побежала дальше, стремясь быстрее покончить с поручением тетушки, и отправиться на городскую площадь.
Но, девушке пришлось остановиться — из ворот одного из домов вышла немолодая женщина, и окликнула:
— Жасмин! Подожди!
Эсме оглянулась, и даже вернулась на несколько шагов назад.
— Ты слышала, — сказала старушка, улыбаясь — что мой Тим жениться?
— Да, тетушка Энни, знаю, что вы скоро отпразднуете свадьбу сына! — улыбнулась Эсме.
— Хочу попросить станцевать на торжестве! — произнесла Энни.
Эсме колебалась — ей хотелось, но, на этот день ее выступление уже было заказано богатым путешественником.
— Мы заплатим, не думай! — быстро сказала Энни.
— Тогда, да! Я приду! — радостно ответила Жасмин, и понеслась дальше по улице.
Она старалась внести свою финансовую лепту в казну тетушек, так как дела в пекарне последнее время шли не важно, не говоря уже о бизнесе Кей — у той давно не бывало клиентов. Но и отказывать соседям не могла — жители их маленького городишки были одной большой семьей…
Этим вечером девушка спешила не зря — постоялец местной гостиницы вдруг потребовал, не смотря на позднее время, булочек, о чем хозяйка заведения уведомила Пэм запиской, и Эсме понесла выпечку на другой конец города. А между тем, на городской площади уже начались танцы, на которых, как и прежде, каждую субботу собиралась местная молодежь. И девушке хотелось оказаться там как можно быстрее.
Однако, ей опять пришлось притормозить — она почувствовала взгляд. Девушка оглянулась, но улица была пустынна.
Вечерело, на дорогу и окружающие дома опустились сумерки, и возможно, кто — то невидимый для Эсме, притаился в кустах, или укрылся за деревом. В городке, где все всех знали, было безопасно, но Эсме помнила о войне, и о темных сущностях, которые могли добраться и до их тихого местечка. Девушке стало жутковато, и она рванула с места, и побежала еще быстрее, не оглядываясь.
Но, в гостиницу она явилась, почти не запыхаясь. Хозяйка постоялого двора делала все слишком медленно — медленно спускалась со второго этажа, считала и перекладывала выпечку…
— Джентльмен, заказавший булочки, вышел прогуляться! — сообщила хозяйка — Вот досада! Выпечка остынет!
Эсме ее не слушала, переминаясь в нетерпении — ее ноги так и рвались на площадь, к танцующей молодежи.
Эсме добралась туда в самый разгар веселья, и, смешавшись с молодежью, начала кружится. Но, танцующие расступились, и ненадолго прервались, дабы полюбоваться танцем Жасмин. Во время этого действа девушка будто погружалась в эйфорию, в другую реальность, ощущая окружающий мир сквозь дымку блаженства и сладкого томления.
Когда музыка изменилась — быстрые аккорды разлилась медленными волнами — молодежь разбилась на пары, и Жасмин окружили сразу несколько парней — все хотели танцевать с ней. Был среди них и Тим.
— Ты — то куда? — смеялась Эсме — У тебя свадьба скоро!
— Но пока я свободен! — ответил Тим — Эсме, давай станцуем, на прощанье, проводим мою холостую жизнь!
Но Жасмин отправила его к невесте, и выбрала другого партнера на танец — сына кузнеца, высокого красивого парня. Впрочем, следующий танец она уже отплясывала с другим.
У Эсме было много поклонников — она красотка, и, кроме того, веселая и общительная. Бывали даже драки, за право потанцевать с девушкой, или проводить до дома. Жасмин принимала ухаживания парней, но никого из них не выделяла. Ни один мужчина не заставил ее сердце биться сильнее.
Тетушки часто спорили о будущем Жасмин — Кей хотела, что бы Эсме стала астрологом, а Пэм видела в ней свою преемницу в пекарне, мечтала, что бы Жасмин вышла замуж, и родила им внуков. Кей же возмущенно взмахивала руками.
— Астрологи не выходят замуж, и не рожают детей! — говорила она.
— А если наша Эсме не станет астрологом? — возражала ей Пэм — Если она не Жасмин? Тогда она должна стать хранительницей, и передать, сама знаешь что, по наследству! И кому она передаст?
Однако Кей не хотела признавать, что ошиблась в предназначении воспитанницы, и продолжала спорить.
Сама же Жасмин мечтала стать танцовщицей. Она просила у гостей из других краев и стран, останавливающихся с караваном в городе, показать танцы их земель, выучивала их, и потом танцевала сама. Иноземцы, восхищенные ее талантом, часто звали девушку с собой, обещая представить при дворе своих правителей, где она могла бы блистать, танцуя для повелителей и их
