Прихватил Пашку с собой и поехал за Ильясом, который ожидал уже во дворе. Объяснил ему, что тварона на продажу всего семь тонн теперь, но его доля выделяется как и обещал, после чего он решил не возмущаться.
Вместе с ним поехали в Итальянский дворец, где зашли уже через другой подъезд, после чего долго общались с упитанным и усатым капитаном второго ранга, который сейчас здесь за главного тыловика был. Общими усилиями выкроили цену, после чего я передал все дальнейшие дела Паше, поскольку продавалась лишь его доля, моя ехала в Тверь.
Проявился по радио Док, сказал, что кандидатов в экипаж «Мариетты» проверили, никаких злодейств за ними не числилось.
Заехали на рынок, где Ильяс помог Паше закупиться оружием для новых членов экипажа, те вообще с пустыми руками были. Потом я доставил Пашу на судно, где пришлось извиняться за то, что успех обмыть всем месте не удастся. Время поджало, да я еще сегодня и с Доком обещал за ужином посидеть.
В общем, растолкал дела.
Док, как оказалось, делил квартиру с мрачной женщиной, которую звали Надежда, и которая, если присмотреться, была куда как симпатичной. Но «делил», похоже, в прямом смысле, ему комната и ей комната, парой они не были, как мне показалось. Вот Надежда и расстаралась, приготовив отличный, «семейный» стол в лучших советских традициях. С оливье, сельдью под шубой, жареной курицей и чем-то нарезанным, с водкой, морсом, вином и вообще всяким.
— Доктор…, — посмотрел я в глаза своему мучителю.
Продолжать не потребовалось, он только сказал:
— Умеренно.
— Есть! — приложил я руку к пустой голове.
Собралась вся команда доктора, еще кто-то пришел, из кого запомнился только здоровенный бугай со сломанным, вроде моего, носом, и кулаками в шрамах. Подъехал Серж. Его тоже пригласили, когда узнали о его существовании. Стол вынесли на середину комнаты, расселись, сначала как-то натянуто молчали, потом разлили по первой, выпили, вскоре и по второй, третий тост стоя сказали, а потом и беседа завязалась. Нормальная такая застольная болтовня, шумная, с перебиванием друг друга, взрывами смеха, кто-то даже гитару притащил, только на ней не играли. Посидели, засиделись.
А вообще хорошо посидели и попрощались хорошо. Не навсегда, мне здесь точно появиться придется, не зря же счет открыл, это для «купца» как якорь. И друзья здесь появились. Хорошие.
— июня, — , утро
г. Кронштадт
Странно видеть свою машину едущей следом. А ничего так, внушительно выглядит, мне нравится. За баранкой средних лет дядька с усами сидит, в синей спецовке. Колонна идет неторопливо, в кузовах трех КаМАЗов какие-то большие тяжелые ящики, еще один грузовик, благо порожняком шел, гружен моим «твароном», наливник катит, «все свое вожу с собой», еще в сопровождении БТР-80 и бронированный «Тигр». По сторонам лес, временами деревеньки мелькают. Колонна, в отличие от меня, старается по главным дорогам идти, чтобы оборудование купленное не растрясти.
На дорогах следов паники и бегства тоже хватает, но, как и во многих других местах, расчищено, все лишнее сброшено с дороги в кюветы.
— Тут БАТы прошли, — пояснил водитель. — Им по хрену, что сталкивать, дури немерено. От Питера до Новгорода питерские развалили все, а с той стороны мы почистили.
Это верно, для БАТа преград мало, на его V-образный отвал даже смотреть страшно, кажется, что все снесет.
А сейчас мы с Сержем сидим в салоне командирского газона «Егерь», на диванчике и за столом, чай из термоса попиваем. Тигр рядом со мной на диване дрыхнет, Серж то на него с уважением поглядывает, то подарок рассматривает, «укорот» М4 с магазинами и двумя упаковками патронов для него. Сувенир, естественно, без большого боекомплекта в наших краях в нем и смысла нет, но Серж, как я думаю, воевать с ним и не станет, на стенку повесит, в кабинете.
— И как он вообще? — спросил Серж.
— Греется быстро, кучность умеренная… да как наш укорот, — ответил я. — Только чуть комфортней в руках и проблемней по надежности. Зато планки, любая оптика на него, а я так просто привык.
— Ну ты вообще… чисто Рэмбо, — усмехнулся он, имея ввиду мой арсенал. — К нам как из кино вырвался.
— А где мне в Америке калаши брать было? — задал я вполне резонный вопрос. — А сейчас привык уже, приблуд всяких набрал, патронов куча, так что надолго хватит… Расскажи, как от Песца спасались, когда он пришел.
Серж поскреб в затылке, затем сказал:
— Ну, ко мне он в первую очередь пришел, сам понимаешь, я на службе был. И из Москвы уже сигналы странные поступали. Потом у нас медицина паниковать начала. В общем, я попытался шухер поднять, но начальник чуть не в истерику, мол, не поднимай панику. Дошло до скандала, меня на хрен со службы домой отправили. Потом узнал, что ему из Москвы прямой приказ был молчать про это дело до последнего.
— Ну, это нормально, логично, — согласился я. — Главное чтобы паники не было, а так хоть пусть конец света. Но без паники.
— Правильно мыслишь, — подтвердил он. — По любому, взял водителя, вооружился с ним, поехал за семьями. И всех к Олегу потащил, он сейчас в Рябеево, на даче живет…
— Где-где? — переспросил я. — В Рябеево?
— Ну да, там дачи так и остались, и типа вроде как элитные коттеджи начали строить, поселком.
Рябеево мне было более чем знакомо. Отец Сержа был большим городским чиновником в советское время, а мать — главным юрисконсультом большого оборонного завода, так что теплое время года они проводили на казенной даче в поселке Рябеево, на крутом берегу Волги. Кстати, ничего особенного из себя дача не представляла, разве что удивляла тогда меня, сына военного, наличием самого настоящего туалета с ванной вместо будочки во дворе и душа из бочки, в которой вода нагревается солнцем. А жили они все четверо в самой обычной трехкомнатной квартире, в доме со страшно громыхавшим лифтом, даром что большие начальники. Миллионов на своем рабочем месте Кудрявцев-старший не скопил и даже самых обычных «жигулей» у него не было.
— В общем, братец там построился, — продолжал он. — Мы все к нему, а он уже на дыбы встал. И заодно почуял… ну, что сейчас всех с горки столкнуть можно, главное вафельницей мух не ловить.
Это да, легко верится.
— И что?
— Не поверишь — в мэрию поперли, вроде как кипиш поднимать, — засмеялся Серж. — Дошло до того, что моих же туда вызвали, нас выдворять. Выдворять не стали, но в ГУВД разлад пошел, чуть не до бунта. Чего Олег и добивался, если честно. Личному составу ни черта толком не доводят, требуют успехов, прокурорских вдруг поналезло за законностью следить, а попутно все требуют себе охрану и немедленную эвакуацию — бардак в общем… еще налить?
