Народу здесь было множество – сотни, если не тысячи. Целая толпа, причём разнородная: белые, чёрные, азиаты, индусы, киборги и андроиды. Общим у них всех был только деловой вид. Кто-то искал товар, кто-то пытался его продать, кто-то искал клиента на ночь, кто-то выслеживал жертву, знавшую, что охота начата, а потому постоянно озиравшуюся по сторонам.
Забавно.
«Нейрокорп», такая крутая у себя наверху, с новыми полицейскими роботами, вертолётами и рекламной машиной, превращавшей человека в безмозглый кусок потребляющего мяса, не имела здесь никакой власти. А может быть, что более вероятно, просто не хотела тратить время и ресурсы на непопулярные мероприятия, предпочтя четко очертить границы. Зефирный мирок обитателей небоскрёбов и элитных кондоминиумов неприкосновенен, точно так же, как и здешняя клоака. Зато любые попытки привнести в один мир что-либо из другого всегда пресекаются с равнодушной жестокостью полицейского андроида-убийцы.
Если всё пойдет так и дальше, то со временем здешние обитатели эволюционируют в морлоков.
Кажется, наш путь подходил к концу. Мы оставили позади шум и многолюдье рынка, снова окунулись во тьму и топали по заброшенным улицам. Я снова включил ПНВ и увидел, наконец, куда меня ведет Рутланд. Мы подходили к старому полицейскому участку. Ну конечно. Где же ещё бывшие копы будут чувствовать себя комфортно?
Обыкновенное типовое строение – схема была одобрена в незапамятные времена, во всём городе полиция ютилась вот в таких зданиях – трехэтажных, крепко сбитых, с узкими окнами и цокольным этажом, полностью занятым под гараж.
На крыше закреплены огромные обшарпанные белые буквы «NCPD», а чуть ниже - щит с шестиконечной звездой и надписью «Служить и Защищать».
Двустворчатые двери распахнулись изнутри, открывая путь в тёмный, как сама ночь, участок.
К моей тёмной, как сама ночь, судьбе.
Я не успел переступить порог участка, как на голову мне опустился чёрный мешок, а в живот грубо ткнули стволом крупного калибра.
- Без глупостей. Руки в гору!
Я повиновался, и на моих запястьях с хорошо знакомым «вжж» и «пик» в конце затянулись наручники. Забавно. Не так давно я надевал их на других людей, но с тех пор, как всё пошло наперекосяк, сам ношу с завидным постоянством.
- Топай, – невидимка ткнул стволом в спину. - И, повторяю, без глупостей. У меня в руках не архаика, а «Осада».
Ого!
Неплохо.
Полицейский вертолёт, участок, наручники, а теперь ещё и дробовик, очень метко прозванный «метлой для коридоров». Адская машинка, которую использовал SWAT. Признаться, вертолёту я был удивлён меньше – настолько нереально было достать новое оружие.
- Давай его ко мне в кабинет, – послышался из-за спины голос Рутланда, и меня повели.
Морган занял кабинет начальника - до смешного предсказуемо. Я понял, куда меня ведут, даже не видя дороги – планировка участка, напомню, была стандартной, и моё тело знало, где надо было повернуть, где поберечь колени от стоявших возле стен металлических скамеек, где переступить через порог.
Меня грубо опустили на стул, и я едва удержался на нём, пошатнувшись.
- Выйдите, – с меня сняли мешок, и я увидел, как Рутланд садится в кресло напротив меня. Он включил настольную лампу, и тени метнулись по углам – резкие, чёрные, изломанные.
С первого взгляда становилось понятно, что в этот кабинет Морган стащил едва ли не всю мебель, оставшуюся после того, как полиция покинула здание. На потемневшем от времени белом виниле стен были хорошо заметны прямоугольники, оставшиеся от висевших тут раньше фотографий и дипломов, окна заколочены листами фанеры и заткнуты тряпками для того, чтобы не пропускать свет наружу. Кругом пыль, грязь и запустение.
- Поговорим, – за моими сопровождающими захлопнулась дверь, Рутланд откинулся на спинку ободранного офисного кресла, я последовал его примеру.
- Что я сказал перед тем, как меня взяли? Самая последняя фраза.
Рут едва заметно улыбнулся:
- Вообще-то это я хотел задавать вопросы.
- Если хочешь получить ответы, докажи, что ты – это ты.
- Можно подумать, с новым лицом ты меня не узнал… - Рутланд ухмыльнулся. - «Нужно рассыпаться, встречаемся в доках, терминал пять, пароль от ворот два-пять-ноль-один». Доволен?
- Вполне, – кивнул я в ответ. - Можешь проверить меня.
Морган придвинулся к столу и подался вперёд.
- В этом нет необходимости. Пока док латал твою тушку, я излазил мозги вдоль и поперёк и могу сказать с уверенностью, что ты – тот самый Эйдер Морт, из-за которого мы все в этой заднице и оказались…
- Слишком громко сказано, Рут. Слишком громко, – покачал я головой.
- Да неужели? – террорист номер один притворно удивился. - Ну да ладно. Это и неважно, я тебя ни в чём не виню. В конце концов, ты открыл мне глаза. Ну, на происходящее вокруг, – Рут кивнул куда-то вверх. - И особенно на Нейрокорп.
- Не благодари, – смиренно ответил я.
- И не собирался, – в голосе Рутланда зазвенел металл. - Давай сразу к делу, без всяких предварительных ласк. Я тебя спас, – Морган подчеркнул голосом последнее слово. - Даже два раза, если ты помнишь.
Я помнил.
- Ради тебя я угробил вертолёт и, когда узнал, что его сбили, лично попёрся на поиски, рискуя нарваться на ново-копов. Они, к слову, сами тебя искали, и если бы не я и доктор Клайн, подобравший тебя и спрятавший в клинике… Ты слышал про Распоряжение Экхарта?
Я отрицательно покачал головой.
- Да ладно, ты что, в бункере живёшь? Дальше дна бутылки не видишь? – не дождавшись ответа, Морган продолжил: - «К подозреваемым в совершении преступлений, либо лицам, укрывающим сведения о преступлениях, допускаются меры дополнительного физического воздействия», – процитировал Рутланд с каким-то непонятным мне удовольствием. - Об этом трубили все СМИ, как о величайшем достижении демократии и торжестве принципов гуманизма.
- Пытки? – спросил я.
- Именно, – кивнул Морган всё с той же, почти невидимой улыбкой.
- Вау. Спасибо, – слишком уж много сарказма вложил я в эти слова, намного больше, чем хотел изначально. - Слушай, Морган, я прекрасно понимаю, что ты меня вытащил. Даже два раза. Но, умоляю, не надо устраивать из этого шоу. Ты не красивая девушка, не надо набиваться на комплименты. Ты ведь, вроде как, спас меня не бескорыстно, а потому, что я тебе очень нужен. В противном случае ты бы даже не дёрнулся. Хочешь, чтобы я осознал всю степень ответственности перед тобой? Так я осознаю. Я же сказал: «Моя бессмертная душа – твоя навеки». К чему это представление, если я и так согласен с тобой сотрудничать? – да, тут я лукавил, но исключительно для пользы дела.
