Нейл приблизился к ней.
– Лучше пойти внутрь, – сказал он.
Женщина кивнула. Она была намного выше его ростом.
– Должен задать один вопрос, - сказал он. - Вы из клана Эсв Свейдер?
– Вы знакомы с кланами Картая?
– Когда-то я был знаком с одной из ваших соплеменниц. Давным-давно. Арианрод.
– Это была сестра моей матери. Я Ангарад.
Охотник сложил руки в знамении аквилы:
– Гарлон Нейл. Вам стоит знать, что мой господин когда-то давно был влюблен в вашу тетю.
– Это мне известно, как и то, что она погибла, сражаясь на его стороне. Именно по этой причине я и поступила на службу к Инквизиции.
Ангарад ответила на его аквилу приветствием, принятым на Картае: ударив себя в грудь и отсалютовав.
Нейл подождал, пока она вытащит свою длинную, убранную в ножны саблю из креплений военного мотоцикла.
– Ну что, пойдем?
– Пойдем.
– Вы не будете против, если я поинтересуюсь: как ее зовут?
Ангарад подтянула на плече перевязь клинка.
– Эвисорекс[1], – ответила она.
Я ждал их в кольце солнечного света в гостиной, разослав своих людей на всякий случай по самым дальним углам дома. Остаться я позволил только Карлу Тониусу, который проводил ко мне посетителей, и Гарлону Нейлу, прикрывавшему тылы.
Рядом с Нейлом шла Ангарад. Я обнаружил, что безумно ревную. За свое телесное существование я любил только Арианрод. Она погибла всего за несколько коротких месяцев до того, как я оказался изувечен и заточен в этом кресле, что каким-то трагическим образом оказалось даже лучше. Если бы Арианрод оставалась жива, я бы...
Покончил с собой. Покончил, без всяких сомнений.
Но она умерла раньше. И мне удалось справиться со всеми потерями.
А теперь появляется этот допельгангер[2], картайская мечница, до боли напоминающая мою давно утраченную любовь.
Я поворачиваю свое кресло к Мизард.
– Гидеон, – объявляет она. – Рада тебя видеть.
– Как и я тебя, Эрмина. Не возражаешь против ментальной речи? Если хочешь, могу включить вокс-транслятор.
– Сгодится и телепатия, – говорит она, присаживаясь на пуфик, застонавший под ее весом.
– Давайте представлю остальных, – произносит она. – Д'Мал Сингх.
Крошечная женщина, удерживающая боевых сервито-ров, кивает. Гончие сопят и скулят.
– Таркос Ментатор.
Старый ученый, опирающийся на трость, также кивает.
– Шугурт.
Огрин кланяется.
– Дознаватель Клодель и дознаватель Гонзаль. Также дознаватель Бэллак.
Мужчина и женщина в длинных плащах неожиданно встрепенулись. Бэллак, улыбаясь, склоняет голову, и его лицо скрывается в обрамлении длинных белых прядей волос.
– Ангарад Эсв Свейдер.
Высокорослая мечница, стоящая возле Нейла, даже не пошевелилась.
– Инквизитор Фенкс.
Человек в черном бронекостюме сотворяет знамение аквилы.
– А это инквизитор Лилит.
Пепельноволосая женщина в охряном платье одаряет меня почтительным кивком.
– Лилит. Я читал вашу работу и был ею восхищен. Как понимаю, вы проявляете особый интерес к эльдарскому ксенотипу.
– Так и есть, сэр. Я, в свою очередь, тоже читала ваши работы и была ими восхищена, – отвечает она.
– Благодарю.
– Что ж, раз уж мы теперь еще сильнее любим друг друга, – произносит Мизард, – давайте приступим к делу. Гидеон, тебе придется остановиться. Ты очень близок к тому, чтобы тебя заклеймили как отступника.
Она поднимает левую руку и почти прижимает указательный палец к большому, демонстрируя, насколько незначительно это расстояние.
Я открываю оконце в передней панели своего кресла и демонстрирую синюю инсигнию.
– Я действую по Положению об особых обстоятельствах, и лорду Роркену про это известно.
Мизард складывает руки на груди.
– Его понимание подходит к концу. Пришло время остановиться.
– Молох все еще на свободе, – встревает Тониус.
– Это мой дознаватель, Карл Тониус, – отправляю я.
– Мы уже познакомились, – говорит Мизард. – Да, Молох на свободе. Но он уже просто в бегах, и им могут заняться другие. Тебя же просят остановиться.
– Просят?
Мизард вздыхает:
– Приказывают. Мы просили тебя в течение многих месяцев, но ты убегал от нас. Теперь речь идет о приказании.
– От моего лорда?
Старший посол кивает. Фенкс делает шаг вперед и вытаскивает из поясного мешочка опечатанный информационный планшет. Он неловко переминается, оглядывая мое кресло.
– Могу ли я куда-нибудь... куда-нибудь его вставить?
– Есть у меня одна мысль на этот счет, – бормочет Нейл из противоположного угла комнаты.
– Веди себя прилично, Гидеон, – усмехается Мизард. – Есть дата-порт?
Я открываю его в боку своего кресла, и Фенкс загружает планшет. Я открываю устройство, втягиваю его внутрь и выдвигаю в окружающем меня темном коконе гололитический дисплей, озаряющий меня виртуальным светом. Официальное письмо записано лично лордом Роркеном. Такое ощущение, будто я стою прямо рядом с ним. Он кажется утомленным, расстроенным. Он обращается ко мне по имени. Остальную часть послания я даже не слушаю. Больше мне ничего не надо видеть. Роркен единственный человек, перед которым я отчитываюсь, и он сказал свое слово.
– Все верно. Я возвращаюсь. Скажи, Эрмина, все оказалось не так страшно, как ты ожидала?
– К счастью, Гидеон. Послушай, ты должен понять, что никто не собирается тебя осуждать. Роркен доволен проделанной вами работой. Да и я тоже, черт возьми. На Юстисе вы совершили невозможное. Остановили то, что могло бы уничтожить все и вся.
– Ого, значит, ты читала мой отчет?
– Тайны, прикрывающие тайны, – говорит Лилит. – Но не это, сэр, а значимость случившегося вынуждает нас отозвать вас. Одну только энунцию и знания о ней, собранные вашей командой, необходимо исследовать во всей полноте. И – простите мне дерзость – краткого доклада для этого явно недостаточно.
– Кроме того, есть вопрос, касающийся самого Юстиса Майорис, – произносит ученый Ментатор, и его голос слаб, а слова неразборчивы.
– И что же это за вопрос? – спрашивает Тониус.
– Об ущербе, – говорит Ментатор. – Разрушениях. Гибели людей.
– И предполагается, что в этом виноват я?
– О, ради всего святого, Гидеон, – произносит Мизард, вставая и оглядывая комнату. – На то, чтобы восстановить столицу субсектора, уйдет не один год. Весь регион находится в кризисе, ты понимаешь? Кризисе!
