– Привет, – вежливо ответила Кейт. – Дин, а где все остальные?
– Ушли вперед, – сказал Дин.
– Они дошли до корабля? – удивленно спросил я.
– Не совсем.
– Что значит – не совсем? – нахмурился я.
Иисус огладил бородку.
– До некоторого корабля они дошли. Не до того, но дошли.
– Не понял, – сказал я. – Что значит “до некоторого”?
– Не волнуйся, – улыбнулся Иисус. – Они в полной безопасности. Мы собственными глазами видели, что в этой части страны довольно скверно.
– А что именно?
– Цунами, помимо прочего. – Он показал на запад. – Всего два часа пути в эту сторону – и ты увидишь тот самый здоровенный военный корабль, торчащий посреди сухой пустыни. Наверное, его туда забросило гигантским приливом много месяцев назад. Но прилив ушел, и теперь там сухо, как в Аду. Корабль превратился в большой мотель, и мы вас туда отведем через несколько минут. Но…
– Но?
У меня защемило в груди. По тону Иисуса было ясно, что это НО будет таким НО, что мало не покажется. Двойная игра вылезала наружу, и мне это было ясно, будто я читал это на небе огненными буквами.
– Но что? – повторил я, оглядывая по очереди Иисуса, Дина и Викторию.
– Но есть один вопрос, который надо утрясти, – сказал Иисус все тем же вкрадчивым голосом.
– И это?
– Вопрос лояльности.
– Не понял.
– Бросьте, мистер Кеннеди. Вы ведь понимаете, что мы не можем взойти на корабль двумя отдельными племенами с двумя разными вождями. Одно племя должно поглотить другое. – Он погладил бородку татуированными пальцами со своим настоящим именем – Гэри. – Одно племя должно поглотить другое. Или уничтожить его.
Я желчно сказал:
– И ты решил, что именно ты должен вести нас в землю обетованную?
– Естественно. Только не поймите меня неправильно. Ваш брат Стивен – прекрасный человек… даже слишком. Он считает, что мы можем поплыть на юг, найти себе остров и растить там картошку да кукурузу.
– А у тебя другие планы?
– Разумеется. Главная цель – выживание моей группы. Мы не будем распахивать пустынный остров. Мы найдем обитаемый, с населением человек в сто, но на берег мы выйдем не как жалкие беженцы, вымаливающие корку хлеба, а как армия завоевателей.
– Перебьете всех мужчин, а женщин возьмете себе?
– Что-то вроде этого, – улыбнулся Иисус.
– И тебя называют Иисусом? – произнесла Кейт, глядя на него в упор. – Больше подошло бы Царь Ирод.
– Выживание наиболее приспособленных, Кейт, – снова улыбнулся Иисус.
Я остро глянул на Дина.
– И ты со всем этим согласен. Дин?
Он отступил от меня и распахнул куртку. Под ней вокруг бицепсов были обмотаны ленты оранжевого шелка. Еще одну ленту длиной метра три он вытащил из кармана джинсов и обмотал вокруг головы как бандану. Концы этой ленты доставали ему до колен.
– Значит, ты присоединился к большинству, – сказал я и кивнул. – Похоже на тебя.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Ты отлично знаешь, что я хочу сказать. Когда в школе начинались конфликты, ты всегда был вместе с хулиганами. С самого детства.
– Не в этом дело, Рик. Я просто верю, что Иисус – у него есть то, что нужно, чтобы вытащить нас целыми из этой передряги.
– А у Стивена нет?
– Нет. Он всего лишь надутый видеожокей. У него духу не хватит драться за наше выживание нечестными способами.
– Говнюк ты, Скилтон.
– Может, и так. Но выходит, что говнюки наследуют землю.
– Давай. – Я обвел рукой сгоревший пейзаж. – Наследуй, Динни. Все твое.
Дин взбесился и выхватил из-за пояса пару своих “беретт”.
– А хочешь знать, что я тебе скажу, Рик? Хочешь?
– Да? Что именно? Что ты до шестнадцати лет спал с мамой в одной кровати?
– Рик, не доводи меня! И не отворачивайся, твою мать! Ты будешь слушать. Был бы ты лидером нашей группы, я бы стоял на твоей стороне, понял?
– Так я не лидер, не буду им и не хочу. Мы выбрали Стивена. И я остаюсь ему верен.
Они стояли передо мной с оружием в руках. У Иисуса сузились глаза. Ему не понравились слова Дина насчет того, что если бы я был лидером.
Виктория переводила глаза от нас с Кейт на Дина с Иисусом, будто следила за теннисным мячом в игре. Эта стервочка совсем рехнулась. Она даже улыбалась, будто на веселом спектакле.
– Послушай, Рик, – сказал Дин. – Ты можешь перейти к нам. Не нужно насилия.
– Что будет с моим братом?
– Примем с распростертыми объятиями, – улыбнулся Иисус. – Всех примем… тех, кто поймет, кто здесь босс. – Он показал пальцем себе на грудь.
Дин добавил:
– Только тебе надо будет пройти церемонию посвящения.
– Церемонию посвящения? – спросил я. – Стоп. Не говори, сам догадаюсь. Что-нибудь насчет хрена в задницу, да, Дин?
Я наступил на больную мозоль.
Дин взвыл, наставил на меня пистолет и нажал на спуск. Ничего не произошло.
Он забыл взвести курок.
– Беги! – крикнул я, толкнув Кейт. И мы побежали. Послышались выстрелы, мимо моих ушей просвистел горячий металл. Еще выстрел, и меня будто слон лягнул в спину.
Несмотря на сильнейшую встряску от пули, угодившей в середину спины, я побежал дальше.
Миг мне казалось, что вокруг только ровная земля, но тут я увидел впереди воронку, в которую вместился бы легковой автомобиль. Я толкнул Кейт в ту сторону.
Защелкали выстрелы, но Кейт оказалась быстрее. Она прыгнула в воронку.
Я был уже в десяти шагах от нее, когда земля под ногами треснула. В лицо мне полыхнули искры. Я снова провалился сквозь запекшуюся корку, на этот раз по пояс – пока вытянутые руки не уперлись в землю, не давая упасть дальше. Я задергал ногами, не нащупывая ничего, кроме обжигающего воздуха.
Щелкнул выстрел, пуля взбила землю справа от меня и срикошетировала вдаль.
Я отчаянным рывком вырвался из дыры и прокатился оставшиеся до воронки метры.
Кейт уже стояла на коленях, вытаскивая из рюкзака винтовку.
Рядом со мной рухнул кто-то еще.
– Виктория?
Она села, прислонясь спиной к стене воронки, отряхивая руки от пыли.
– Ты действительно думал, что я предала твоего брата, Рик? – Она улыбнулась странной улыбкой. – Разве ты не знал, что мы любовники?
– Возьми вот револьвер, – сказал я ей. – Кейт, ты как?
– А ты?
– Кажется, пулю получил сзади. Ничего не чувствую.
– Повернись, я посмотрю.
– Времени нет. Вот они!
Они бежали, пригнувшись, к нашей воронке. Я залег на стенке, выставил винтовку за край и дал пару выстрелов.
Кейт выстрелила три раза. Они продолжали бежать, стреляя на ходу. Я действительно наступил Дину на больную мозоль – он палил на ходу из двух своих “беретт” и орал, что отрежет мне яйца.
Виктория подняла револьвер, который я ей дал, и выстрелила один раз. Один из людей Иисуса схватился за грудь, упал лицом вперед в вихре взметнувшихся лент и остался лежать.
