В тоне Касселя не было ни следа благодарности или признательности. Гнев — вот что звучало в нем, гнев, холодный и не знающий прощенья.
— Так многое поставлено на карту, так много ещё нужно сделать, а ты вместо этого торчишь здесь… — непомерное напряжение и ярость на краткий миг вдохнувшее силы в изможденное тело эффа дорого ему обошлось: нервная судорога вновь сотрясла тело и Кассель стиснув зубы и тихонько застонав, рухнул обратно в постель.
— Не расстраивайся, старый друг, — положив руку на плечо дрожащего эффа, как можно более обнадеживающе проговорил Марк. — Да и не твоя вина в том, что мы так задержались. Это всё Маддис. Ему так и не удалось договориться с наёмниками, вот мы и проторчали здесь лишнее время.
Ведьмак ощутил, как гнев волной поднимается в нём. Он открыл, было, рот намереваясь высказать надменному кону всё что о нем думает, но в тот самый миг когда резкие слова уже готовы были сорваться с уст, Грегори поднял голову и оглянулся. Маддис резко захлопнул рот и с шумом втянул воздух.
— Так получилось, Кассель. Я старался, но эти наёмники… Ты же сам знаешь какими упёртыми они бывают, — промямлил он, стараясь вложить в голос как можно больше самоуничижения, что являлось для него не самой простой задачей.
Но он справился. Эфирец нехотя кивнул и отвернулся, принимая оправдания ведьмака, а Марк снова оглянулся, но теперь в его взгляде во всем лице больше не было того пугающего своей беспомощностью выражения невысказанной вслух мольбы, что так смутила Приорра. Теперь там отражалась лишь благодарность. Искренняя благодарность за то, что Маддис всё понял и сумел правильно подыграть.
— Отдыхай, — говорил тем временем Марк. — Набирайся сил. Скоро тебе понадобятся все сил что у тебя есть. Через пару дней нам нужно будет выступать, так что очнулся ты как раз вовремя.
Эфф, тем временем снова погрузился в наполовину бессознательное состояние отчасти от слабости, отчасти — убаюканный тихим, успокаивающим голосом ваятеля. Дождавшись когда Кассель окончательно впадет в забытье, Марк поднялся и жестами приказал всем немедленно покинуть комнату. Возражений не последовало, хотя Таши, по пути к выходу беспрестанно оборачивалась и бросала на уснувшего эфирца вполне недвусмысленные взгляды.
Уже на выходе, он чуть задержался и, подождав Маддиса, взглядом попросил того задержаться.
— Побудь рядом, — тихо, дабы ненароком не разбудить эффа, прошептал он. — Присмотри за девочкой. Не пускай ее, если вдруг захочет войти.
— Я тебе что, нянька? — ведьмак постарался передать своё возмущение не столько голосом, сколько мимикой.
— Нет, — Марк улыбнулся. — Ты человек прекрасно понимающий, что чем больше и лучше Кассель отдохнет теперь, тем быстрее мы сможем двинуться в путь.
Приорр недовольно покачал головой, но возражать не стал. Он пропустил бывшего конфедерата, вышел в коридор и тихонько притворил дверь, после чего оперся спиной о косяк и приготовился нести свою «вахту». При этом выражением его лица можно было сквашивать молоко. Но он не возражал.
Марк же, тихонько посмеиваясь про себя, направился вниз. Наконец-то Кассель очнулся!
Оказавшись на первом этаже он перевел зрение в состояние темновидения — в отличие от ведьмака, это не составило для него труда.
— Собирай наших, — обратившись к всё так же сидевшему в кресле у лестницы Кемалю, проговорил Марк. — Кассель очнулся. Настало время уходить.
Поддавшись настроению, он рассмеялся. Ожесточенно, лающе, зловеще.
— Наконец-то, Кемаль! Наконец-то игра начнется по-настоящему! — Марк зло улыбнулся и его потяжелевший взгляд устремился вдаль, будто бы мог проникнуть сквозь время и пространство и разглядеть происходящее в Ульфдаме. — Да, теперь только всё и начнется… Настоящая охота!
Постояв некоторое время в раздумии Марк встряхнулся и направился прочь провожаемый бесстрастным взглядом убийцы. Он был всё ещё погружен в себя, оттого и не приметил странные огоньки, вспыхнувшие на мгновенья в глазах Кемаля. Вспыхнувшие и тут же угасшие. То был блеск очей хищника учуявшего кровь
— О да, — прошептал убийца. — Охота началась. Только вот кто будет охотником — это ещё вопрос? Кто будет охотником…
