Фохт поправил повязку.
— Ну и как? — задорно спросил он. — Есть еще желающие поспорить со мной?
— Да нет, — ответил за всех Эверсон. — Страшного в том, что вы говорите, ничего нет. Подобные, или почти подобные, реформы имели место и раньше. От лица всех регентов выражаю согласие с вашим предложением.
— Вот и прекрасно, — произнес Фохт и махнул рукой. Ожидавшие знака охранники открыли двери. — Пора представить вождям наций новый Ком-Стар, несущий людям не страх, а знания. Вперед, коллеги, нас ждут великие дела. А чуть позже займемся исправлением допущенных ошибок.
Новый Авалон
Маршрут Круцис, Федеративное Содружество
17 июня 3052 г.
Когда легкий разведывательный вертолет «Охотник» вылетел из грузового отсека шаттла и резко пошел на снижение, сердце Виктора Дэвиона екнуло, а желудок, казалось, подскочил к самому горлу. Метров двести вертолет падал на спящий внизу город, затем пилот включил двигатели, пропеллер заработал, и машина начала плавное снижение. Правда, перед этим вертолет высоко задрал нос и Виктора, словно прессом, вдавило в сиденье.
— Видишь, — обратился принц к Галену. — Все происходит, как я тебе и говорил.
Гален, сильно побледневший от неожиданных головокружительных маневров, слабо кивнул.
— Неужели нельзя было сесть как все люди, на военно-воздушной базе? Зачем вам понадобилось лететь именно сейчас?
Виктор пожал плечами.
— Нас ждут только через месяц. Какое счастье, что шаттлы вылетели нам навстречу.
— Ничего себе счастье, — угрюмо пробормотал Гален. — Этот пилот просто садист, специально своими выкрутасами душу выворачивает наизнанку. — Через минуту гауптман уже снова был в форме, розовощекий и неунывающий. — Честно говоря, мне и самому не терпится вернуться в Авалон-Сити, — произнес Гален с улыбкой. — Но я бы предпочел прилететь туда днем. Не сомневаюсь, что утренние прогулки очень полезны, но три часа ночи не самое лучшее время для посадки. Не видно ни огней, ни радостных лиц.
— Еще увидишь, — откликнулся Виктор. — На завтра намечен праздник, посвященный нашему возвращению. И если Нефритовые Соколы не обманули, Кай тоже скоро прилетит.
— Да, такое стоит отметить. Нам-то что, а вот ему досталось на Элайне крепко... Кстати, он возвращается исключительно из уважения к вам и вашей договоренности.
Перед глазами Виктора проплыла страшная сцена битвы, его подбитый робот и рывок «Йен-ло-йонга». В который уже раз Кай спасал принца от гибели. «Этот поступок достоин награды», — подумал принц.
— Как ты думаешь, Кай знает, что его родители умерли? — спросил Виктор Галена.
Молодой белобрысый гауптман пожал плечами.
— Скорее всего, знает. За время его перелета наверняка кто-нибудь связался с ним и выразил свои соболезнования.
— Завтра запишу голодиск и срочно отправлю его Каю. Отец просил меня связаться с Каем и сообщить ему о смерти родителей, но если меня опередили, то хотя бы я выражу ему свое сочувствие.
— Конечно, — ответил Гален. — Послание от вас хоть как-то успокоит Кая.
В иллюминаторе показались очертания дворца.
— Пролетаем над парком Мира, — сообщил пилот. Виктор толкнул Галена плечом.
— Смотри, вон под нами дворец. Фасад, как обычно, освещен. Для туристов, страдающих бессонницей. Служебные кабинеты и покои находятся на другой стороне. Видишь? Там, где темно, — объяснял принц Галену.
— Вижу, — ответил Гален и показал на три светящихся окна. — А тут почему горит свет?
— Это кабинет моего отца. — Виктор улыбнулся. — Наверное, опять уснул за рабочим столом. Трудяга.
Виктор и Гален рассмеялись. Вертолет начал кругами заходить на посадку и вскоре опустился в самый центр освещенной кольцом огней лужайки. Покачнувшись, машина коснулась мягкой травы и замерла. Виктор поблагодарил пилота и выпрыгнул из вертолета. Вслед за принцем вылез и Гален. Нагнувшись и поддерживая руками пилотки, они побежали к дворцу. За их спиной раздался оглушительный рев двигателя, поднявшийся вихрь ударил им в спины, и вертолет взмыл в предрассветное небо.
Похлопывая друг друга по плечам, разминая затекшие мышцы, Гален и принц не сразу заметили приближающегося высокого мужчину в форме офицера личной охраны царствующей семьи.
— Добро пожаловать, принц Виктор, — произнес он и вскинул руку в приветствии. — Как вы и приказали, мы никому не сообщили о вашем прилете. Все спят.
— Отец у себя? — спросил Виктор, козырнув. — Спит?
— Не могу сказать точно, что Его Высочество делает сейчас, — ответил телохранитель. — Пять минут назад он действительно спал. Час назад к нему в кабинет входил Мэлори, принес срочное сообщение. Его Высочество смотрел его один, а после попросил некоторое время не беспокоить его.
— Все спят, как вы и говорили, — произнес Гален.
— Полагаю, что вы правы, — согласился телохранитель и повернулся к Коксу. — Комнаты господина гауптмана находятся под комнатами принца. Чтобы войти, вам нужно только набрать свой личный код.
— Благодарю вас, лейтенант, — ответил Гален. В сопровождении офицера и Галена Виктор зашагал к боковому входу во дворец.
— Сначала нужно зайти к отцу, успокоить его, — тихо сказал Виктор. — А потом — спать.
— Я бы посоветовал Вашему Высочеству оставить визит к почтенному родителю на потом, — возразил телохранитель. — В последнее время он слишком много работает. Его телохранителям так часто приходится стоять у двери его кабинета, что, думаю, они скоро прирастут к полу.
Несмотря на шутливый тон, Виктор уловил в голосе офицера неподдельную заботу и оценил ее.
— Возможно, вы и правы, — сказал он, мягко улыбнувшись. — Благодарю за откровенность, лейтенант.
Проводив Виктора и Галена до широкой мраморной лестницы, лейтенант козырнул и отправился в свой кабинет. Молодые воины поднялись на третий этаж и, миновав внушительную бронзовую статую Ареса[8], пошли вдоль белых мраморных колонн коридора. Стены его были расписаны картинами, изображающими становление государства. Перед глазами воинов мелькали сцены битв и других значительных событий, а также лица представителей Дома Дэвионов. Виктор замедлил шаг, давая Галену, который впервые видел эту галерею, получше рассмотреть наиболее понравившиеся ему эпизоды истории Федеративного Содружества.
— Такова, согласно Дэвионам, история человечества, — прокомментировал Виктор вернисаж.
— Слишком эгоцентрично. Сильно попахивает самовосхвалением, но красиво. А вообще-то, как бы там ни было, картины не лгут, все мы сейчас — одна большая дружная семья.
