Запись N27
— СМЕРЧ —
"В случае если вы находитесь в бомбоубежище
во время ядерного удара — не надейтесь выжить,
даже из ума нереально! Хотя если вдруг —
то вы либо дурак, либо просто чудак на букву "М"!
Вы лишь продлите свои муки, пока не наступит стадия
полного разложения вашего организма под воздействием
сильного радиоактивного облучения!"
(Памятка-напоминание "выжившим" после ядерного удара — считать армейским юмором)
Фомин ощущал себя живым мертвецом сродни фараона запечатанного в золотой гроб, поскольку его амуниция по земным меркам данного измерения не имела цены и была бесценна, достанься каким-нибудь учёным, занимающимся разработками в области нанотехнологий. По-прежнему не понимал, как до сих пор не умер. Ведь если логически помыслить, стараясь разобраться в непростой ситуации — доступ воздуха ему перекрыт. Неужели комбинезон на нём имел уникальную функцию по преобразованию углекислого газа в кислород?
Он ни разу не испытал чувства дискомфорта за исключением того, что не мог пошевелиться. Однако и непосильный груз монолитного и многотонного каркаса из оплавленного камня нисколько не давил него. Такое ощущение, словно угодил в саркофаг.
— Блин, спящая красавица! — выругался Егор про себя.
И снова все его мысли оказались обращены к амазонке. Что с ней? Как там она?
— Бионика…
Ответа не последовало. Она по-прежнему не отвечала. Ситуация безвыходная с одной стороны, а с иной — не сказать. Фомин сжимал в руке лёгкий атомный пистолет-автомат.
— Применить его что ли и…
Сомнения равнялись опасениям о возможной гибели в случае выстрела.
— Ну и это не жизнь! Не вечно же мне здесь валяться? Уж до скончания собственного века не хотелось бы!
Вот он и стремился сократить временной промежуток на камне длиной в две даты, меж коими жизнь обозначалось простой чёрточкой, подобно мигу.
Так вроде и не жил, хотя пытался, но не сказать: уж очень старался. То ли дело Паша…
— Усольцев!..
Наивно было полагать, что он выживет даже из ума после применения ядерного оружия наймитом против них. Егор ещё тогда отметил: противник применил атомное взрывное устройство мощнее аналога ручной гранаты того же образца. Отсюда вывод: помимо здания могло снести целый квартал, а то и город стереть с лица земли.
— Что же за устройство против нас применили эти, как их… Блин, забыл!.. — чуть не завыл Фомин от досады.
Егор был на гране сумасшествия. Того и гляди: присоединиться к психопатам. Кто-то же должен был выжить — хотя бы один из защитников здания ФСБ помимо него или сторонний наблюдатель. Всё ещё тешил себя надеждой: его найдут и обязательно откопают. Даже согласен был на то, что это непременно сделают враги. Уж тогда-то он их отблагодарит: мало никому не покажется! А дорого встанет!
Время шло, а ничего не происходило. Секунды казались минутами, минуты — часами, а часы и вовсе днями, если не месяцами. По его скромным подсчётам он пролежал где-то около года, а прошли всего сутки с момента его захоронения живьём под расплавленным камнем. Суррогаты покинули город. Улицы опустели от рабочих в оранжевых робах с оружием, и теперь там хозяйничали звери.
"Скот" был преднамеренно оставлен наймитом для прикрытия отхода суррогатов на новые рубежи. "Гастарбайтеры" оставили прежнее место дислокации. Возможно, их испугали военные, объявившись на подступах Брянска, а возможно причина была несколько иной. Никто толком не знал, а ничего понять не мог, даже прояснить ситуацию невольные свидетели зверских бесчинств устроенных в городе дикими строителями. Никто толком не знал, откуда они взялись, и что им вообще тут надо было.
Егор понемногу свыкся с гробовой тишиной, и тем, что его дальнейшая судьба теперь безразлична даже ему самому, как вдруг уловил на слух дрожь земли. То, что осталось от здания, завибрировало под воздействием приближения некой грозной техники. Он даже отметил про себя: именно бронетехники. А коль так, то вероятно два варианта развития ситуации: в город колонной вошли новые силы суррогатов на ней для удержания занятых рубежей, либо всё-таки это военные и напугали противника мощью своей многочисленной бронетехники.
Ответ пришёл довольно быстро. Где-то поблизости прогремел выстрел и взрыв.
— Началось… — не сомневался Егор. В городе идёт бой с применением тяжёлого вооружения.
Кто-то применил башенное орудие танка, либо САУ. Не столь суть важно — калибр несильно разнился. Но это уже не суть важно, а лиха беда начала. Ему должно повезти, а иначе быть не может. Он должен донести до военных, что за враг противостоит им, и как следует бороться с ним. Это в его силах. А вот выбраться по-прежнему не мог. Попытался что-либо предпринять, напрягая мышцы тела. Да где там — недолго надорваться, а и порваться. И результат останется неизменным.
И снова новый взрыв в непосредственной близости от оплавленных руин. Значит, кто-то засел в них, а военные выбивают суррогатов.
Егор ликовал. Он не сомневался. Если по руинам здания ФСБ отработают, как следует из САУ, монолит потрескается и…
Его оглушило новым взрывом. Казалось, снаряд угодил в голову, и она трескается у него, вместо того, чтобы взорваться одним махом. И треск стоял такой, что в пору было оглохнуть. Лишь по истечении какого-то незначительного промежутка времени до него дошло: начался самый настоящий обстрел по секторам города в данном квартале. Работают и впрямь военные по тем местам, где ими обнаружено наибольшее скопление противника.
То, чего он так ждал и чему так радовался, сейчас Егору больше не казалось спасением из плена, а напротив грозило верной погибелью.
Час от часу нелегче. А ему приходилось выживать в этом аду.
— У-у-у… — напрягся он в очередной раз и…
Из лёгких вышибло дух, а из памяти сознание при новой вспышке света и… Он погрузился в кромешную тьму и гробовое безмолствие. Ненадолго. Кто-то его потревожил. И кто — не сразу уловил. Поначалу даже решил: парит — его душа отправилась на небеса.
Не тут-то было. Какая-то хищная зверюга из числа стервятников прихватила его с собой, взмыв в небо над кварталом, спешно покидая зону массированного обстрела военными людьми, пытаясь создать гнездовье на пепелище.
Сомневаться, что он оказался во власти животного-суррогата, Егор не стал, как и выискивать у зверюги чип. Просто воспользовался атомным пистолетом и…
Военные узрели вспышку в небе подобно огненному выбросу, от которой отделилось нечто тёмное и полетело вниз, прямо им на головы. Они даже решили: это бомба — ядерная. Бросились сломя головы кто куда в поисках любого укрытия, которое можно было использовать в качестве примитивнейшего аналога бомбоубежища.
