— Убери свою пуколку…
Не послушался. Егор получил новый заряд пуль, отскочивших от него на асфальт как ни в чём небывало.
— Прям как дети малые… — выхватил он у подполковника пистолет. — А если я выстрелю? И из своего!
Тёмный тип продемонстрировал атомный пистолет. Данный вид оружия оппонент в звании подполковника выдел впервые. Какая-то новая технологическая разработка. Такая и впрямь могла состоять на вооружении исключительно у силового ведомства. Соответственно перед ним предстал её агент — сотрудник одного из региональных отделений.
— Садись, поговорим, — кивнул Фомин подполковнику на его "бардак".
Там он и показал ему своё истинное лицо, не опасаясь шального снайпера.
— Давай, рассказывай, подполковник, как всё было, а нынче обстоит ситуация с городом? Нам удалось его отбить — людям? — обескуражил своим заявлением наглый тип. То, что он сотрудник силового ведомства это ещё не значит: может приказывать подполковнику. Да, тот военный офицер, но и сам с погонами. Так что устав для всех один, тем более в зоне боевых действий.
Вспылил.
— Тихо! Не кричи! И без тебя уже не раз контузило! Похоже, что и самого зацепило! — спустил всё на тормоза Егор. — Ситуация такова, что только я владею достоверной информацией относительно противника! Знаю, откуда взялся враг и почему именно в обличии "гастарбайтеров". Ничего странного не замечали у них? А в поведении?
Подполковник быстро уяснил: собеседник не собирается вешать ему лапшу на уши, оказался на данный момент за старшего офицера среди тех, кто руководил или пытался обороной Брянска, защищая от нашествия "гастарбайтеров". Помог ему связаться с контрразведкой.
— Давно пора… — соврал Егор. Это и впрямь было уже серьёзно. Там он особо не погарцует своими полномочиями, да и тем, чем обладал благодаря Бионике. Упросил подполковника помочь ему на раскопках здания ФСБ.
Где его и застали за разбором завала контрразведчики.
— Ты, стало быть, Фомин? — зашёл к нему один из них сзади.
Егор мгновенно уловил: они окружили его.
— А чё не похож? — не сомневался он: уже пробили его по электронной базе данных.
Тот из них, кто заговорил с ним, приложил листок к лицу Егора с его изображением, выведенным на факсе.
— Вроде похож — одно лицо… — согласился контрразведчик.
— С кем имею честь говорить? — не стал Егор откладывать разговор в долгий ящик. — Только учтите: я отсюда никуда, пока не найду…
— Своих сотрудников и Фетисова?
— Старик мне был как отец… — осёкся Егор. — Хотя почему был… Я и сейчас уверен: он жив! Выжил же тогда и…
— Лады, не станем отвлекать тебя от твоего занятия, но надо серьёзно поговорить.
Отходить никуда не пришлось, контрразведчик в звании майора повёл с ним разговор прямо здесь и открыто. Егор также ничего не собирался утаивать, заранее предупредив, чтобы они не держали его за психопата.
Как позже выяснилось, даже воевали в этом здании — точнее том, что осталось от него — с ними бок о бок.
— Это всё — относительно суррогатов и прочего? — сухо спросил майор.
— Да…
— Тогда не исчезай, мои ребята присмотрят за тобой, а заодно помогут во всём, что потребуется тебе.
— Эти, что ли? — кивнул Егор на каждого из них, точно зная, где они располагаются, а на боевых позициях с оружием наизготовку.
— Хм… — хмыкнул напоследок контрразведчик, уяснив лишний раз: просто так даже с подготовкой их не выявишь. К тому же оружие у парня необычное и уверял: атомного образца. Да и комбинезон. Пощупал тогда его, делая вид, хлопает по плечу. — Думаю, скоро мы снова встретимся, летёха.
— Даже раньше, чем можешь себе это предполагать, майор. И даже знаю — где!
— И где же, если не секрет?
— На одной из двух АЭС — и либо Курской, либо Смоленской. Если не ошибаюсь: именно туда и направились суррогаты, покинув Брянск — разделились на две колонны?
— Благо не на бронетехнике, а обычном городском транспорте. Далеко им от нас не уйти — догоним и раздолбаем!
— Не стоит самому становиться им…
— Чего? Ты на что намекаешь?
— На то самое! Нельзя недооценивать противника — наймита!
— Это ты про нейтрона?
— Да…
— Разберёмся…
На том и расстались. Егор продолжил с сотрудниками контрразведки и людьми комбрига раскопки на руинах собственного места работы, и её нынче было непочатый край. Нигде ничего и никого. Люди словно испарились. И понятно из-за чего — всё-таки ядерный взрыв, пусть и локальный. Даже собак привлекли — не скот. Объявился один сотрудник МЧС со своей животиной. Они-то и помогли найти то, что осталось от…
— Бионика… — упал перед ней на колени Егор.
Комбинезон амазонки оплавился, и сама она уменьшилась в размерах — не хватало пальцев на одной руке, а на иной…
Иная вовсе испарилась до локтя. И ноги — обрубки. Он кое-как сумел поднять забрало, что-то зацепив, и оно с шипением поднялось, открывая лицо той, в кого влюбился без памяти. И не сказать: бледна или холодна.
— Да она жива! Врача сюда! Медика…
Тот не в силах был что-то изменить, констатировав клиническую смерть. Даже не кому.
— Кому ты гонишь!? — не согласился Егор. — Оставьте её в покое! Уйдите! Я не отдам вам её! Слышите — никому и ни за что на свете! А-а-а…
* * *
До слуха донеслось журчание реки, а до сознания ощущений полной прострации, и только затем водной стихии. Азаровский вновь оказался там, куда угодил после очередной своей незадавшейся диверсии. Река несла его вниз по течению в направлении Ровненской АЭС. Сколько он уже провёл времени в ней, а в бессознательном состоянии — не желал даже вникать, а и во всё происходящее вокруг него. Ему было не до того. Он держался инстинктивно за бревно от того самого моста, где повторно устроил диверсию. И последнее событие, какое помнил из прошлой жизни — взрыв, за которым следовал провал памяти.
Осознание действительности приходило медленно. Хотелось пить, не взирая на то, что он и так был в водоёме. По пути следования ему попался островок, но он даже не удосужился выбраться на него, не видя в том никакого смысла, а затем, когда на крутом изгибе реки бревно зацепило отмель, всё равно не стал выбираться на берег.
Ему опостылела его жизнь, он больше не хотел так жить, а и изменить ничего не мог — старался раньше, да всё без толку. Людей погубил и ладно бы военных, а то детей… и привлёк к военному делу.
— Бестолочь… — фыркнул он, набрав полный рот воды. Наконец сделал выбор. Отпустил бревно, отдавшись силам природы. Утонет, знать такова его судьба, а нет…
На нет и суда нет. Будет и дальше барахтаться, пока его не прибьёт к берегу либо не вынесет течением в иную полноводную реку, а там глядишь и море.
