— В этом нет нужды, — заявил Теодор.
Догадка прошибла его мгновенно. Юбицуме! Ритуальное отрезание пальца для возмещения ущерба достоинству господина. Варварская, с точки зрения Теодора, расплата, но и отказать в ее проведении выше его сил, тем более что этот человек нужен Теодору и Синдикату. Если Теодор не примет жертву Хитцу, тому придется вспарывать себе живо1. Теодор втайне вздохнул про себя. Удивительное дело, этот человек, главарь якудзы, обладал недюжинным умом и потрясающим здравым смыслом, граничащим с мудростью, не говоря уже о власти, которой он владел, — все равно обычай довлел над ним, как обязывающая тяжесть.
— Ваше решение удовлетворит меня, Хитцу-сан, — кивнул принц.
Старик не ответил, он закрыл глаза, мгновенно в его руке оказался кривой нож в покрытых лаком ножнах. С деликатной медлительностью Хитцу обнажил лезвие, отложил ножны влево от себя, затем положил нож на правое колено лезвием к себе. Сжал левую руку в кулак, оставив выпрямленным мизинец, успокоил кулак на платке. В правую руку взял нож и одним движением отхватил часть пальца по первую фалангу. Обрубок он завернул в шелковый платок и подвинул сверток поближе к канрею.
— Пожалуйста, примите мои извинения.
Теодор наклонился и принял сверток. Он положил его справа от себя, рядом с лакированным деревянным ящиком. Ритуал был ему не очень знаком, поэтому он решил, что следует поклониться.
Старик ответил поклоном на поклон.
— Домо, тоно, честь спасена. Прошу простить меня, но у меня множество дел. С вашего разрешения, я оставлю вас.
Теодор кивнул, и куромаку вместе с пареньком направились к дверям. Его вина улетучивалась с вытекающей кровью.
Канрей оставался на коленях — задумчиво созерцая лакированный деревянный ящик и сверток, на поверхность которого пробилось кровавое пятно.
— Ты правильно обошелся с ними.
Теодор вздрогнул, испуганно обернулся. Наполовину поднялся на ноги, успел выхватить пистолет, когда до него дошло, чей голос раздался в зале для аудиенций. Он сунул оружие под мышку, поднялся и поклонился в сторону расписной шелковой ширмы.
Удивительное дело, это была невероятная в устах отца фраза — чтобы он, Теодор, что-то сделал так, как полагается!..
Такаши вышел из-за загородки, натянуто и в то же время с нескрываемым удовольствием улыбнулся — видно, растерянность Теодора пришлась ему по душе.
— Однако вам следует научиться с большим хладнокровием вести себя, если вы хотите стать Координатором, — добавил отец.
— Я не хочу быть Координатором.
Такаши не выдержал и рассмеялся. Смех его был похож на лай постаревшего, но еще старающегося создать видимость силы пса. Неудачное и оскорбительное сравнение, но Теодор ничего не мог с собой поделать.
— Ты полагаешь, я мечтал об этом титуле? — спросил отец.
Конечно мечтал, во сне видел. Всю свою жизнь ты цеплялся за трон. Однако вслух принц сказал:
— Но, как только представился случай, вы охотно взяли власть в свои руки.
— Да, так и было. — Такаши подошел к окну, сложил руки за спиной. Раздвинул бумажные занавески, солнечный свет залил зал. — Когда мой отец Хохиро вызвал меня в Люсьен, я был так несчастлив. Все, чего я хотел, это служить Дракону. Но быть им!.. Я отлично водил боевого робота, жаждал славы. Но отец сказал, что Синдикат нуждается в сильном, волевом наследнике. Координатор — это не просто самурай…
Он надолго замолчал, стоял — руки за спиной, взгляд уперт в небо или в дальние горизонты вокруг Люсьена, — вздыхал, как старая собака. Теодор никак не мог отделаться от этого сравнения. Этакий породистый одряхлевший волкодав.
— Не знаю, любопытно тебе или нет, — продолжил Такаши, — но судьба наших злейших врагов очень схожа с историей рода Курита. Ханс Дэвион тоже мечтал стать простым водителем боевого робота. Он большой оригинал и бабник, этот Старый Лис… У них в семье было много конфликтов по этому поводу. Ханс мотался по дальним провинциям Федерации Солнц. Ему легче — у него был старший брат Ян. Но Йоринага Курита убил Яна во время сражения на Меллори, и Ханс волей-неволей оказался наследником. Он появился в Новом Авалоне, не имея никакого понятия о дворцовом этикете, о тех бурях, которые грохочут в пределах дворца. Тем не менее он очень быстро освоил все те незаметные на первый взгляд тонкости управления государством. Он тоже не хотел взваливать на свои плечи подобный груз. Слышишь, я тоже…
— И я… — эхом отозвался Теодор.
— Вот видишь теперь, чего стоит личная воля каждого из нас? Что значат наши хотения… Они ничего не стоят. Медяка не стоят… Мне тоже пришлось осваивать науку, которой должен владеть каждый взбирающийся на наш трон. Собственно, многого Дракон не требует — личная отвага, смелость, помноженная на наглость, и драконье упорство. Однако в каждом конкретном случае важны пропорции… Я освоил это искусство. Правитель должен уметь добиться такого положения, чтобы каждый гражданин делал все, что может, во благо государства. Невзирая на то, желает он этого или нет. Вот она, наука власти…
Я тоже проходил эту дисциплину, подумал Теодор. Странно, его слова так точно совпадают с моими мыслями. Даже как-то не по себе становится… Неужели придет время, и я превращусь в такое же жалкое существо, способное разве что разбудить презрение в душе моего наследника. Твои слова, отец, это что-то новенькое… Или надо было ощутить на своем лице дыхание смерти, чтобы в тебе проснулось желание поговорить со мной? Не ругать, не укорять, а просто так… Поболтать…
— У меня и в мыслях не было лишать вас титула.
—Титул!.. — Такаши даже фыркнул. — Неужели ты настолько наивен, чтобы поверить, что я удовлетворюсь пустой побрякушкой. Ты сделал все, что мог, чтобы узурпировать власть, провел все тонко, исподволь и теперь пытаешься уверить, что это было сделано ради того, чтобы сохранить за мной власть? Не в титулах дело, парень!.. Зачем ты помешал этому убийству? По-видимому, ты испугался. Вот этого я всегда боялся. Ты можешь струсить в самый решительный момент!
Опять за старое! Теодор вздохнул, попытался было не замечать, о чем толкует Координатор, потом вдруг решил — почему он должен молчать?! С какой стати должен таиться? Пусть старикашка послушает, как и что есть на самом деле.
— Должность канрея вполне достаточна для меня.
— Это не более чем отговорка.
— Нет, это дело чести и, более того, государственной важности вопрос.
— Вот даже как! Государственная важность!.. Лихо завернул.
— Либо вы выслушаете меня, либо завершим этот разговор.
Такаши поперхнулся, примолк. Теодор подождал и добавил:
— Именно так. Честь и достоинство государства не в силе, но в единстве. Учителя, которых ты приставил ко мне, накрепко внушили мне эту истину. Древний кодекс бусидо, конечно, ценнейший свод правил поведения воина, но это не более чем переложение мыслей Конфуция на предмет ведения войны. Разве разумно ограничиться одним глотком и не попытаться осушить весь колодец, пусть даже это невозможно? В основе всего нашего пранового уложения, норм жизни, общественной деятельности лежит традиция, и я верно следую ей. Одна из главных заповедей в книге чести нашей семьи о чем говорит? Человек, который во всем повинуется отцу, который рабски исполняет его волю, не может считаться полноценным правителем. Для меня эти слова значат больше, чем просто абстрактная мудрость. Значит, и в этих взаимоотношениях следует искать разумное начало, что могло бы принести пользу государству Принимать во внимание устранение отца и Координатора — это по меньшей мере глупо и неэффективно. К тому же мне претит сама мысль об отцеубийстве.
