— И они вымерли?
— Да. Они вымерли вместе со многими другими видами тогда от голода, от болезней — от того, что исчезла их привычная среда обитания.
— И что же духи?
— После вымирания, на Гае практически не осталось крупных форм жизни. Особей вообще было мало. Мало жизни — мало смерти, мало смерти — мало магии. Духи начали голодать, и от голода занялись каннибализмом. В драках между собой они теряли огромное количество магии; вся эта магия доставалась мне. Глупые, они не понимали, что магии все равно где оседать — в телах живых существ или духов. Они не осознавали, что магия куда-то исчезает, хотя не должна. До последнего момента они и не подозревали о моем существовании. В конце концов, из многих тысяч духов осталось всего восемь, не считая меня.
Гая грустным взглядом посмотрела на арку в виде ДНК.
— Знаешь, я долго думала, в чем была ошибка моего отца. Транзвещество — безусловно, полезная штука, но почему его появление привело к гибели человечества?.. Я обратилась к космометрии и поняла: бессмертие исключает дальнейшую эволюцию. Бессмертие частей ведет к смерти целого, и бессмертие целого возможно только за счет смертности частей. Этот принцип заложен в саму структуру космометрического пространства. Поэтому время жизни отдельных молекул клетки короче жизни самой клетки, а жизнь человека длиннее жизни отдельных клеток, его составляющих, но при этом несоизмеримо короче жизни всего человечества. Духи — существа инертные, в силу своего бессмертия, не способные к образованию чего-то большего. К тому же, духи — это, как оказалось, паразитическая форма жизни. Идея моего отца — создать человека бессмертного была той злокачественной мутацией, которая привела к образованию опухоли, уничтожившей человеческое общество. У общества не было иммунитета, чтобы противостоять этой заразе. Но я нашла решение. — Подойдя к арке, Гая положила руку на один из ее сегментов. — Вот он — ген демона. Если бы люди обладали им тогда, человеческое общество, как существо более высокого порядка, отторгло бы духов как инородное тело. Всю жизнь я мечтала поставить эксперимент, чтобы доказать это. И вот, когда духов осталось всего восемь, я решила воплотить в жизнь свой план. Я попыталась войти в контакт с духами, но, только, продемонстрировав свою силу, смогла это сделать. Поняв, что я способна уничтожить их просто пожелав этого, они начали не просто слушать меня, а подчиняться с рабским смирением. И тогда я рассказала им, что их ждет — бессмертных существ в смертном мире. Однажды они окажутся в совершенно пустом бесконечном пространстве, где не будет времени — в пространстве между мирами, вне жизни и смерти, где есть лишь только вечный сон без сновидений. Они ничего не поняли, но жутко испугались. Все, чего они хотели — вернуть прошлое, и я пообещала им сделать это, тем более что в точности это и было моей целью.
Гая встала рядом с моделью солнечной системы, дав понять Нике, что собирается что-то показывать.
— Задача стояла перед нами сложная. Нужно было создать новый мир, в котором жизнь прошла бы все стадии развития необходимые для появления человека. Проблема состояла в том, что на геном человека повлияла практически вся история Гаи. Нужно было либо в точности повторить все развитие планеты, либо воспроизвести все необходимые мутации в нужном порядке искусственно. Я выбрала второе.
Солнечная система на модели начала меняться. Облака астероидов вырвались из пояса и устремились к Солнцу; столкновения усеивали внутренние планеты тысячами желтых точек, постепенно тускневших в клубах поднятой пыли. Затем, планеты начали двигаться, постепенно сближаясь к одной орбите. Взорвавшись, единственный спутник Гаи превратился в огромное облако белой раскаленной плазмы, которая, тускнея, становилась оранжевой по краям. Втягивая в себя астероиды, облако росло и постепенно остывало. Будущие Фокос, Титан и Галеон, закружившись в танце, выбросили Гаю с орбиты и заняли ее место, а окутывавшее планету облако легло знакомой Нике формой Пояса черны.
— Из трех ближайших к Гае планет, — говорила девушка, — я сделала три почти одинаковых мира, из которых самым пригодным для воссоздания людей стал Титан. Я была инженером этих миров, а строительные работы выполняли духи. Пустив на самотек развитие жизни на Фокосе и Галеоне, я тщательно контролировала его на Титане и, в конечном итоге, получила человека почти таким, каким он был на Гае, с той лишь разницей, что теперь люди обладали геном демона. Как только на Титане появились люди, я впустила туда духов и стала наблюдать. Больше в судьбу человечества я не вмешивалась.
— Подожди. Сколько ты говоришь, было духов?
— Восемь, но на Титан отправились только семь. Самый умный из них (я называю его Кукловод) засомневался и не отправился на Титан вместе с остальными. Он, как ему казалось, скрылся от меня в Поясе черны, где создал существ, которых вы называете демонами.
— Ты говоришь семеро духов… Так не оттуда ли все эти легенды о семи посланцах и о восьмом, который вот-вот придет? Значит это все правда?
— Чистая правда. То, что сказано в ваших легендах, конечно, художественно приукрашено, но основано на реальных событиях. Попав на Титан, духи вначале обрадовались — дикие люди, зачарованные чудесами, также как и прежде поклонялись им, но были и те, кто подчиняться духам не желал. Среди смертных стали появляться маги если и не равные по силе, то, объединившись, способные дать духам отпор. Они считали, что магия дана людям единым, истинным, Богом-творцом, и дана неспроста. При помощи нее люди должны были противостоять демонам — посланцам лже-бога. Да, именно духов люди впервые стали называть демонами. Все больше и больше людей вставало на сторону последователей Бога-творца, и духам приходилось постоянно сражаться с ними. Духи слабли, и в какой-то момент подчинились людям — стали их рабами. Люди какое-то время использовали духов просто как источники магии, но после нескольких попыток неповиновения уничтожили. О тех временах остались лишь легенды, в том числе и легенда о восьмом посланце. Древние не знали, конечно, о существовании Кукловода, но подозревали, что духов может быть больше.
— А зачем ты создала Пояс черны? И зачем уничтожила жизнь на Гае?
— Это было необходимо. Можно сказать, это была часть технологического процесса. Гая уже не могла находиться на той орбите, где была бы живой планетой, поэтому жизнь на ней была обречена. Должно было высвободиться много магии, и я была бы плохим инженером, если бы не придумала, как ее применить. Меня давно мучил еще один вопрос: можно ли из транзвещества создать не духов, а обычных смертных существ, живущих по обычным для живых существ законам? Для этого мне надо было создать планету максимально изолированную от любого излучения, особенно от солнечного света. Так появилась идея Пояса черны.
