— Вы правы, — с горечью сказал он. — Это Мусо! Он угрожает убить Нна, если я не откажусь от власти в его пользу и не принесу ему присяги верности.
Мы были ошеломлены. Что тут можно сказать? Посоветовать отцу пожертвовать любимой дочерью? Согласиться, что джонгом Корвы станет Мусо? Ответов на эти вопросы не было.
— Указано ли в записке время, к которому ты должен принять решение? — спросил генерал.
Томан кивнул:
— Между первым и вторым часом я должен поднять шары над крышей дворца: один — если я отказываюсь, два — если согласен.
— Сейчас шестнадцать часов, следовательно, у нас остается одиннадцать часов. За это время, Томан, я прошу не давать никакого ответа. Надо обязательно поискать выход.
— Я возлагаю принятие окончательного решения на тебя, генерал, — обратился к нему Томан. — Оповещай меня обо всем, что происходит, но не подвергай опасности жизнь моей дочери.
— Ее безопасность будет нашей главной задачей! — заверил генерал.
Томан сидел с нами, когда мы обсуждали план возможных действий. Казалось, самым лучшим был бы тщательный обыск города, и генерал приказал всем солдатам и караульным немедленно начать обыск.
Я попросил разрешения присоединиться к поисковой группе и, после того как генерал дал согласие, сразу направился в свою комнату и позвал слугу. Когда он пришел, я поручил ему достать мне одежду бедного горожанина, но такого, который имеет право носить оружие, на вызывая подозрений.
— Это нетрудно сделать, господин, — ответил слуга — Мне нужно только сходить домой и принести одежду, которую я ношу, когда не бываю во дворце.
Через десять минут я превратился в обыкновенного горожанина низкого происхождения и вышел на улицу. У меня созрел план — не очень блестящий, но ничего лучшего я пока не придумал. Я знал несколько притонов, где бывали люди, которые за определенную плату готовы взяться за любое грязное дело. Заглядывая в эти притоны, я могу увидеть или услышать кое-что интересное, например, как хвалится удачливый наемник или хотя бы разговоры о похищении.
Нельзя сказать, что я с радостью взялся за это дело, но очень любил маленькую Нна и не мог спокойно сидеть, сознавая, что ее жизни угрожает опасность.
Я направился в нижнюю часть города, где находились рыбные рынки, собирались моряки и рыбаки, чтобы попировать и подраться. Сейчас здесь было пустынно. Я ходил из одного кабачка в другой, — выпил стаканчик вина в одном, поболтал о жизни в другом, — и везде внимательно прислушивался, стараясь уловить любой намек. Все напрасно. Разговоров о похищении принцессы было много — событие чрезвычайное! — но ничего конкретного не говорилось. До двадцати часов меня преследовали неудачи.
Уже таяла надежда, когда я забрел в маленький погребок у самой городской стены. Голова моя стала заметно тяжелее под грузом выпитого вина. Тем не менее и здесь пришлось отведать напиток, показавшийся мне смесью джина и керосина; к обоим составляющим я не питал особой любви. После выпивки дал себя втянуть в азартную игру и немедленно проиграл, но сделал это с юмором и тут же заплатил.
— Должно быть, у тебя денег куры не клюют, — заметил один из завсегдатаев, сидевший рядом со мной.
— Я знаю, как делать деньги. Этой ночью я приобрел достаточно. Раз могу их добывать, значит, могу и тратить!
— Правильная мысль! Но как тебе удается делать такие большие деньги? И так легко?
— Если скажу, мне отрубят голову…
— Держу пари, я знаю, как ты их добыл, — произнес другой, тоже сидевший за нашим столом. — И голову тебе отрубят, если ты…
— Если… что если? — потребовал я ответа.
— Хорошо, выйдем отсюда, чтобы нас никто не слышал, и я тебе кое-что покажу…
Я заметил хитроватый блеск в его глазах, когда мы выходили. Скоро мы нашли пустынное место, тускло освещенное лампой, стоявшей на окне дома напротив, но до того, как он успел переложить мои деньги в свою сумку, я достал пистолет и ткнул ему в живот.
— Если надо, буду стрелять без предупреждения. А теперь веди меня к девочке, и никаких трюков! Приведешь, получишь деньги, нет — заряд в живот. Ну, живей!
Он скривился и пошел вниз по темной улице, а я рывком вытащил у него пистолет из кобуры: надо было предупредить любую неожиданность.
— Молодец, парень, — одобрил он. — Когда с этим делом будет покончено, я хотел бы поработать с тобой. Ты действуешь быстро и знаешь, чего хочешь. Тебя никго не одурачит!
— Спасибо, — поблагодарил я. — Будь здесь же завтра ночью, и мы поговорим обо всем! — Я подумал, что мое предложение предупредит какие-либо шутки с его стороны, но продолжал держать пистолет у его ребер.
Он повел меня вдоль реки к старому заброшенному зданию с огромной печью на одном конце, дверцы которой выходили на улицу. Остановившись, внимательно прислушался.
— Она здесь, — прошептал он. — Печь открывается внутрь помещения. А теперь отдавай пистолет и отпусти меня.
— Не так быстро. Мы договорились, что покажешь, где девочка. Пошли!
— Они убьют меня, — пробормотал он.
— Если не покажешь мне девочку, им не придется трудиться, — процедил я. — А теперь не разговаривай, нас могут услышать. Если я войду один, то лишь потому, что ты будешь лежать мертвым у дверей…
Больше он ничего не сказал, но, пробираясь через жерло печи, весь дрожал. Я положил его пистолет на выступ около дверцы и последовал за ним. В помещении, куда мы попали, было очень темно, и мне пришлось держать своего проводника за одежду, чтобы он не сбежал. Мы стояли в тишине и прислушивались. Мне показалось, что слышен слабый шепот. Мой спутник двигался очень осторожно, продвигаясь шаг за шагом. Было ясно, что он здесь не первый раз. Наконец мы пересекли комнату и остановились у закрытой двери.
— Вот путь к отступлению, — прошептал он и отодвинул засов. По расположению двери я догадался, что она выходит на улицу.
Он повернулся и так же осторожно направился в противоположный угол. Здесь оказалась другая дверь, которую он открыл с особой осторожностью. Когда дверь распахнулась, шепот стал более отчетливым. На полу комнаты был виден слабый лучик света. Мой спутник подвел меня ближе, и я увидел, что свет исходит из щели между дверью и полом.
— Загляни туда, — шепнул он.
Поскольку мне пришлось лечь на пол, я и его заставил лечь рядом с собой. Я видел только часть комнаты, но и того, что увидел, было достаточно. За столом сидели два человека, один из них — Мусо. Они тихо разговаривали между собой. Девочки не было видно, но она могла находиться вне поля зрения. Мужчины повысили голос.
