— Обалдел ребенку так дарить? — Тычок в бок острым кулачком. — С ума там сошел?
— У меня и для тебя есть, не завидуй!
— Маш, я рад, что вы целы, что все у вас нормально, — увещевательный голос Рабиновича. — Мои тоже в порядке, Катька привет передает…
Когда это Катька привет передать успела, если мы ее даже не увидели? Ну ладно, пускай брешет, все во благо.
Суета, суета, суета. Смех, чай, гомон, юная и важная Бубу каким-то образом оказалась у меня на коленях, дав возможность осознать, что детей в семье прибавилось. Это хорошо, пусть прибавляются.
— Уволилась я, со вчерашнего дня, — говорит она, сидя рядом и привалившись к моему плечу. — Достал ты меня со своей агитацией, решила согласиться. Видишь, вещи все в сумках? Приготовились уже, вези нас во Ржев. Побурчали, но ничего не сказали: воссоединение семьи.
— А дом?
— Дом Володьке с Настей перейдет, а то им ждать еще, пока их переселят…
— Володь, а ты?
— Не, у меня работа, уже неудобно людей подводить. Наладилось все, привыкли — остаемся, в общем. В отпуск к вам поедем, — смеется он. — От нас, кстати, во Ржев поедут люди в следующем месяце, так что увидимся.
Разговоры, разговоры, разговоры, вроде уже и собираться пора, и в то же время спешить не хочется, так хорошо мне, что даже словами не могу описать. Вот они все, здесь, рядом, только руку протяни. Самая прекрасная женщина в мире, любимая, единственная, та самая, что снилась по ночам, о ком думал и боялся думать, та, ради которой прорвался через половину мира. Дети, за которых боялся и которых хотелось обнять так, что зубы сжимал до хруста, чтобы не завыть, — и вот они, младший на второе колено прорвался, целую его в затылок с жесткими упругими кучеряхами, а он, активно путая слова и стараясь перекричать шум, пытается мне что-то рассказать, а я ничего не понимаю, но старательно поддакиваю. Это и есть счастье, наверное.
20 июля, пятница, день. Учебный центр «Пламя», Московская обл
Вроде бы и все готово было, они даже упаковались, но сборы затянулись. Тут уже и бюрократия проклюнулась — никакая Катастрофа ее погубить не сумела, — часа два ушло на процедуру сдачи дома, и просто суета получалась бестолковая, но как-то загрузились в итоге. Только забросили все вещи в «ивеку», как кто-то связался с Игорем по рации из начальства «Пламени», попросил задержаться.
— С нами еще люди поедут, — объяснил он мне. — Борта три или четыре, к нам же в Похабино. Засекли с КПП, что я здесь, и теперь их с нами отправить решили.
— Что за люди хоть? — уточнил я.
— Местные, вроде наемников здесь, на подряде, — ответил он. — Я их так знаю, в лицо просто, здоровался пару раз, да и все. Да ладно, нам проще — с такой шоблой вообще бояться нечего будет.
— А вообще есть чего бояться?
Он подумал, поморщился, затем ответил:
— Отсюда и до нас особенно нечего, а вот от нас и до примерно Минки — там уже всякое бывает, в том секторе чистая анархия. Постепенно проблемой становится.
— Понятно…
Я оглянулся, наблюдая, как старший закидывает котов в кузов «ивеки», а те явно испытывают недоверие к новому помещению и стремятся нехорошее место покинуть. Хорошо, что Тигр решил в офисе поселиться: там ему лафа и кормежка от почтительных сотрудников, потому как не представляю, как бы он с этими тремя уживался…
Из дома вышла Маша с сумкой на плече, на ремне уже кобура висит с новым «браунингом», которую я ей успел нацепить и поудобней подогнать.
— Я с тобой поеду, — сказала она, обняв меня за пояс и прижавшись сбоку. — А то как-то не верю, что ты и вправду вернулся. Юрка за младшими присмотрит — он нянька лучше, чем я.
— Да мне и самому как-то… того, больше на иллюзию похоже, — честно сказал я, целуя ее в губы.
Господи, ну до чего же человеку может быть хорошо… вот как мне сейчас. Все волнения, все мучения, все ночные страхи — все позади, все облетело сухой листвой на ветру. Все, я с семьей, больше мне не нужно сейчас ничего, я даже с Игорем говорю как во сне — нет ощущения реальности.
К дому подкатила «Нива», из которой выбрался высокий подполковник с наголо бритой головой и лицом как крепко сжатый и поднесенный к носу кулак. Маша успела шепнуть: «Пантелеев, начальник разведки здесь, хороший очень человек».
«Хороший человек» и начальник разведки в одном лице подошел к нам, протянул руку, представившись по фамилии, на что я ответил совершенно аналогично:
— Мельников.
— Мария Алексеевна, бросаете нас все же? — повернулся он к Маше. — А мы уже обрадовались, что у нас учительница такая красавица, что даже дети без ума. Вы бы супруга своего лучше к нам переселиться сагитировали — не выйдет?
С последними словами он скосил глаза уже на меня.
— Не вышло, пыталась, — ответила Маша «хорошему человеку». — Так что теперь за ним, в глушь, как жена декабриста.
— Во Ржеве обосновались? — уже непосредственно ко мне обратился Пантелеев.
— Во Ржеве, — кивнул я. — Я с Сергеем Кудрявцевым с детства дружу, равно как и с Максимом Сергеевым. Ну а Олег Кудрявцев Сергею старший брат.
Расшифровывать, кого я имею в виду, не стал. Если начальник разведки, то уж это точно должен знать: связь между анклавами есть, и контакты поддерживаются.
— Хорошо устроились? — уточнил Пантелеев.
— Неплохо: новое направление работы возглавил, — кивнул я, в подробности не вдаваясь. — Дом неплохой получил, машины, два объекта, персонал… работаю всерьез уже, в общем.
— Жаль, что уже устроились, — усмехнулся он. — Мы бы толковому человеку тоже хорошую работу найти сумели, не пожалели бы.
— Тут такое дело, — сказал я честно, — здесь у вас мертвецы за забором. Москва под боком: жить в периметре придется. А там — грибы-ягоды и никаких зомби. Согласитесь, что большая разница. Да и с чего взяли, что я толковый?
— С того, что сюда из Америки добраться сумели, — ответил он. — А так — да, разница большая, верно, но пустая Москва под боком тоже такой предмет… работу дает. — И, чуть подумав, добавил: — Ну да ладно, от добра добра не ищут, а раз вы там еще и с друзьями, то что мне сманивать… Однако пообщаться бы хотелось, я все же за информацию здесь отвечаю, а вы по многим пунктам первоисточник получаетесь. Когда бы смогли?
— Хм… — задумался я. — Это очень-очень срочно или терпит несколько дней?
— Терпит, какая тут срочность, — пожал он плечами. — Сами время выбирайте.
— Я сейчас в Нахабине, потом с семьей во Ржев, — изложил я план своих перемещений. — А примерно через неделю опять в Нахабино приеду, по делам, и тогда нетрудно сюда будет заглянуть. Годится?
