Иоситаро сказал, что на этой неделе мальчики его не интересуют, потом вызвал одну из женщин — брюнетку с томным взглядом по имени Брита.
— Ты хочешь стать моей компаньонкой?
— Да, разумеется.
— Почему?
Брита изумленно моргнула.
— Потому что меня к этому готовили.
— Какое давление… Извини, какое воздействие на тебя оказывали, чтобы ты стала тем, что ты есть?
— Воздействие, сэр? Я очень старалась во время обучения, чтобы меня отобрали кандидатом в компаньонки для высокопоставленного лица. И все эти женщины тоже. — Она улыбнулась. — Должна сказать, сэр, что у меня есть особые способности, которых у них может и не быть.
— Если я тебя выберу, что будет дальше?
— Все, что вы хотите, и когда хотите.
— Нет, я имею в виду, что ты при этом получаешь?
— Ну, если вы разрешите, я смогу жить здесь. Это куда лучше, чем моя квартира, — там всего две комнаты. Или я могу приходить только тогда, когда вам нужны будут мои услуги. Конечно, выплаты на мою одежду и жилье увеличиваются. Я смогу делать покупки в специальных магазинах, которые открыты только для высокопоставленных членов правительства и их ближайших сотрудников, а на стадионах я смогу сидеть на особых местах. Моих родителей тоже повысят в статусе.
— Хм, — у Ньянгу появилась идея. — Брита, а что будет, если я выберу нескольких?
— Ну, вы поступите как большинство мужчин. И честно говоря, — она облизала губы, — отчасти это снимет с меня, как вы это сказали, давление.
Иоситаро постарался не показать своей реакции на ее слова. Режим Редрута программировал граждан разными способами.
— Отлично. Пойдем со мной.
Он вернулся в комнату и указал на двух блондинок и одну рыжую.
— Вы трое и ты, Брита, можете остаться, если хотите. Остальные, спасибо за встречу.
Две оставшиеся не казались особо разочарованными. Они почирикали о том, как любезен и вежлив лейтер и, возможно, они еще встретятся, и ушли.
— Еще кто-то прибавится к моему штату? — спросил Иоситаро у Кермана.
— Только ваши личные телохранители, сэр.
— Отлично. Займитесь этим сами. Наймите крупных спокойных здоровяков, желательно с армейским опытом. Было бы неплохо, если бы у них не хватало уха, или, например, был снят скальп.
— Сэр? — Керман явно был шокирован.
— Я хочу, чтобы любой социально неприспособленный, который вздумает на меня напасть, знал, что меня хорошо охраняют, — пояснил Иоситаро. — Парни со шрамами бросаются в глаза.
— Да, сэр. Понимаю, сэр.
Ньянгу демонстративно зевнул:
— Теперь я не прочь бы осмотреть… личные апартаменты. Я полагаю, что у четырех выбранных мною женщин будут свои спальни?
— Будут, сэр. Но мне придется переместить двух служанок. Лейтеры, которым я служил, обычно требовали только одну или двух компаньонок.
— Тогда покажи им их комнаты, а потом спроси Бриту и… как зовут ту рыжую?
— Пайдер, сэр.
— Спроси их, не хотят ли они меня навестить.
— Как скажете, сэр.
Если он изобразит сексуально озабоченного дурачка, то, возможно, что Селидон и Редрут воспримут его менее серьезно. Ньянгу надеялся, что так он умно все планировал, а не находил оправдание своим развратным наклонностям.
На следующее утро на удивление хорошо отдохнувший Иоситаро встретился со своими телохранителями, которые были именно такими, как он хотел, — большими, молчаливыми, страшными и, он надеялся, такими же тупыми. Он расспросил их о подготовке и узнал, что оба они имели опыт в драках, и не более того. Во всяком случае, так они сказали. Один из них сказал, что они будут рады помочь Ньянгу с безопасностью. Тот ответил, что, кажется, уже разобрался с этим.
— Обычно лейтеры считают необходимым, — сказал телохранитель, — иметь сотрудников — бывших военных, например — которые занимаются мелочами, на которые у нас не хватает времени. И потом, они в форме и лучше выглядят для публики.
— Какими мелочами? — поинтересовался Ньянгу.
— Они проверяют, нет ли бомб в автомобилях, расчищают вам дорогу на мероприятиях и вообще заботятся о том, чтобы те, кого вы встречаете, знали, какая вы важная персона.
— Я пока подожду, чтобы найти нужных людей, — соврал Ньянгу. Он подумал, что шпионить на чужой планете достаточно сложно и без целой свиты. Он обойдется тем, что уже есть.
Разобравшись с личными потребностями, пора было браться за работу как для себя, так и для Редрута.
— Кем вы работаете? — спросил Ньянгу.
— Привратником, сэр.
— Извините за глупый вопрос, но непохоже, чтобы предприятия в этом квартале нуждались в охране. Ни одно из них, кажется, не является правительственным.
— Нет, сэр. Я наблюдаю за социально неприспособленными, смотрю, кто уходит и кто приходит, и докладываю обо всем подозрительном.
— Вам нравится ваша работа?
Коренастый привратник огляделся по сторонам, но когда Ньянгу улыбнулся, почувствовал себя увереннее.
— Ничего работа, сэр.
— У вас, кажется, акцент.
— Да, сэр, то есть, наверное, сэр. Я с Куры. Простите за дерзость, сэр, но у вас акцент ничуть не меньше, чем у меня.
Телохранители Иоситаро нахмурились, но при виде его улыбки их лица разгладились.
— Хм, Кура. Я там еще не был, но слышал, что это в основном сельская местность, джунгли и фермы.
— Верно, сэр.
— Должно быть, для вас была большая перемена — переехать на планету с таким количеством городов, как Ларикс.
— Да, сэр, большая.
— Вы когда-нибудь хотели вернуться?
Его собеседник ужаснулся:
— На Куру? Господи, конечно нет. Прошу прощения, сэр.
— Почему? Там такая тяжелая жизнь?
— Нет, сэр. Там совсем не так, как на Лариксе. Маленькие деревни, почти нет городов. Большие семьи, так что все знают друг друга и стараются помочь, если есть какие-то проблемы. Но…
— Продолжайте, — сказал Ньянгу.
— Ну, во-первых, там призраки.
— Какие призраки?
— Извините, сэр, — сказал привратник. — Не хотел об этом упоминать, даже если все так думают. Я знаю, это все неправда, уомбли давно исчезли, а может, их и не было никогда.
Иоситаро хотел спросить, что такое, черт возьми, уомбли, но решил, что лучше это выяснить потихоньку потом.
— Я почему не хочу возвращаться, сэр, — продолжал его собеседник. — Все находится в Лариксе, и если ты здесь пробьешься, особенно в Агуре, то ты чего-то стоишь, сэр.
— Вы староста квартала?
— Да, сэр. — На женщину явно произвело впечатление, что она беседует с таким важным лицом, как лейтер. — Уже шесть или семь лет.
— А что случилось с прежним старостой?
