по террасе пронёсся тонкий луч синего света. Настигнув монстра, он прошёл сквозь его плечо и исчез.
— Косой, что ли?! — возмутился, не сбавляя темпа, Серапис. — Не мог прицелиться получше?!
Рука Одержимого, сжимавшая бластер, шлёпнулась на бетон. Подскочив, оружие описало дугу и полетело вниз.
Теперь у чудища остался только нож.
Расстояние между нами и монстром постепенно сокращалось. Тутмос снова пустил вертикальный луч, но Одержимый свернул за угол, и техника пролетела в никуда.
Мы свернули вслед за Одержимым. Он оказался куда ближе, чем я думал, и стоял к нам лицом. С обеими руками! Которые вдруг стремительно вытянулись, устремившись к нам.
Серапис упал на пол, я тоже. А вот девушка в маске фенека не успела: длинные когти пронзили её маленькое тело насквозь! Во все стороны брызнула кровь. Монстр потянул бедняжку к себе, разевая полную зубов пасть.
Омфал с яростным воплем взвился в воздух, занося молоток. Оружие опустилось на голову чудовища, раскалывая её пополам. Но не остановилось, а продолжило движение вниз, застряв только на уровне пояса. Одержимый схватил громилу второй рукой и собрался вышвырнуть с террасы, но Серапис вскочил и ударил по ней хопешами. Отрубленная конечность шлёпнулась на пол. Почти одновременно с этим в монстра врезался рой саранчи, буквально облепив его.
Освобождённый Омфал упал на пол, но тут же вскочил на ноги и снова замахнулся.
Тутмос ударил синим лучом. Техника почти рассекла чудище, но её силы не хватило, чтобы завершить процесс.
Седьмой уровень! — вспомнил я.
Коротышка с ёжиком белых волос издал короткий возглас, и из пола показались чёрные щупальца. Схватив ноги одержимого, они оплели их и поползли выше.
Серапис ударил хопешами по корпусу. Омфал вогнал молоток в раскуроченную голову твари, снеся половину черепа.
Однако всего этого оказалось недостаточно: Одержимый вырвался из хватки щупалец, бросил тело девушки, развернулся, прыгнул и вцепился в люльку проплывавшего мимо фуникулёра.
Из-за того, что вторая рука не отросла, он повис, болтаясь и представляя отличную мишень, вот только стрелять было не из чего.
— Давай! — Серапис встряхнул Тутмоса, но тот отрицательно качнул головой.
— Там люди! — сказал он дрожащим голосом.
Пассажиры в фуникулёре с ужасом наблюдали за чудищем. И орали.
Лифт уносил монстра вверх, и вскоре он пропал из виду, скрытый террасой следующего этажа.
Мы запрыгнули в люльку, проклиная медлительность подъёмника. Одержимый успеет оторваться, если «сойдёт» на одном из ярусов здания.
Выглянув, я увидел его.
— Похоже, решил подняться на самый верх! — прокомментировал спустя некоторое время так же высунувшийся Омфал. — Тварь!
Действительно, чудище спрыгнуло, лишь когда фуникулёр довёз его до последнего построенного яруса.
Выбравшись из люльки, мы увидели, как оно карабкается по крану, действуя уцелевшей рукой. При этом монстр поднимался довольно быстро.
Повсюду суетились строительные автоматы, раздавалось шипение, удары, жужжание, звук пилы и свариваемого металла. Здесь монтировали арматуру для крепления ячеек. Хорошо хоть, не было людей.
Я сделал несколько шагов, и вдруг меня накрыл новый приступ агорафобии — на этот раз сильный. Всё вокруг поплыло, бело-голубые вспышки электросварки увеличились в размерах и норовили слиться в единое полыхающее марево. Стало трудно дышать, в ушах застучало, кровь прилила к лицу. Я опустился на бетон, не в силах пошевелиться. Пальцы вцепились в торчащую арматуру.
Только не смотреть вниз!
— Эй, ты чего?! — воскликнула Исея, хватая меня за плечо и рывком пытаясь поднять на ноги. — Не время отдыхать!
Остальные усвистали вперёд, оставив нас вдвоём.
— Секунду! — прохрипел я. — Это из-за высоты!
— Ты что, боишься?! — поразилась девушка.
Я кивнул. Был у меня в жизни случай, после которого… Впрочем, неважно.
— Сейчас… Надо… взять себя в руки.
— Ладно, догоняй! — кивнула Исея и помчалась за остальными.
Я заставил себя чуть приподняться и начать двигаться. Чёрт, как же нелегко! Проклятая фобия!
Отвернувшись от края, я прополз на четвереньках метра два, чтобы оказаться подальше от головокружительной пропасти. Отдышавшись, поднялся на дрожащих ногах и взглядом нашёл Одержимого. Он уже вскарабкался почти до самого верха подъёмного крана. Прыжок — и монстр оказался на стреле, встав в полный рост. Не обращая внимания на движение крана и ветер, он уверенно двинулся вдоль неё.
Студенты карабкались следом. Но для них расстояние между перекладинами конструкции было слишком велико, и дело продвигалось медленно.
Чуть шатаясь, я сделал несколько шагов и остановился: туда я точно не полезу! Просто не смогу. А если даже и вскарабкаюсь, что дальше?
Тем временем Одержимый дошёл до конца стрелы. Он выглядел крошечным насекомым на желтом металлическом дереве крана.
Вдруг, сделав шаг в сторону, чудище солдатиком полетело вниз!
Миг — и оно исчезло за краем дома.
Я бросился к фуникулёру и запрыгнул в первую появившуюся люльку.
Спуск казался неимоверно долгим. Я сидел, как на иголках. Даже страх высоты отступил под натиском острого желания поскорее добраться до Проклятого.
Я выпрыгнул из фуникулёра за пять секунд до того, как он достиг тротуара, и помчался вдоль кондоминиума туда, где должен был упасть монстр.
На ходу прокусил себе палец, чтобы выступила кровь. Надеюсь, моя техника из прежней жизни сработает и здесь. Потому что, если, нет, тварь почти наверняка меня прикончит! Но отступать нельзя. Оммёдзи так не поступают.
Одержимый ковылял впереди, постепенно ускоряя шаги. Восстанавливался, но уже гораздо медленней, чем в начале: техники студентов основательно его подпортили.
Мазнув кровью по оригами, я бросил бумажную фигурку на тротуар. Не успев его коснуться, она превратилась… в чёрного, светящегося синим шакала!
Прежде мои сикигами имели вид волков. В этом мире их визуализация изменилась.
Ладно, не суть!
— Взять! — приказал я, ткнув пальцем вперёд.
Шакал ринулся к Проклятому, быстро преодолел разделявшее их расстояние, подпрыгнул и вцепился монстру в шею.
Выхватив вторую бумажку, я принялся складывать новую фигурку.
Чудище пыталось сбросить шакала, однако не могло до него дотянуться. Рука больше не удлинялась. Они вертелись на месте, издавая рычание.
Сделав вторую оригами, я пометил её кровью и пустил ещё одного сикигами на помощь первому. Шакал вонзил зубы Проклятому в живот. Тот принялся лупить по нему когтями, но мои фамильяры слишком хороши. Седьмой покоцанный уровень для них — ерунда. Не таких задирали. Правда, здесь, наверное, классификация другая. Надо будет, кстати, в ней разобраться.
Я остановился метрах в пяти от сражавшихся.
Так, остался последний листок!
Быстро сложив фигурку, я бросил
